Кристель лежала плашмя на круглом столе, обхватив ногами талию жениха, а тот, стоя, старательно буравил ее, исторгая у своей нареченной целый концерт пронзительных воплей.
Малко тихонько притворил дверь и спустился в холл. Ливанец и Кристель подвились только через четверть часа.
— Куда поедем? — спросил Малко.
— Я знаю одно местечко на площади Святой Катерины, — предложил Амин. — «Золотая сирена».
— О, да! — подхватила Кристель. — Я просто обожаю рыбу!
В ресторане было чисто, как в больнице, и, пожалуй, так же весело. Лампы дневного света, белые стены, чопорные, деловитые официанты и длинное, малопонятное меню. Все говорили вполголоса; обстановка была не располагающая.
— Чтобы сюда ходить, надо иметь бабки! — буркнул Амин.
Площадь Святой Катерины была когда-то центром рабочего квартала, от которого теперь остался лишь воспетый Брелем[14] собор да несколько старых домов, предназначенных на снос.
Кристель остановила свой выбор на лангусте и омаре во фритюре и пожелала спрыснуть все это шампанским «Дом Периньон». Малко, вновь переживая все треволнения этого вечера, мрачно смотрел на морского окуня с тимьяном. Итак, люди Фокса еще раз опередили его, и вдобавок прикончили двух жандармов. И это в Бельгии, как-никак цивилизованной стране! Неужели убийцы настолько уверены в полной безнаказанности?
У него в голове не укладывалось, что Фокс, сотрудник спецслужб, приказал убить жандармов. Или это просто сумасшедший? После сегодняшней бойни счет жертв дошел до десяти...
— Смотри-ка, черная!
Возглас Кристель заставил его поднять голову. Только что вошедшая парочка усаживалась за столик напротив них — высокий розовощекий фламандец атлетического сложения с седыми висками и молоденькая негритянка, худая и стройная, с маленькой грудью, зато с роскошным задом, на котором свободно уместилась бы тарелка. Вся эта роскошь была затянута в костюм от «Шанели». Малко впервые видел чернокожую женщину в туалете от «Шанели», да еще с огромным разрезом сзади. У негритянки были тонкие черты лица, вздернутый носик, большие, кроткие, как у лани, глаза и рот, какие встречаются только в Африке, готовый, казалось, удовлетворить всю похоть мира.
— Она, наверно, из Заира, — заметил Амин, — их тут полно. Студентки.
— Немного похожа на подружку Филипа...
Фламандец начал украдкой поглаживать бедро своей спутницы, которая с царственным видом, чуть прищурившись, оглядывала зал. Когда взгляд ее остановился на Малко, пухлые губы слегка дрогнули в улыбке: его золотистые глаза всегда неотразимо действовали на представительниц третьего мира. Фламандец, перехватив этот взгляд, нахмурился; рука его быстрее задвигалась по словно выточенному из черного дерева бедру.
— Только подружка Филипа была грудастая, — добавила Кристель, — а эта плоская, как доска.
Малко встрепенулся.
— А где она теперь, эта подружка? — с любопытством спросил он.
Прежде чем ответить. Амин отправил в рот кусок лангуста.
— Куда-то пропала. Она всегда любила потрахаться, наверно, нашла мужика, который делает это лучше. Филип был просто помешан на ней. Что и говорить, она была хороша. Он оклеил всю квартиру ее фотографиями, снимал ее по-всякому — одетой, в купальнике, в чем мать родила. Ему нравилось одевать ее «под пантеру» для пущей экзотики, а она этого терпеть не могла. Снобка, хотела иметь белую кожу...
— Она из хорошей семьи, — перебила Кристель. — Ее папаша — министр или что-то в этом роде. Бабки у нее есть, все шмотки она покупала себе сама. Так что, сами понимаете, когда Филип одевал ее по- африкански, заставлял вставать на четвереньки на шкуру зебры и трахал в такой позе, да еще снимал на видеокамеру, она артачилась...
Вилка Малко застыла в воздухе.
В ушах у него все еще звучали выстрелы, голова была тяжелая, но после слов ливанца его вдруг осенило.
— Вы уверены, что Бартон хранил ее фотографии у себя? — спросил он.
— Еще бы! — кивнул Амин. — Полные коробки. А что?
Малко принялся задумчиво жевать своего окуня. В квартире Филипа Бартона он не нашел ни одной фотографии молодой чернокожей женщины. Не за этим ли приходили убийцы?
Глава 9
— Почему эта шлюшка вас интересует? — спросил Амин. — По-моему, она тут ни при чем.
— После убийства Филипа Бартона его квартира была ограблена, — сказал Малко, — и все ее фотографии исчезли. Я все ломал голову, что же хотели украсть. Вот, кажется, и ответ...
Амин Хаббаш озадаченно потеребил свои усики.
— Странно... Девчонка при деньгах, политикой не занимается, любит потрахаться... И вообще, она с приветом. Одевается всегда в сиреневое с ног до головы... Филип думал только о том, чтобы задрать ей подол, в свои дела он ее не посвящал.
— Возможно, — согласился Малко, — но факт остается фактом. Все фотографии исчезли. Надо разыскать эту негритянку. Вы знаете ее фамилию?
Амин покачал головой.
— Знаю только имя — Мандала. Она учится в Брюсселе.
— А где она живет?
— Понятия не имею. Скорее всего в квартале «Матанже» у Намюрских ворот, там живут почти все здешние заирцы. Она всегда сама приходила к Филипу, а где он ее подцепил, я не знаю... Найти ее будет нелегко. Может быть, ее уже нет в Брюсселе...
— Я знаю, кто может нам помочь, — вдруг вмешалась Кристель. — Камина! Он...
Договорить она не успела. Молниеносным движением Амин отвесил ей звонкую пощечину. Глаза его стали стеклянными, лицо окаменело и побелело, как полотно; казалось, он был на волосок от инфаркта. Ошеломленная Кристель даже не заплакала. Все мужчины в зале смущенно опустили головы, высокий фламандец и его негритянка подозрительно покосились на их столик и уткнулись в тарелки. Малко не знал, куда девать глаза.
— Только вспомни мне еще эту обезьяну, — процедил Амин сквозь зубы и, повернувшись к Малко, добавил: — Это негритос, с которым она путалась. Паршивый музыкантишка, вдобавок таскал у нее деньги...
— Успокойтесь, — мягко сказал Малко. — Это не причина, чтобы так вести себя на людях.
Амин пожал плечами и не проронил больше ни слова, подчеркнуто игнорируя присутствие Кристель. Ужин закончился в натянутой обстановке. Когда они вышли из ресторана, Амин подчеркнуто любезно обратился к Малко:
— Думаю, вам с Кристель есть чем заняться. А я -домой.
Не ожидая ответа, он быстрым шагом направился через площадь Святой Катерины. Кристель и бровью не повела.
— Амин с ума сходит от ревности, — спокойно сказала она. — Я и была-то с ним всего два раза, с этим Каминой. Классный мужик! Когда он под кайфом, трахается, как бог. А какая задница! Будь я мужчиной, я бы его...
Малко поспешил закрыть слишком интимную тему.
— Он знает Мандалу?
— Все черные друг друга знают, — заверила она. — Поедем к нему?
— Куда?
— Мой приятель Камина работает в «Манутану», это такой ресторан на Ваврском шоссе. Он там дирижирует оркестром. Все ребята из Заира приходят туда потанцевать. Он наверняка знает подружку Филина, только не так уж она и хороша...
Кристель рассмеялась и весело прибавила:
— У нее огромный зад. Ну, естественно, негры, эти штуковины у них большие, им нужно много
