охранять. Вы можете послать «Экскалибур» за нашим багажом и всем, что вам необходимо?
— Как вам угодно, — сказала она. — Нужно также предупредить полицию относительно Нормы.
— Мои друзья займутся этим вместе с капитаном, — сказал Малко. — А сейчас идите отдохнуть.
Шарнилар встала. Теперь она, казалось, немного успокоилась.
— У нас ужин через два часа, — сказала она. — Форма одежды — по обстоятельствам. Я представлю вас другой моей подруге, Шабе.
— Мне кажется, я ее видел, — сказал Малко. — Она принимала солнечную ванну.
— Голой, — добавила Шарнилар. — Так она сбрасывает с себя бремя забот. До скорой встречи.
Она взяла свою рюмку, бутылку коньяка и нырнула в глубь яхты, провожаемая взглядом Малко. Изгиб ее спины был все таким же великолепным, как в его прошлых воспоминаниях. Вместе с этими тремя прелестными созданиями и призраком смерти, бродившим вокруг «Сторми Уэзер», путешествие на паруснике обещало быть не скучным.
Два пятирожковых канделябра на столе перед диваном, изогнутым в форме буквы 'П', освещали салон.
Крис Джонс и Милтон Брабек принялись за вторую бутылку виски. Их с трудом заставили прервать свою вахту на палубе. Капитан поклялся, что моряки парусника предупредят их о любом подозрительном приближении какой-либо лодки.
Спусковой трап и платформа для купания были подняты, так что потребовались бы крючья, чтобы забраться на борт. Великолепная луна, словно днем, освещала спокойные воды залива Тэйлор. Вдали, на острове Верджин-Горда, светились огоньки. Полицейский катер приезжал за телом Нормы Дайер, которое покоилось теперь в морге больницы на острове. Благодаря телефонному звонку из ФБР в полицию острова, она не проявила особого любопытства относительно этого убийства.
Шарнилар Хасани повернулась к Малко, наполнив вином чашу из позолоченного серебра, и сказала:
— За нашу встречу!
Малко чокнулся с ней. Ее волнение, вызванное произошедшей драмой, немного улеглось, и она красовалась в любопытном наряде: шелковый лифчик, чуть прикрывающий грудь, и голубые шелковые шорты, как у боксера, удерживаемые на поясе широкой резиновой лентой. Ее ноги казались от этого только длиннее и стройнее.
Что касается Мэнди Браун, сидевшей справа от Малко, то она залезла в обтягивающую тело «перчатку», разрисованную под пантеру и обрисовывающую рельефно ягодицы, что вызывало глубокое смятение в душе Криса Джонса. Малко чувствовал бедро Мэнди, прижимавшееся к его собственному, что не мешало молодой женщине положить свою ладонь на колени Криса Джонса.
Между Крисом и Милтоном было свободное место.
— Шаба, как всегда опаздывает, — заметила Мэнди.
Она не закончила фразы, как на лестнице показалась темная шапка волос над чисто арабским лицом с большими черными глазами и припухлым ртом. На незнакомке был причудливый наряд: платье из черных блесток, открывающее спереди пышную молочную грудь, а сзади облегающее невероятно покатый круп. Почти на каждом ее полном пальце было нанизано по кольцу. Чтобы пробраться к столу и сесть, Шабе пришлось пролезть мимо Милтона, оставив на нем несколько черных блесток. Рядом с ним она казалась миниатюрной. Глядя на американца, можно было догадаться, что он готов сорвать с нее остальные блестки даже зубами... Шаба обвела гостей смущенным взглядом и сказала голосом маленькой девочки, обнажив великолепные зубы в обезоруживающей улыбке:
— Извините, я опоздала.
При каждом вздохе ее грудь, казалось, вот-вот выпрыгнет из блесток. Она остановила взгляд своих черных глаз на Малко, и он почувствовал себя словно раздетым.
— Я познакомилась с Шабой в Лондоне, — объяснила Шарнилар. — Она из Саудовской Аравии. Отец послал ее в Лондон, где она встретила англичанина, за которого хотела выйти замуж. Но отец был против. Он приказал ей вернуться домой, но она отказалась. Тогда люди отца завлекли ее жениха в Саудовскую Аравию и там его обезглавили...
Поистине это был корабль вдов. Но эти трагические воспоминания, по всей видимости, не очень взволновали Шабу, которая с удовольствием принялась за свое суфле. Малко пришлось сделать над собой немалое усилие, дабы вспомнить, что он находится здесь с особой миссией и что едва не погиб несколько часов назад. Было трудно вернуться к реальности в окружении этих трех красоток, двух стюардов, среди всей этой утонченной обстановки, при романтическом свете луны.
— Шаба будет жить в Нью-Йорке вместе со мной, — объявила Мэнди. — Ей, как и мне, надоели арабы...
Она была неблагодарной. Ведь в немалой степени благодаря своему шейху Мэнди теперь купалась в золоте.
Ошарашенные телохранители не знали, куда и глядеть. При каждом движении Шарнилар они замирали, ожидая, что ее лифчик расстегнется на груди. Милтон Брабек с трудом мог найти свою тарелку, его взгляд был прикован к двум молочным выпуклостям Шабы. Каждый раз, когда Мэнди поворачивалась к Крису, ее лицо принимало такое выражение, что он становился красным, как пион. На ее лбу было написано не «поцелуй меня», а «поцелуй меня немедленно».
Милтон Брабек был немного более спокоен. Однако саудовская принцесса казалась весьма страстной со своей чувственной кошачьей мордашкой и крупным ртом. Ее большие глаза, затененные огромными ресницами, бросали искоса на соседа откровенно вызывающие взгляды.
Это была странная атмосфера.
Ужин продолжался, безупречно обслуживаемый двумя молчаливыми стюардами. Мэнди болтала за шестерых, но оба телохранителя, привыкшие ложиться спать вместе с курами, стали клевать носом.
Шарнилар пила все время «Дом Периньон», и Мэнди не отставала от нее. Эти две женщины словно хотели совсем забыться. Атмосфера ужина все больше насыщалась чувственностью. После кофе стюарды исчезли. Малко хорошо знал такое настроение: это было что-то вроде заклинания против бродившей рядом смерти.
Его не покидала одна мысль: где теперь находятся убийцы Нормы Дайер?
Шарнилар повернулась к нему.
— Мне хочется размяться, — сказала она. — Возьмем «Экскалибур» и сделаем круг по морю.
— Это рискованно, — заметил Малко.
Она пожала плечами.
— Хорошо, я поеду одна.
Глава 8
Милтон Брабек поднялся, провожаемый томной улыбкой Шабы.
— Я еду с вами.
— Об этом не может быть и речи, — сухо сказала Шарнилар. — Я пока еще вольна делать то, что хочу.
Малко взглядом дал понять телохранителю, что не стоит настаивать. Ему самому надлежало контролировать ситуацию. Мэнди непроизвольно пришла на помощь.
Она встала, взяла Криса за руку и объявила:
— Идемте оба со мной. Я покажу вам ваши каюты.
Крис и Милтон исчезли на лестнице, следуя за молодой американкой.
— Мэнди по-прежнему очаровательна, — заметил Малко.
— А я думаю, ей не хватает вкуса, — сказала Шарнилар.
Она снова казалась нервной. Поставив ногу на скамейку, она словно демонстрировала свои точеные, стройные бедра. Малко почувствовал, что ее напряжение может взорваться в любую минуту и кончиться столкновением, которого он не хотел.
Шарнилар осушила еще стакан «Дом Периньона», затем взяла свою оправленную в золото «беретту» и поднялась. Ее раскованное поведение за ужином было только рисовкой. Под растерянным взглядом Шабы они прошли на корму. Блестящая луна и бесчисленные звезды, казалось, немного успокоили Шарнилар. Опершись о поручень, она заметила с ноткой иронии:
