– Тогда почему так долго? – Анжела не смотрела на него. – Почему они не хотят, чтобы я ее увидела?
Школьная медсестра рассказала, что Эмма упала с самой верхушки горки, когда они с Барби играли. Наверное, она поскользнулась.
Медсестра бегло осмотрела девочку и вызвала «скорую». Она предположила, что у Эммы сломана правая рука и, возможно, имеются внутренние повреждения. Эмма не потеряла сознание, хотя сильно ударилась головой. Но зато она очень испугалась.
Все это нисколько не успокоило Анжелу. Она понимала, что подобные травмы могут привести к тяжелым последствиям.
– Майкл, – ее голос дрожал, ей трудно было говорить. Вцепившись в его руку, она продолжала:
– Я… я не знаю, я не переживу, если с ней что-нибудь случится.
Не в силах сдерживать слезы, Анжела уткнулась в плечо Майкла и разрыдалась.
– Она все, что у меня есть, Майкл. Все.
– Тихо, тихо, все хорошо, – Майкл обнял Анжелу и притянул ее к себе. Ему тоже было страшно, но нельзя было показывать этого Анжеле. – С ней все будет в порядке, милая. Я обещаю. Эмма крепкий, здоровый ребенок. Уверен, она быстро поправится.
Майкл посмотрел на двойные двери и мысленно помолился, чтобы у Эммы все было хорошо.
– Мисс Дироза?
Анжела и Майкл тут же вскочили на ноги. В комнату зашел круглый, как колобок, улыбающийся доктор с пушистыми седыми бровями и добрым, спокойным взглядом.
– Я мисс Дироза, – представилась Анжела, подходя к нему.
Улыбаясь, доктор пожал Анжеле руку.
– Я доктор Петерсон, педиатр и детский хирург. С вашей дочкой все будет хорошо. Немножко синяков, немножко ушибов, но она скоро поправится.
– Слава богу, – выдохнула Анжела и взяла Майкла за локоть.
Доктор снял голубую шапочку с головы и почесал затылок.
– У нее сломана правая рука. Перелом закрытый, и вообще, если будете ломать руки, лучше всего их ломать именно так, как Эмма, – сказал доктор. – Мы наложили гипс, и в течение нескольких недель девочке нужно будет приезжать на обследование. Главное, чтобы кости срослись правильно.
Анжела все еще чувствовала слабость во всем теле, поэтому ее поддерживал Майкл.
– Я понимаю.
– Так как сами кости у Эммы еще до конца не сформировались, есть вероятность, что они срастутся не совсем правильно. Тогда придется хирургическим путем снова ломать их и заново накладывать гипс, чтобы рука была здоровой.
Анжела снова побелела.
– Такая вероятность существует, но совсем не обязательно, что так и произойдет, – добавил доктор, улыбнувшись. – Просто вы должны знать об этом.
– Я поняла. Я могу ее увидеть?
– Да, на пару минут, – доктор снова улыбнулся. – Мы сделали рентген и провели ряд других процедур, и, по всей вероятности, сотрясения у нее нет. Но, думаю, ей следует остаться здесь на ночь, чтобы мы убедились, что ее состояние не внушает опасений.
– На ночь? – повторила Анжела.
Доктор Петерсон кивнул.
– Это предупредительная мера. Но, думаю, завтра вы сможете увезти ее домой, если все будет нормально.
Доктор успокаивающе погладил Анжелу по руке.
– Я ей сказал, что со своим гипсом она в школе будет звездой. Мы выбрали для нее гипс, который светится в темноте.
Доктор посмотрел на Майкла.
– А вы, наверное, Майкл?
– Да, – ответил тот, протягивая доктору руку. Майкл Галлахер. Друг Эммы и Анжелы.
У него по привычке чуть не сорвалось лейтенант Майкл Галлахер. Майкл вдруг понял, как много в его жизни значит работа и что сам он идентифицирует себя в первую очередь со службой в полиции.
– Рад с вами познакомиться, – они обменялись рукопожатием. – Эмма сказала, что вам она первому хочет показать свой гипс. Итак, мисс Дироза, увидимся завтра утром. Думаю, все будет в порядке и вы заберете девочку домой.
Анжела кивнула, пытаясь запомнить все, что говорит врач. Ее до сих пор трясло, поэтому она была рада, что Майкл находился рядом и мог думать за нее.
– Что-нибудь еще, доктор Петерсон?
– Ваша дочь во время падения очень испугалась, мисс Дироза. Думаю, ваш расстроенный вид вряд ли успокоит ее, – сказал доктор мягко, потрепав ее за плечо. – Посидите здесь пару минут, придите в себя, а уж потом идите к ней.
Анжела снова кивнула. Майкл посмотрел на нее и понял, что доктор прав.
– Я позабочусь обо всем, доктор Петерсон, сказал он. – Обещаю. Я позабочусь о них обеих, голос Майкла звучал уверенно.
– Хорошо, очень хорошо, – доктор протянул Майклу руку. – Был рад познакомиться с вами.
Жаль, что при таких обстоятельствах. Если будут вопросы, позвоните мне.
– С ней все будет в порядке, Майкл. – Анжела вздохнула с облегчением и упала в его объятия, не в силах стоять на ногах. Теперь, когда страх ушел, осталась лишь слабость. Анжела чувствовала себя измученной.
– Я знаю, знаю, – Майкл прижал ее к себе, чувствуя, что отдаст все на свете, лишь бы мама и дочка были в порядке.
– Майкл, – шмыгая носом, Анжела посмотрела на него. В ее глазах читались благодарность и любовь. – Не знаю, что бы я без тебя делала сегодня.
Анжелу опять пронзил страх, стоило ей вспомнить о первых минутах, когда она узнала, что случилось с Эммой.
– Я… не знаю, что сказать, как поблагодарить тебя.
Анжела чувствовала себя совсем беспомощной.
– Не говори ничего, это не обязательно.
Анжела вдруг поняла, что она и вправду не знает, как поблагодарить его за то, что он все это время был рядом. С самого рождения Эммы она привыкла все делать сама, ей было странно, что кто-то еще заботится о них обеих.
– Я думаю, Майкл, Эмма будет очень рада, если мы придем к ней вместе.
Анжела решила, что не будет сейчас думать о предстоящем отъезде Майкла. Она будет наслаждаться тем, что он здесь, с ними.
Майкл улыбнулся.
– Это было бы замечательно. Иди освежись, и пойдем к ней.
Анжела кивнула и вдруг импульсивно наклонилась к Майклу и поцеловала его в губы.
– Спасибо, что ты здесь, Майкл.
– Я сломала очки и не смогу завтра пойти на собрание скаутов, – пожаловалась Эмма, с трудом сдерживая слезы. Она натянула до подбородка одеяло и жалостно посмотрела на Майкла.
На макушке у нее виднелась шишка. Правая рука была в гипсе, который светился неоновым светом в полумраке.
– Тебе не больно? – спросил Майкл. Она выглядела такой маленькой, бледной. Он никогда не думал, что Эмма может быть такой беспомощной.
Мужчине хотелось взять ее на руки и отнести туда, где ей никто и никогда не сможет причинить боль.
Эмма нахмурилась и потрогала гипс свободной рукой.
– Сейчас уже не так больно, – она поморщилась, дотронувшись до шишки на голове. – Вот голова
