Заслуживает внимания тот факт, что ни в одном из немецких документов, относящихся к подготовке наступления, не упоминается о каких бы то ни было действиях пятой колонны{474}. Немецкие отряды, предназначенные для захвата приграничных мостов, должны были просачиваться с территории Германии. Это обстоятельство может служить доказательством того, что в распоряжении немцев не было на местах людей, способных выполнить подобные задачи.
Выше указывалось, что при захвате мостов немцы переодевались в голландскую форму одежды. Но это относится только к действиям в приграничной полосе. Документальных данных, подтверждающих хотя бы один случай использования немцами голландского, английского, бельгийского или французского обмундирования при действиях в западной части Голландии, нет. Не зарегистрировано также ни одного случая, чтобы солдаты из состава парашютных и воздушно-посадочных частей переодевались в форму полисменов, почтальонов, кондукторов или одежду фермеров, священников, [294] монахинь, рассыльных, служанок и нянек{475}. Нет конкретных доказательств того, чтобы немецкие парашютисты приземлялись где-нибудь еще, кроме районов Мурдейка, Дордрехта и Роттердама а также района трех аэродромов близ Гааги. В то же время имеется основание полагать, что в некоторых других местах на парашютах сбрасывались предметы снабжения для обеспечения наступающих немецких войск.
Население застигнутой врасплох страны, особенно в больших городах, таких, как Амстердам, Гаага и Роттердам, было убеждено, что многочисленные сторонники врага вели стрельбу по голландским войскам. Никаких доказательств на этот счет также не найдено.
“Возможно, что отдельные случаи обстрела и имели место, - заявил после войны глава военно- исторического отдела генерального штаба голландской армии, - но никаких доказательств в нашем распоряжении нет. Не установлено ни одного случая, когда бы наши солдаты врывались в какой-нибудь дом и захватывали там людей с оружием в руках, или что-нибудь в этом роде”{476}.
На основании некоторых наблюдений можно сделать предположение, что с немецких самолетов сбрасывались специальные трещотки, которые начинали действовать от удара о мостовую или здание, создавая впечатление усиленной перестрелки{477}. Применение подобных средств значительно увеличивало смятение среди голландцев.
Не подтвердились имевшие широкое распространение слухи об отравлении воды и продуктов питания, а также о раздаче немцами и их сообщниками населению отравленных сигарет и шоколадных конфет. Не найдено доказательств того, что подобные панические рассказы распускались агентами противника, засланными в страну, или же при помощи сообщников из местного [295] населения. Не подтвердились сведения о систематической подаче световых сигналов и о “специальных условных знаках в тех пунктах, по которым немцы должны были наносить удары с воздуха” (подобные сообщения поступали в свое время из различных районов страны){478}.
Наконец, не удалось найти никаких оснований для вывода, будто политические эмигранты из Германии оказывали поддержку наступлению немецких войск; а ведь подобные сообщения привели в свое время к интернированию многих десятков тысяч людей не только в Голландии, но также во Франции и Англии{479}.
После этих предварительных замечаний небесполезно остановиться более подробно на положении в крупных городах. В майские дни 1940 года эти города рассматривались в качестве основных центров деятельности пятой колонны.
Не подлежит сомнению, что во время наступления немецких войск с аэродрома Валхавен (к югу от Роттердама) им показывали дорогу проживавшие в этом районе немецкие подданные{480}; однако отсюда не следует делать вывод, будто это взаимодействие организовывалось заблаговременно. Известен, например, случай, когда на мостах через Маас немецким войскам “помог” разобраться в показанной ему карте не немецкий подданный, а случайно подвернувшийся полисмен голландец. Позволительно усомниться и в правдивости рассказов, будто вооружение, применявшееся немецкими десантниками в районе мостов через Маас, было доставлено в этот район заранее и хранилось в трюмах [296] немецких и других судов или же в товарных береговых складах немецких фирм{481}. Нет также оснований для предположения, будто пятая колонна участвовала в боях за город. “Не нашли ни одного человека, которого можно было бы привлечь к ответственности за хранение винтовки или револьвера”{482}.
Что касается событий в Гааге, то не обнаружено никаких доказательств того, будто в первый день войны пятая колонна пыталась внезапным ударом захватить центральное полицейское управление; к тому же с военной точки зрения это здание не имело большого значения. Жилой дом в центре города, из которого будто бы стреляли, подвергся тщательному обыску, однако ничего подозрительного обнаружить не удалось{483}. Вряд ли является обоснованным и сообщение, опубликованное командованием голландских вооруженных сил на второй день войны. В этом сообщении говорилось, будто проживавшие в Гааге немцы пытались продвинуться к центру города, но затем отступили обратно к дому на улице Суэцкаде, который вслед за этим подвергся обстрелу. “На следующий день, - пишет человек, занимавший в то время должность бургомистра, - на улице Суэцкаде никто не смог обнаружить хотя бы один дом с какими-либо серьезными повреждениями”{484}.
Не вызывает сомнений тот факт, что в Гааге имелось некоторое количество немецких агентов. Это подтверждают найденные немецкие документы. В одном немецком приказе упоминалось о том, что в район боев [297] высланы “немецкие граждане со специальными заданиями” и что этим лицам “следует оказывать всяческую помощь, в которой они будут нуждаться”; к приказу прилагался образец пропуска за номером 206, подписанный командиром немецкой дивизии.
Как следует расценивать указанные материалы?
Данные, содержащиеся в немецких документах{485}, и сведения из других источников дают нам возможность восстановить следующую картину обстановки.
Гитлер намеревался одновременно с началом своего наступления устранить тех лиц, которые должны были руководить вооруженным сопротивлением Голландии. Немцы хотели сразу же изолировать королеву, премьер-министра де Геера, министра обороны Дайксхоорна, главнокомандующего армией и флотом генерала Винкелмана и захватить штабы в Гааге. Немецкие органы разведки старались выяснить с возможно большей точностью, где именно будут находиться указанные лица и учреждения в день внезапного нападения. Немецкие воздушнодесантные войска, высаживавшиеся на аэродромах близ Гааги, должны были выслать небольшие передовые отряды к резиденции королевы, местам нахождения министров и главнокомандующего, а также к зданиям, занимаемым различными штабами. Выполнение подобной задачи требовало быстроты действий. Промедление могло привести к срыву всего плана.
Органы разведки позаботились о том, чтобы выслать в Гаагу из Германии агентов, способных быстро вывести передовые отряды прямо к намеченным объектам.
Передовые отряды должны были внезапно ворваться в Гаагу и проникнуть к намеченным объектам, используя привезенные с собой мотоциклы{486}. Следовавшие за ними немецкие части должны были в целях [298] ускорения движения захватывать автомашины на дорогах и в гаражах. На основе телефонных и других местных справочников немцы знали адреса 77 гаражей, расположенных на подступах к Гааге.
