Сначала слова песни показались Аннабелле вполне безобидными, но потом она осознала, что в них содержится скрытый подтекст – комментарий к чему-либо, какое-то бунтарство?
Повернувшись к помощнице мэра, она спросила:
– Куда вы меня привели, Териз?
Та пожала плечами:
– Это просто музыка.
– Да, но то, как они играют… они играют слишком страстно!
– Разве музыка не должна быть такой?
У Аннабеллы чуть было не вырвалось «нет», но в последний момент она сдержалась. Группа сыграла еще несколько песен, и Аннабелла подумала, что певец придавал словам гораздо больше смысла, чем джазовые исполнители, к которым она привыкла на радиостанции «Джи-Эн».
Принесли заказ. Аннабелла никогда еще не ела ребрышки под таким соусом. Она хотела узнать рецепт для Моники, но оказалось, что он хранится в строгой тайне. Тогда Аннабелла рассказала Териз о zia и о том, как та берегла семейные рецепты.
Закончив есть, Аннабелла сказала:
– Спасибо, Териз. Я… я не знала, что музыка способна на такое.
Впервые за этот вечер Териз ответила в свойственном ей стиле:
– Вы еще многого не знаете, мисс By.
– Да, я вижу. Но я пытаюсь учиться.
– Надеюсь. Пора возвращаться.
Аннабелла надела капюшон и перчатки – натянуть их оказалось сложнее, чем в первый раз, – и они побежали к машине. Уже в гараже отеля, открыв дверцу и собираясь выходить, Аннабелла произнесла:
– Еще раз спасибо, Териз. Вы не обязаны были все это делать, но я очень рада, что вы так поступили.
– Я сделала это не ради вас, – сухо ответила Териз, – а ради ваших зрителей. Поэтому, какое бы прозрение у вас сейчас ни наступило, отразите его в своем репортаже. Это… – Она заколебалась.
– Что? – спросила Аннабелла.
– Мы ведь должны были стать Синей зоной, вы об этом знали?
Нахмурившись, Аннабелла спросила:
– Вы должны – что?…
– Я имела в виду первоначальные планы. – Териз так крепко вцепилась в руль, что костяшки пальцев побелели. – Когда они чертили зоны, С-2 должна была протянуться по всему Восточному побережью до Ки-Уэста.
Аннабелла моргнула.
– Я… я об этом не знала. – Она тайком включила камеру – этот разговор стоило записать.
Улыбаясь, Териз заметила:
– Они не слишком об этом распространяются. Но покопайтесь в архивах, поищите карты, начиная года с тридцать пятого, и сами все увидите. Вот почему в этой Желтой зоне столь велико присутствие ВОИ. Они, вероятно, чувствуют вину.
– Вину в чем? Что случилось?
– Они облажались. – Териз вздохнула. – В этом вообще-то никто не был виноват, но… – Она отпустила руль. – Видите ли, самая большая проблема всего побережья Мексиканского залива – это ураганы. Они приносят зеленую смерть в огромном количестве. Причина этих ураганов в том, что воздушные массы передвигаются от более теплой к более прохладной воде.
Аннабелла хихикнула:
– Спасибо, мистер Шиаме.
Териз недоуменно посмотрела на нее.
– Так звали моего учителя в третьем классе, извините. Продолжайте.
– ВОИ установила звуковые резонаторы вокруг всего полуострова Флорида и на островах Флорида-кис[24] и использовала ионную пушку для нагрева прибрежной воды.
– Похоже на хороший план. Что произошло?
Териз вздохнула:
– Все дело в одной из частей берегового канала.[25] Ее застроили, а потом совершенно забыли о ней. На рубеже веков численность населения во Флориде росла бешеными темпами, и началась безумная застройка, в том числе и на некоторых каналах. Там забыли поставить резонаторы, и этот проклятый тибериум смог проникнуть. – Еще один вздох. – На этом все и закончилось. Им пришлось отодвинуть границу зоны С-2 до Шарлотт. – Взгляд ее стал жестким. – По правде говоря, мисс By, именно поэтому вы мне так не нравитесь. У вас есть все то, что должно было быть у нас.
Прежде чем Аннабелла смогла придумать ответ, который не звучал бы как глупая банальность, Териз сказала:
– Послушайте, мне пора домой. Спокойной ночи.
«Ну вот и все», – подумала Аннабелла.
Дверца автомобиля захлопнулась, и Териз умчалась с такой скоростью, которую только мог развить ее неуклюжий старый седан, оставив погрузившуюся в размышления Аннабеллу на стоянке отеля.
Глава 8
Празднование в офицерском клубе Форт-Пауэлла продолжалось несколько часов.
Как только «Гурон» Двадцать второй дивизии взлетел с пересечения Пасифик-хайвей и Харбор-драйв, бойцам продемонстрировали голограммы, воспроизводящие то, что сделал третий батальон с Дворцом съездов в Сан-Диего. Самолет «АС222 Мако» выстрелил из пушки по нескольким точкам, в том числе по несущим стенам и опорам, а затем два «Дельфина А50» выпустили по дворцу полдюжины ракет.
Приняв на борт уцелевших солдат четвертого батальона, «Гурон» проследовал к остаткам военно-морской базы, которую первый и второй батальоны – возглавляемые самим строевым командиром Макнилом – должны были отбить у Нод. Однако, вместо того чтобы сдаться, нодцы решили взорвать базу. Дивизия понесла незначительные потери. Нодцы убили лишь себя, несколько пленников, а также уничтожили относительно полезную военно-морскую базу.
Контроль над военной безопасностью Сан-Диего передали местным силам – военным, которым удалось уцелеть в ходе боев.
«Гурон» направился в Форт-Пауэлл в Центральной Калифорнии. Здесь после анализа выполненной операции предстояло пополнить кое-какие запасы и разобраться с взятыми в плен двумя солдатами Нод.
Герой дня рядовой Рикардо Вега пил третий – или уже четвертый? (он начинал терять счет) – стакан текилы, которой его угощал сержант Гудьер. В баре собрались большинство парней из подразделения «Эпсилон», подошли еще несколько человек из седьмой роты. Галлахер не удосужилась появиться, что совершенно не удивило Вегу, а Голден, конечно, все еще лежал в лазарете. Вега сидел спиной к барной стойке. С одной стороны от него был Момоа, с другой Бродер, а Силверстейн, Попадопулос и Зайпс стояли перед ним.
– Черт, браток, – говорил Зайпс, – ты только один день в роте и сразу получил напиток героев.
Вега, посмеиваясь, ответил:
– Это пустяки, мне просто повезло.
Момоа шевельнулся, собираясь в четырнадцатый раз похлопать Вегу по спине, но тот увернулся. Момоа, пивший уже шестую порцию водки, казалось, ничего не заметил.
– Вся служба солдата зависит от везения. Видишь ли, везение – это когда ты возвращаешься домой живым. А невезение – когда погибаешь.
Сильверстейн, неспешно потягивая пиво, заметила:
– Очень глубокая мысль, Момоа.
Момоа кивнул:
– Спасибо, капрал Сильверстейн. Ваши слова много значат.
Прежде чем Сильверстейн успела съязвить в ответ, Вега спросил:
– Слушайте, Попадопулос, а что вы вообще здесь делаете?
Грек допил остатки своего узо[26] и поставил стакан на барную стойку.
– Что, я недостоин пить с настоящими солдатами?
– Нет, – ответил Вега с широкой улыбкой, – я просто удивлен, что вы не погрузились с головой в изучение снятого с пленников оборудования Нод.
Попадопулос с горечью ответил:
– А не во что погружаться. – Он подал знак бармену – несколько растерянному капралу, который, видно, не ожидал такой толпы в среду вечером, – налить еще один стакан узо. – Как только «Гурон» приземлился, большие шишки в корпусе технической поддержки наложили на него свои грязные ручищи. Я передал им свои заметки, но они их скорее всего проигнорируют и сделают по-своему. – Он усмехнулся, когда бармен протянул ему еще одну порцию выпивки. – Думаю, они просто разберут его по кускам, но, черт возьми, я свой долг выполнил.
Подняв стакан с текилой, Вега произнес:
– Что ж, тогда выпьем за инженерный анализ.
– Правильно, правильно! – воскликнул Момоа. – Я даже это слово произнести не могу.
Смеясь, Вега спросил:
– В пьяном виде или в трезвом?
– И в том, и в другом, – пояснила Сильверстейн, прежде чем Момоа успел ответить.
В разговор вступил Зайпс:
– Я чего-то недопонимаю.
– Что именно, Зайпс?
– Это ведь клуб для офицеров, да?
– Так указано на двери, – заметил Момоа, показывая на дверь, хотя надпись, о которой он говорил, находилась с другой стороны. Взмахнув рукой, он облился водкой, но не заметил этого.
Демонстративно глядя на свой рукав, Зайпс произнес:
– Ну, я вообще-то не офицер. Никто из вас тоже. Сержанты вон там, – он показал на Гудьера и Гнайзду, сидящих за столиком с капралом, которого Вега не знал, – они, может быть, офицеры, но мы-то нет. Почему мы здесь?
Вега пожал плечами:
– Отец говорил, что ходил в офицерский клуб с того момента, как записался в армию. Думаю, всем на это плевать.
– Ладно, почему тогда заведение называется клубом для офицеров?
Никто не смог ответить.
– Будь я проклят, если знаю! – воскликнул Момоа.
– Это тайна, – взвыл Бродер.
Сильверстейн посмотрела на Вегу:
– Кто твой отец?
Зайпс одарил ее звериной усмешкой:
– Я твой отец, дочка.
– Сначала волосы отрасти, – презрительно ответила Сильверстейн.
Зайпса подняли на смех, он казался задетым.
– Тебе не нравится моя стрижка?
– Уверена, что в девятом тюремном корпусе, где
