Зелёная мантия

Иисусе, кто смотрит на мальчишку? Так что я подошёл, сделал два выстрела и был таков.

– Гадкое дело – посылать на такое ребёнка.

– Слушай, я только этому делу и учился. – Валенти остановился, чтобы подчеркнуть значение слов, и Баннон остановился вместе с ним. – Я не какой-нибудь ковбой, – продолжал Валенти. – Не из тех, кто делает зарубки на стволе и прочие глупости. Да я никогда и не использовал один ствол дважды. Но что я умел, то умел, а при padrone глупостями не занимались – никакой фигни capitof . Если уж просят кого убрать, значит, дело плохо.

– Мне говорили, – кивнул Баннон. Валенти тоже кивнул:

– Да. Потом дело пошло по-другому. Padrone старел – может, стал хуже видеть. Не знаю. Но по большей части моя работа для семьи Магаддино состояла в разговорах, понимаешь? Я должен был поговорить с парнем – может, он задолжал кому-то деньги или услугу, а когда дошло до дела, норовил увильнуть от расплаты. Всякое. Убирали кого-то редко – прежде. Это вредило делу.

– Кому нужны лишние сложности? – вставил Баннон.

– Точно. Кому они нужны? Но теперь дела пошли так… – Валенти покачал головой. – Говорю тебе, читаю газету или смотрю новости и не верю своим глазам. Не то что все это дерьмо в Центральной Азии – нет, прямо здесь. Говорят, серийные убийцы. Как это парень может убивать ради удовольствия? То есть я ещё понимаю, разозлиться, малость съехать с катушек, и когда для дела, тоже понимаю – но как можно заниматься этим для забавы?

Баннон качнул головой и постучал себя пальцем по виску.

– Вот-вот, – подтвердил Валенти. Потом взглянул вперёд, не увидел Али и встревожился:

– Эй, надо идти, а то, пожалуй, встретим Али на обратном пути.

Баннон пропустил его вперёд.

Али походила на щенка, рвавшегося с поводка, и Валенти в конце концов махнул ей рукой:

– Давай вперёд, разведывай. Мы догоним.

И она помчалась вперёд, наслаждаясь ощущением свободы, которым наполнял её лес. После короткой пробежки девочка замедлила шаг, стала останавливаться и заглядывать во все дыры. Её внимание привлёк яркий блеск у тропы, но это оказалась всего лишь обёртка сигаретной пачки, скатанная в тугой шарик. Гораздо интереснее была муравьиная дорожка, пересекавшая тропу. Али раздвинула кусты, чтобы посмотреть, откуда марширует муравьиная колонна, и тут же сморщила нос, обнаружив тельце мёртвого бурундучка. Отпустив ветки, она пошла дальше.

Тропа змейкой вилась между деревьями. Примерно в миле от участка Тони она упёрлась в ручей. Али остановилась, неуверенно поглядывая на россыпь камней, торчавших из воды. Удастся ли по ним перебраться?

На том берегу тропа продолжалась. По обе стороны от брода ручей был шире – насколько могла видеть Али. Здесь было футов семь в ширину, а дальше – восемь-девять, и никаких камней. Задумавшись, сумеет ли Тони одолеть переправу, она решила для начала сама попробовать, насколько это сложно. Оказалось, что камни лежали не как попало. Встань на один, занеси ногу – и следующий словно ждёт, чтоб на него наступили. Али в три шага очутилась на другом берегу.

Забавно, подумала она, присаживаясь подождать Тони с Томом. На первый взгляд кажется, что перейти будет трудно. Прямо оптическая иллюзия. Али наклонилась, чтобы поближе разглядеть каменистый брод, и тут у неё за спиной зашелестели кусты. Девочка испуганно обернулась. Страх не совсем прошёл, когда она разглядела узкое личико Малли, склонившееся к ней с прибрежной ивы.

– Глянь-ка, Али! – поздоровалась та. – Что ты делаешь? – Она так и осталась на дереве, почти невидимая за ветвями ивы и обвисшими полями шляпы.

– Малли, – выговорила Али, напряжённо улыбнувшись. – Хорошо, что ты нашлась. Я хотела посмотреть, где ты живёшь.

– Здесь.

Али огляделась по сторонам, перевела взгляд за спину Малли, где за строем кедров тянулся березняк, перемежаемый клёнами, сосенками и дубами.

– Здесь? – повторила она. Малли улыбнулась:

– В лесу – во всем лесу. – Она покачала головой, будто никак не могла понять, почему до Али так долго не доходит столь простое утверждение.

– Да, но… – начала Али.

– Ты куда идёшь? – перебила Малли. – К камню или к деревне?

– Ну, я ведь даже не знаю, что тут вообще есть… то есть кроме самого леса. И тебя и твоего друга Томми.

– Я на самом деле Томми не знаю, – сказала Малли. – Я, знаешь ли, принадлежу луне, а он – тайне.

– Тайне?

– Оленю. Музыке.

– А! – сказала Али, так ничего и не поняв. Она собиралась что-то добавить, но тут Малли встрепенулась, как испуганный оленёнок, и, подняв голову, уставилась за ручей.

– Люди идут, – объявила она, прячась в листве.

– Это ничего, – успокоила Али. – Это просто Тони – ты с ним уже встречалась вроде бы – и его друг, Том Баннон.

– Мне пора.