том, как вам нужна моя помощь в его аресте. К тому же вы говорили тогда очень убедительно, non?
– Я солгал, – признался Такер. – Но если мы задержим Фоя, я расскажу ему о том, как мы обманули вас.
– Задержите его? И что вы сделаете с Киераном, когда он окажется у вас в руках?
– Это зависит не от меня.
Жан-Поль вздохнул:
– Вы объяснили мне все это из уважения ко мне, не так ли?
– Да.
– Почему же вы так мало уважаете Киерана? Может быть, он придерживается других жизненных принципов, но разве это делает из него преступника?
Такер немного подумал, вспомнив, как он спорил с Хогом.
– Ладно, – сказал он, – тут вы правы. А сейчас выслушайте вот что: допустим, теории Хога справедливы, способности, о которых он говорит, действительно существуют. Тогда неужели вам не понятно, почему нам необходимо их контролировать? Представьте, что люди с такими способностями окажутся в руках террористов. Или еще у кого-нибудь, для кого жизнь человеческая ничего не значит. Что тогда?
– Сильный довод, inspecteur.
Жан-Поль отвел глаза. Ему было не по себе. Несмотря на всю солдатскую прямолинейность Такера, язык у инспектора был подвешен прекрасно. «Интересно, – подумал Жан-Поль, – проиграл ли Такер в жизни хоть один спор?» Он вдумывался в объяснения инспектора, стараясь убедить себя, что все это лишь плоды разыгравшегося воображения. Но убеждения не помогали. Томас Хенгуэр, этот старик, и впрямь был странный. А Киеран… вот уже несколько лет он присылает Жан-Полю к Рождеству и ко дню рождения книги по оккультным наукам. Серию книг Кастанеды, том Колина Уилсона [52] «Оккультизм и загадки». Эти книги ни в чем его не убедили. А что, если они были призваны подготовить его… к чему? Ко вступлению в какую-то… в какую-то тайную секту? В это Жан-Поль не мог поверить. Но, конечно, даже Канадская Королевская конная полиция не могла бы придумать такую невероятную историю, чтобы скрыть какой-то более зловещий заговор.
– Я сделаю то, что вы просите, inspecteur, – наконец сказал Жан-Поль. – Не стану разглашать тайны, которые вы мне доверили. Пока. Но вы должны обещать: если вы найдете Киерана, вы немедленно свяжетесь со мной. И дадите мне возможность поговорить с ним до того, как сами займетесь им.
– Это я могу вам обещать, – сказал Такер с явным облегчением. – А если по какой-то причине Фой свяжется с вами?
– Это мое дело. Сначала я с ним поговорю. Кто знает? Может, он сам согласится встретиться с вами. Хотя мне это кажется маловероятным. Боюсь, ему не так-то легко будет поверить мне вновь.
– Значит, договорились, – сказал Такер.
Он встал и протянул Жан-Полю руку. Вздохнув, Жан-Поль пожал ее:
– А прослушивание телефона, inspecteur?
– Совершенно законное. Мы подключились с разрешения судьи Питерсона. Ладно, я сниму прослушку. Только скажите, как вы ее обнаружили?
Жан-Поль улыбнулся:
– Я не обнаруживал ее. Просто догадался.
– Вот это да! Будь я проклят!
– Надеюсь, этого не случится, inspecteur. И вот еще что: один человек постоянно провожает меня на работу, а другой следит за домом.
– Я их отзову. Но послушайте, мистер Ганьон. Не вините в этом меня. Я вам доверяю. Если я ошибаюсь…
– Я тоже вам доверяю, non?
– Да, догадываюсь.
– D'accord. [53] А теперь… прощайте. Нас обоих ждет работа.
Такер кивнул:
– Спасибо, Жан-Поль. Вы не возражаете, если я буду вас так называть?
Жан-Поль покачал головой:
– Нет… Джон. А теперь простите, мне надо кое-что обдумать.
Когда инспектор ушел, Жан-Поль уставился в пространство. Не совершил ли он ошибку, согласившись сотрудничать с инспектором? Этот человек был убедителен. «Ах, Киеран, – подумал Жан-Поль. – Q'est-ce que tu fais? [54] И что ты делаешь сейчас?»
12.10, среда.
Суперинтендант Канадской Королевской конной полиции Уоллес Мэдисон только головой покачал, когда Такер закончил доклад. Мэдисону было шестьдесят три, через пару лет ему предстояла отставка. Всю свою жизнь, так же как и Такер, он посвятил полиции. Высокого роста, представительный, он не ходил без трости из-за недолеченного перелома шейки бедра в 1969 году.
– Не знаю, Джон, – сказал Мэдисон.
– Не знаете чего?
