Никто еще не пьянел от слова вино.
Ученики задавали много вопросов о Боге.
И сказал Мастер:
— Бога не знает никто, познать Бога умом невозможно. Любое утверждение о Нем, любой ответ на ваши вопросы будет лишь извращением Истины.
Ученики были озадачены.
— Тогда зачем ты вообще говоришь о Нем?
— А зачем поет птица?
Не потому, что она хочет громко заявить о чем-то, а потому, что у нее есть песня.
Понимать необходимо слова ученого. Мастера понимать не нужно. Мастера нужно слушать, подобно тому, как слушаешь шелест ветра в кронах деревьев, шум реки, пение птиц. Слова Мастера пробуждают в глубине сердца то, что находится за пределами любого знания.
Один святой чудесным образом научился говорить на языке муравьев. Однажды он приблизился к одному муравью, который казался на вид очень ученым, и спросил:
— Как выглядит Всевышний? Похож ли он чем-нибудь на муравья?
Муравей ответил:
— Всевышний? Нет, конечно! Видишь ли, у нас, муравьев, только одно жало. А у Всевышнего их два!
Возможный постскриптум:
Когда у муравья-ученого спросили, что представляет собой рай, он торжественно произнес: «Там мы будем почти как Он, у нас будет по два жала, только поменьше».
Вопрос о том, в каком именно месте у райского муравья будет находиться второе жало, вызывает жаркие споры между различными религиозными школами.
Слон с наслаждением погрузился в озеро. Вдруг к нему подошла крыса и потребовала, чтобы он вылез оттуда.
— Не хочу, — ответил слон.
— Повторяю, вылезай немедленно, — настаивала крыса.
— Но зачем? — не понимал слон.
— Потом узнаешь, а сейчас немедленно вылезай из лужи.
— И не подумаю.
В конце концов, кряхтя, слон выбрался из воды и спросил:
— Ну, в чем дело?
— Да вот, хотела посмотреть, не надел ли ты мой купальник.
Скорее слону подойдет купальник крысы, чем Богу — наши представления о Нем.
Однажды король назначил Насреддина премьер-министром. Как-то, прогуливаясь по дворцу, Насреддин увидел королевского сокола.
Никогда раньше ему не приходилось видеть такого странного голубя. Поэтому он принес ножницы и подрезал соколу когти, клюв и крылья.
— Теперь ты выглядишь как приличная птица, — довольно сказал он. — Видимо, за тобой плохо ухаживали.
«Если ты не такой, как все, значит, с тобой что-то не так!»
— Да что же это ты такое делаешь? — спросил я у обезьяны, увидев, что она повесила на дерево только что пойманную в реке рыбу.
— Боюсь, что она утонет, — последовал ответ.
Свет солнца, дающий зоркость орлу, сову ослепляет.
Как-то Насреддин нагрузил своего осла тюками с сопью и повез соль на базар. В одном месте им пришлось пересечь реку. Когда они выбрались на противоположный берег, осел стал бегать кругами, радуясь, что груз стал легче. Насреддин же был очень зол.
В следующий базарный день он навьючил животное тюками с хлопком. При переходе через реку ишак чуть не утонул — намокший хлопок становится очень тяжелым.
— Вот так! — ликующе воскликнул Насреддин. — Это научит тебя помнить: каждый раз, идя через воду, ты выигрываешь!
Два человека погрузились в религию. Один выжил, второй утонул.
В ПОИСКАХ СОБСТВЕННОЙ ЗАДНИЦЫ*
