ходила ходуном, кое-что из наваленных на нее вещей упало на пол. – Малыш спал, а Аманда чистила зубы.
– Ну и что тут переживать, Тото спал не один – Аманда в это время чистила зубы? – хмыкнул Жерар. – А страху-то на всех нагнал! Видите ли, Тото нет нигде! – Он иронично воздел руки. – Ах-ах, мой любимец сгинул!
– Ты же знаешь, она их по полчаса чистит. – Пьер выбрался из-под кровати окончательно и стряхивал с себя клубки пыли.
– По полчаса не нужно, – сказала я, чтобы проверить, способна ли я еще издавать членораздельные звуки.
Мне было безумно жаль Пьера, и меня очень трогала его тревога за умственно отсталого сынишку. Но еще больше мне хотелось обнять Пьера, прижаться к нему, ощутить вкус его губ и запах кожи, да что там, мне просто хотелось его!
– Достаточно чистить зубы по минуте утром и вечером, – тем не менее серьезно продолжила я, счастливо-мучительно изнывая под заинтересовавшимся взглядом его многообещающих глаз. – Пользоваться зубной нитью, не откладывать регулярных визитов к врачу. Профилактика обходится дешевле, чем лечение. Как с финансовой точки зрения, так и с физической. Зачем доводить до боли?
Пьер согласно покивал и приоткрыл рот, но не успел произнести того, что собирался: где-то заблеял мобильник.
Пьер торопливо извлек его из кармана.
Я в который раз поразилась красоте его движений. Любой жест, даже такой банальный, как достать телефонный аппаратик из брюк, получался у него, словно отточенное балетное па.
– СМСка, – радостно сообщил он, но по мере чтения начал меняться в лице: – «Готовь сто тысяч, иначе не видать тебе Тото как своих ушей!»... – И захлопал ресницами, рассматривая мобильник, как кусок рухнувшего на голову астероида.
– Дай сюда! – Жерар выхватил телефон у Пьера и молча перечитал сообщение, видимо неоднократно, потому что прошла вечность, прежде чем Пьер сдавленно выдохнул:
– Проклятье! Только этого не хватало! Я так и знал! Рано или поздно это должно было случиться! – И, как в первый раз, плененным зверем заметался по комнате. – Зачем она приволокла Тото в этот отель! Здесь ведь нет охраны! Я ей говорил, я ее сто раз предупреждал! На площадке железные ограды, охрана! А здесь что? Гнилые двери с ржавыми замками! – Пьер с размаху врезал ногой по двери ванной, она беспомощно крякнула и заколыхалась на одной петле. – А окна? Это что, по-твоему, безопасные окна?!
Он рванул к окну, Жерар едва успел повиснуть на его руке.
– Прекрати! Разнесешь тут все! Угомонись, Пьеро! Еще ничего не ясно.
Пьер как-то мгновенно обмяк и плюхнулся прямо на пол.
– Тото. Мой Тото!.. – жалобно простонал он.
– Думаешь, похитили вместе с Амандой? – сочувственно предположил Жерар.
– Да кому она нужна, старая перечница! – взвился Пьер и опять забегал по номеру. – Они точно продадут Тото! Они же точно знают, что у меня нет сейчас ста тысяч!
Снова вякнул мобильник. Последовало второе сообщение: «Это правда, Пьер. Готовь деньги. Аманда».
– Ну, что я говорил? – Пьер заскрипел зубами. – Дура, старая дура! Говорил я ей! Теперь уж наверняка продадут!
– Да... – протянул Жерар, качая головой. – Плохо дело. Продадут малыша.
– Как продадут? – Хичкок какой-то; я никак не могла поверить в реальность угрозы. – Разве можно продавать шести...
– Можно – нельзя! – раздраженно перебил меня Пьер. – Кому это интересно! Они все помешались на экзотике!
– Слушай, это серьезно! – подытожил Жерар. – Срочно заявляй в полицию! У тебя есть его фотография?
– Фотка-то есть, – Пьер порылся в вещах на кровати и вытянул из-под них снимок в рамочке. – Но это же бесполезно! Они пристрелят Тото, и все дела! Моего сладкого, моего маленького! – Он страдальчески уставился на фото.
– Как пристрелят? – Меня затрясло.
– Да очень просто! А Тото такое чудо! Такой ангел! – Чуть не плача, Пьер протянул мне рамку. – Это мы в Марокко.
Я увидела двоих детей, ласкающих тигренка: белокурую девочку лет восьми и мальчика-арабчонока помладше с изумительными огромными глазами и шапкой смоляных локонов! Малыш был действительно очарователен и напоминал черноволосого ангела, если конечно, ангелы бывают брюнетами. Но неужели такое прелестное существо умственно неполноценно: в шесть лет самозабвенно играет с каплями воды под краном? От несправедливости у меня сжалось сердце. Нет, этого не может быть! Вон у него какая смышленая мордашка, как он осторожно и уверенно – совсем как его отец! – держит девочку за руку, а другой гладит лоб тигренка. И звериному детенышу это приятно! Еще бы! Любому было бы приятно получить ласку от такого славного малыша.
– Красавец? – любовно поинтересовался Пьер.
– Чудо, – сказала я, сообразив, что он давно ждет моей похвалы.
Естественно, я не ожидала, что сын Пьера – арабчонок, но мало ли на ком может жениться человек, и я вовсе не расистка, арабов во Франции полно, особенно из Марокко. Но по следующей его фразе я поняла, что Пьер заметил мое замешательство.
– А видела бы ты его мать! Вот это была тигрица!
– Да уж, – согласился Жерар. – Аманде до нее далеко! – И по-свойски подмигнул Пьеру.
– Сравнил, тоже мне! – хмыкнул тот.
– И фотография мастерская, хоть в журнал. – Я решила сменить не особенно приятную мне тему. – Чувствуется, что снимал профессионал.
– Да, Венсан, ее папаша, – Пьер ткнул пальцем в девочку. – Он специализируется на животных. Хорошо платят, особенно когда надо для календарей. Он и сделал мне Тото по дружбе.
– Для года Тигра, что ли? – уточнил Жерар.
– Ну, – согласился Пьер. – Отпечатают календарь, на всех углах улыбаться будет.
– Слушайте, – сказала я, – вы ведь оба сами не верите, что Тото могут застрелить. Это же абсурд! Звоните в полицию!
– Еще как могут! – со вздохом сказал Жерар.
– Особенно когда подрастет! – добавил Пьер. – Они же не умеют обращаться!
– Ну так чего ты ждешь? Звони в полицию! – напомнила я.
– Только не полиция! – Пьер замахал руками. – Знаю я их! Им тоже захочется денег.
– Неправда, – сказала я. – Глупости какие!
– Продашь «харлей», – сказал Жерар. – Вот тебе и деньги.
Пьер укоризненно покачал головой.
– Ага, чтобы подарить «фараонам»?
– Да на выкуп, дурья башка!
– Не, Жерар, «харлей» стоит дороже. На выкуп я лучше продам Амандины побрякушки. – Пьер начал энергично рыться в вещах на кровати, а потом принялся открывать кофры и чемоданы. – Она мне ничего не сделает, они ведь ее тоже похитили. Проклятье! Куда же она засунула свою шкатулку?
– А ты уверен, что они не прихватили с собой ее золотишко?
– Проклятье! Точно! – охнул Пьер, плюхаясь на пол. – А я ищу, ищу! Ой, ну что же мне делать?
– Предложи им вместо ста тысяч свой «харлей». Ты же все равно не сможешь срочно продать его. Вдруг они назначат срок через час?
– Но ведь «харлей» стоит дороже!
– Попросишь сдачи.
– Ты в своем уме?
– А ты? Тебе кто дороже: Тото с Амандой или тарахтелка?
