Недоступен и недоступен. Сашенька, я не знаю, что делать! Приезжай скорее.
– Как же быть, у меня билет через три дня. С фиксированной датой. А другой билет купить не на что. Вы в милицию обращались?
– Уже обращалась. Они говорят, что, если бы они искали всех, кто на сутки пропал, только бы этим и занимались. Так и сказали. И обругали меня.
Александру тоже захотелось ее обругать. Что она мелет? Неужели нельзя объяснить нормально? Образованная ведь женщина!
– А Никита? – спросил Александр, чтобы немного прийти в себя и сориентироваться.
– Никите я сказала, что мама срочно уехала в командировку. Сейчас он на секции.
«Слава богу, – подумал Александр. – Хоть он не слышит всего этого».
– Может, она у Наташки?
– Нет, я всех обзвонила.
– Хорошо, ищите дальше. А я буду думать, что делать.
– Приезжай, Сашенька.
– Все, если что-то будет новое, звоните. Все. До свиданья.
Что все это значит? Не дай бог, попала в аварию. Но тогда теще перезвонили бы по Таниному мобильнику. Так всегда делают. Украли телефон, а потом?… Нееееееееееет! Этого нельзя даже думать. Лучше думать, что это женские штучки, хотя на Таню не похоже. Может, всё, не выдержала, стала как все? Решила меня выдернуть с конференции, поставить на место?… Вернуть в семью?… Нет и нет! Это не про нее. Боже, может, она как-то про Ирину узнала и… Нееееееет! Как она узнала бы? Вдруг Ирина сама ей позвонила и все рассказала? Нет, не верю. Ирина, допускаю, стерва, но не сволочь. А это разные вещи. Так она не сделает. А вдруг все же сделала? Вдруг-вдруг… Позвонить Ирине? Так, теперь и ее телефон недоступен. Что, и она пропала? Бардак! Порядка нет! Стоп, нужно и Тане набрать, на тещу большой надежды нет.
Александр полторы минуты слушал длинные гудки, потом залпом допил остывший кофе и пошел в номер. По пути заглянул на ресепшн, спросил, не было ли ему сообщений от управляющего. Сообщений не было. В номере не убирали. Он повесил табличку и специально попросил об этом администратора. Все четко. То есть не убрано. То есть убрано, но самим Александром. Все как было, и тапки стоят правильно, крестом, как он их и поставил. На столике обещанная бутылка шампанского
И как он в номер-то проник? Ну один раз еще ладно. А второй? Когда служба безопасности отеля уже вовсю работала, зная, что утром обворовали постояльца. Александр подошел к балкону. Дверь закрыта изнутри, снаружи ее было не открыть. Вышел на балкон – здесь никаких следов. Можно ли залезть снизу? Как говорится, первый этаж, то есть по-русски – второй. Высоко. Залезть с веревкой, конечно, можно, но какой смысл, если дверь все равно заперта. А окно? И окно. Та же история. Криминалист хренов. Все вот ему надо знать. Какая разница, как сюда забрались?… Есть разница. Если через дверь, значит, эти люди связаны с охраной. Тогда дело дрянь. Все куплено.
Александр включил компьютер и проверил содержимое. Всё на месте.
Февраль 1580
На том месте, где вытащили на берег утопленницу, собралась толпа зевак. Коронер со своими помощниками-монахами так и не смогли разогнать любопытных, только отогнали их немного подальше от того сарая, где начали работать, не обращая больше внимания на собравшихся на берегу.
– Никаких признаков насильственной смерти, сэр. Она девственница, сэр.
Они исследовали труп той самой девушки, которая вчера утонула в реке. Уильяма внутрь тоже, конечно, не пустили, и он стоял вместе со всеми, но в первом ряду, и благодаря своему необычайному слуху различал каждое слово. Если б только толпа еще не гомонила!
Главная проблема для коронера доказать, что это было не самоубийство. Заботились при этом не о теле, а о душе. Душа самоубийцы должна была проследовать в ад, так что вопрос был серьезный. По мертвому телу решали судьбу души.
Коронер не удовлетворился исследованием брата Лоренцо, подтвердившим невинность Катерины Гамлет. Нужно было еще доказать ее невиновность! При внимательном поверхностном изучении он обнаружил на теле следы ударов плетью.
– Брат Лоренцо, вы можете установить причину смерти?
– Ну, сэр, несомненно, она умерла.
– Брат Лоренцо, я не прошу вас устанавливать факт смерти, я прошу установить причину смерти. Это возможно?
– Причины бывают разные, сэр. Я не думаю, что это самоубийство.
– Хорошо, тогда ответьте мне на такой вопрос: она утонула?
– Ну, конечно, сэр. Ее же вытащили из реки.
– То есть вы, брат, утверждаете, что причиной смерти было погружение в воду?
– Да, сэр, люди не живут в воде.
– Но они не живут и на суше, если их ударить камнем по голове или повесить за шею.
– Не живут, сэр. Разве это жизнь?
– Брат, вы видите следы побоев?
– Нет, сэр.
– А вот эти длинные, тонкие красные следы?
– Вижу, сэр.
– О чем это говорит?
– О чем, сэр?
– Что ее били плетью, не так ли?
– Вам виднее, сэр.
– Значит, вы это подтверждаете?
– Подтверждаю. Вам виднее, сэр.
– Ладно, придете ко мне подписать бумаги по результатам медицинского освидетельствования.
– Не понял, сэр.
– Придете и все подтвердите письменно. А у нее в легких есть вода?
– Откуда же я знаю, сэр?
– Проверьте, брат. Вода должна вылиться, если ее перевернуть вниз головой. Тогда она действительно утонула.
– Она утонула, сэр, все видели, как ее вытаскивали.
– Но никто не видел, как она тонула, вот в чем дело.
– Этого я не знаю, сэр.
– Хорошо. Сделайте с братьями, как я сказал. И приходите ко мне сообщить, была ли вода.
– Она была, сэр.
– Я имею в виду воду в легких.
– А… сэр.
На этом диалог прекратился. Вероятно, коронер вышел.
Послышалось какое-то шуршание, стук, сопение.
– Мне кажется, брат, вода там есть. Она же утонула.
– Да брат, мне тоже так кажется.
– Тогда отнесем ее в холодную.
Когда братья ушли с телом, Уилл осторожно вошел в комнату, где шло расследование. Полы здесь были деревянные. И абсолютно сухие. Значит, она не захлебнулась. И что же получается? Следы побоев – и не захлебнулась. Получается, что ее убили. Какой ужас. Но кто?
Уильям пошел к месту, где ее выловили. Конечно, следов никаких. Сколько людей ее вытаскивали… Но все-таки, если она пришла сюда сама, должны быть и ее следы. Уильям вспомнил, какие на ней были башмаки. С невысокими маленькими каблучками. Таких следов здесь не осталось. Затоптали или их вообще
