– У вас хватит мужества справиться со мной?
На манер клоуна в цирке, она принялась преувеличенно жестикулировать, словно от злости, стараясь не упасть назад, широко расставив ноги и вращая ступнями, чтобы свободнее двигаться.
Поднявшись, Джеймс сначала вел себя так, будто делал все возможное, чтобы устоять на ногах. Руки перестали походить на лопасти маслобойки, но он продолжал то и дело ими взмахивать. Он хорошо катался. Темперанс это увидела только сейчас. И даже потеряй он намеренно равновесие, все равно бы не упал. Когда она была маленькой, ей не было равных, но сейчас она поняла: попадись ей тогда одиннадцатилетний Маккэрн, пришлось бы устраивать нешуточные соревнования.
Они находились в противоположных концах залы, а между ними дети, которые не сводили с них глаз и не произносили ни слова. Темперанс чувствовала, что они боятся. Настоящий ли это спор? Или взрослые снова притворяются?
Темперанс взглянула на Джеймса и увидела, что он быстро двигает подбородком. Она поняла, что он хочет ей сказать.
– Я убью вас! – закричала она, пару раз сильно оттолкнулась и помчалась к нему.
Правильно ли она поняла его жест? Поймает ли он ее, или она вылетит в окно? Но она верила ему.
За секунду до того, как она должна была врезаться в него, она сгруппировалась, втянула голову, выставила, одну ногу вперед, затем выкинула вверх руки и пронеслась у него между ног. Джеймс схватил ее за запястья – одно молниеносное движение, он поворачивается, и вот они катятся вместе в противоположном направлении, Джеймс едет спиной, держит поднятые руки Темперанс, а вся она на одном ролике катится у него между ног.
Когда Джеймс остановился у противоположной стены, Темперанс не шевелилась. Голова у нее все еще была опущена, нога поднята, а мышцы чуть не кричали от боли. Но дети не издали ни звука.
– Дети здесь? – прошептала она Джеймсу.
– Они напуганы, – ответил он шепотом.
И тут Темперанс услышала, как один ребенок захлопал, а затем по зале прокатился рев хохота и аплодисментов.
Через несколько минут они начали стихать, и тогда Джеймс взял ее под руки и поставил на ноги. Она боялась упасть и не шевелилась, потому что не привыкла к такой нагрузке и боялась, что трюк не удался.
Стоявшая рядом Грейс прошептала с изумлением:
– Я никогда не видела ничего подобного! Вы тренировались?
– Нет, – ответила Темперанс, держась за спину, – мы просто...
Она осеклась и посмотрела на Джеймса. Его окружили дети, у каждого в руках по паре коньков, все они стояли в ожидании, что он поможет их надеть.
– Мы просто...
От ответа Темперанс спасли входящие Эппи с сестрой с первыми четырьмя подносами, полными еды. Завизжав, все кинулись к подносам, в том числе и Грейс, а Темперанс вместе с Джеймсом остались в дальнем конце залы.
Темперанс не знала, что сказать. Вообще-то, все, что сейчас произошло, было чересчур интимным.
– Какая программа на следующий воскресный урок? – спросил он, и оба рассмеялись – неловкость исчезла.
– У вас есть растирание для лошадей? – спросила она, потирая синяк.
– Мне оно не нужно. Я пасу овец в горах, поэтому...
В этот момент один ребенок потерял равновесие и врезался Джеймсу прямо в спину. На сей раз он упал, не притворяясь, хватаясь за Темперанс и увлекая ее за собой – она свалилась на него сверху.
Конечно, дети решили, что это продолжение представления и с набитыми ртами стали снова над ними смеяться.
Темперанс сползла с Джеймса и посмотрела на него, поверженного, сверху вниз.
– Ну? – спросила она весело.
– В конюшне, на третьей полке, справа. Но сначала снимите с меня эти штуковины.
Улыбаясь, Темперанс наклонилась и при помощи ключа, висевшего у нее на шее, сняла с Джеймса коньки, а когда он сел рядом, сняла и свои. Сейчас зала гудела – все дети надели коньки и усердно толкали друг друга. Постоянно кто-нибудь падал, и вслед за этим неизменно следовали взрывы хохота.
Встав, Джеймс обнял Темперанс за плечи.
– Как вы думаете, без нас здесь будет скучно?– спросил он, стоя на одной ноге.
Она посмотрела на детей – что они только не делали, гоняя на коньках: визжали, смеялись, ели...
– Думаю, нет, – ответила она.
– Пойдемте, – сказал Джеймс, – я знаю, где можно взять бутылочку вина, немного сыра и прилечь на мягкое.
Его рука лежала на ее плече, а она обвила своей рукой его за пояс. Другую руку она положила на его твердый плоский живот. Обычно, если мужчина предлагал ей вино и «мягкое местечко», она бежала от него куда подальше, а если он продолжал настаивать – пользовалась стальным острием зонтика, чтобы удержать его на расстоянии.
– Звучит замечательно, – ответила Темперанс и помогла хромающему Джеймсу выйти из залы.
