Все три девушки уставились на Мэдисон. Терри продолжала обнимать Роджера.
Он пожал плечами, будто жена — это нечто, не зависящее от него, и все случилось само собой.
Фрэнк вежливо представил девушек: его дочь Нина, ее кузина Терри и подружка Нины Робби.
Когда девушки снова внимательно посмотрели на Мэдисон, подняв головы, — она была значительно выше всех — их глаза горели ненавистью. Улыбнувшись, Мэдисон повернулась к хозяину.
— Полет здорово утомил меня. Вы не могли бы показать мне… нашу комнату?
Она не смогла удержаться от легкого упора на слове «нашу».
— Разумеется, — ответил Фрэнк и прошел прямо через компанию девушек.
Мэдисон последовала за ним.
В холле стояли большие, удобные кушетки и стулья, на сосновых половицах лежали индейские коврики, которые, видимо, стоили столько же, сколько земля вокруг дома. Они прошли мимо гостиной, величиной с автобусную остановку. В дальнем углу был каменный камин
В конце холла Фрэнк распахнул дверь: там были кровать, небольшой шкафчик для одежды, пара маленьких столиков и один стул.
— Придется перераспределить комнаты для гостей, мы же не знали, что… — начал Рэндал.
— Здесь очень мило, — прервала Мэдисон его объяснения и извинения.
— Не переживайте! — искренне сказал Фрэнк. — Они давно знают Роджера, а он… ну…
— А он — очень хороший улов! — закончила Мэдисон, улыбаясь. — Богатый и очень симпатичный. Чего же еще?
Фрэнк на секунду нахмурился, но потом усмехнулся.
— Если что-нибудь понадобится, обращайтесь, — сказал он, поставил ее чемодан на пол и ушел, закрыв за собой дверь.
Через минуту в комнату вошел Роджер. Мэдисон распаковывала вещи. Она взглянула на Роджера и поняла, что он вот-вот взорвется.
— Не понимаю, как можно быть такой невежливой? Эти люди привыкли к хорошему тону. Может, ты не знаешь, как надо вести себя в приличном обществе, но…
Мэдисон давным-давно поняла, что Роджер нападает тогда, когда понимает, что не прав. Она ответила ему тихим, ровным голосом:
— А я не понимаю, почему ты не сказал им, что женат и привезешь жену с собой.
Роджер растерялся и медленно опустился на кровать, изображая страшную муку.
— Может, не будешь устраивать сцену, как обычно?
Но Мэдисон стояла на своем.
— Я просто хочу понять почему. Объясни мне!
— Ладно, успокойся! — пробурчал Роджер. — Я никогда не говорил о тебе Скотти и его семье, потому что, ну… это мужское дело. Мы…
— Холостяк — это покруче, чем женатый? — тихо подсказала Мэдисон.
Странно, но она совсем на него не сердилась. Ей действительно было лишь любопытно.
— Точно! Ведь я в последние годы не чувствую себя настоящим мужчиной. Ну что такого, если мой лучший друг будет думать, будто я все еще свободный?
— Свободный? — прошептала она, вспоминая, скольким пожертвовала ради него. — Только скажи, и получишь свою свободу обратно!
— Мэдди, дорогая, ты же знаешь, я не хотел тебя обидеть, — он потянулся к ней, но она отодвинулась.
— Нет, я этого не знаю! И, честно говоря, все чаще думаю, что ты специально стараешься сделать мне больно.
Роджер провел рукой по лицу, как бы устав от спора.
— Ты можешь хотя бы эти несколько дней не пилить меня? Я понимаю: ты очень расстроена из-за ребенка, но…
— Дело не в том ребенке, а в детях, которых у меня никогда не будет.
— А виноват в этом, конечно, я? Ты это хочешь сказать? Я сделал все возможное, чтобы добраться до телефона, я…
Мэдисон отвернулась, на глаза навернулись слезы. Справится ли она когда-нибудь с чувством, что жизнь закончена?
— Ну ладно, — пробормотала она. — Давай заключим перемирие. Ни одной ссоры, пока мы здесь.
Роджер вздохнул с облегчением. Внезапно Мэдисон почувствовала, что больше не может находиться в одной комнате с ним. Если она останется здесь еще на какое-то время, то просто закричит. Но возле двери она замерла: ей необходимо узнать еще кое-что.
— Ты специально не сообщил им о том, что женат. Зачем ты настоял на моем приезде? Я ведь хотела остаться в Монтане.
Несколько минут Роджер молча сидел на краю кровати.
— Мама с папой сказали, что им очень нужен отдых, — с трудом выдавил он.
— Ясно, — отчеканила Мэдисон.
Она уехала из Нью-Йорка и вернулась в Монтану, чтобы стать сиделкой их покалеченного сына. Она проводила дни и ночи, ухаживая за ним. Если она когда и брала «отгул», то лишь для того, чтобы почитать специальные книги, которые ей одалживала подруга, доктор Дороти Оливер, пытаясь найти в них способ как можно быстрее поставить на ноги их родного сына. И все равно его родители заявили, что «им нужен отдых» от Мэдисон.
— Мэдди… — неуверенно сказал Роджер. — Позволь мне хорошо отдохнуть… Пока мы здесь…
«Хорошо отдохнуть» значило для него напиться, громко хохотать и снова превратиться в знаменитого футболиста из школьной команды. А еще это подразумевало толпы восхищенных им девушек, думающих о том, как он хорош в постели. Мэдисон знала, что в Роджере очень много показного. Он любил время от времени заниматься сексом, но предпочитал это делать быстро.
— Хорошо, — сказала она.
Она еще не знала, чем собирается заняться, но если бы ей удалось спокойно устроиться на большом валуне и смотреть в воду… Пожалуй, это занятие вполне бы подошло.
— Спасибо, — сказал он.
— Да не за что, — искренне ответила она, улыбнулась ему и вышла из комнаты.
Наверное, это было трусостью с ее стороны, но Мэдисон нашла боковую дверь и выскользнула наружу, не тратя время на поиски хозяйки и слова благодарности. Неподалеку она обнаружила следы оленя, ведущие прямо в лес, и пошла по ним. Выросшая в маленьком городке, Мэдисон не любила Нью-Йорк в основном потому, что там совсем не чувствуется живая природа. Девушке нравилось часами бродить в одиночестве по лесу.
Она побродила около часа, а потом решила вернуться. Несомненно, обед в этом доме подают в определенное время, и ее наверняка уже обсудили и осудили все, кому не лень. Приехать в чужой дом, где тебя вовсе не ждут, без всякого приглашения — что может быть ужасней? И что может быть ужасней услышать от Роджера о настоящих причинах ее приезда сюда? Но прогулка оживила ее, она чувствовала себя намного лучше.
— А вы, наверное, Мэдисон! — приветливо сказала ее незнакомая женщина.
Мэдисон поняла, что это миссис Рэндал, жена Фрэнка. Она была маленькая и для своих лет выглядела великолепно. Морщины были только вокруг глаз. Она носила брюки из тонкой шерсти, стоившие не меньше тысячи. И возможно, их сшили специально для этой женщины. Брюки дополняла просторная розовая блуза из кашемира.
— Ой, а где же жемчуг? — вдруг воскликнула Мэдисон и в ужасе закрыла рот ладонью.
Но миссис Рэндал расхохоталась и, по-приятельски сжав ей руку, сказала:
— Фрэнк говорил мне, что ты просто прелесть, и теперь я вижу почему. Пожалуйста, войди и оживи этот дом. Все остальные девушки с твоим мужем.
— Развлекаются?
Миссис Рэндал замолчала и внимательно посмотрела на Мэдисон.
