…А еще произошел во вверенной мне Губернии один не поддающийся научному описанию и трезвому размышлению инцендентус. Семейство Турчаниновых, хорошо известное в городе Орле тем, что глава оного семейства Александр Александрович Турчанинов состоял камергером у государя императора Петра Федоровича, апреля 11 числа сего года давало по случаю семнадцатилетия дочери их Анны Александровны торжественный обед, на который был приглашен и Ваш, Ваше Превосходительство, покорный слуга.
В самом конце вечера, уже прощаясь с гостями, Анна Александровна, верно, жалея свою короткую знакомую девицу Тутолмину 15 лет, с самого рождения хромую ввиду разности длины ног и весьма сильно заикающуюся, приобняла ее и стала говорить ласковые слова. От совокупности сих, надо полагать, слов и действий Анны Турчаниновой Тутолмина вдруг на несколько мгновений впала в беспамятство, а когда пришла в себя, стала говорить безо всякого заикания и совершенно чисто. Она сказала, что чувствует, как некие мощные потоки целебной силы, исходящие от Анны Турчаниновой, излечили ее от заикания и теперь изменяют ее организм, расправляя ее дефектные ножные кости и вытягивая их до естественно положенных размеров. «Я вижу себя изнутри», — со смехом сказала Тутолмина и попросила Турчанинову, чтобы она простерла над ней руки ладонями вниз. Анна Александровна, не очень, на мой взгляд, удивившись, весьма охотно выполнила просьбу Тутолминой, после чего та впала в явно сомнамбулическое состояние и стала изъясняться с окружающими на латыни, коей, по уверению ее родителей, она до того положительно не знала.
Все это происходило на моих глазах и еще при некоторых приглашенных на обед гостях, числом более десяти человек. Затем Турчанинова произвела несколько пассов руками, после чего девица Тутолмина вернулась в обычное состояние бдения, совершенно не помня ни своего предыдущего состояния, ни того, что она говорила. Однако изъяснялась она по-прежнему чисто и совершенно перестала хромать. Позднее при врачебном освидетельствовании Тутолминой выяснилось, что ее правая нога, бывшая еще несколько дней назад короче левой на 1 и 3/8 вершка, выросла и в длине совершенно сравнялась с левой ногой. Городской врач господин Гейндбух несколько раз производил замеры длины ног девицы Тутолминой и не мог поверить своим глазам. В течение полутора недель доктор наведывался в дом Тутолминых, чтобы еще и еще раз снять размеры столь чудесно выросшей правой ноги их дочери. Скоро его перестали пускать, и однажды в одно из таких неудавшихся посещений господин Гейндбух, раздевшись донага, принялся распевать псалмы и приставать к прохожим обывателям с просьбой отрубить ему ради эксперимента ногу или руку, приговаривая при этом, что, мол, рука или нога все равно отрастут и беспокоиться, мол, не о чем. Конечно, несчастный доктор был вскорости отвезен в Скорбный дом и помещен в одиночную палату для буйно помешанных, так как все время порывался что-нибудь себе отрубить или отрезать. А к девице Турчаниновой теперь больные, хворые и калеки записываются на месяц вперед в надежде на чудесное излечение. Вот такой, Ваше Превосходительство, инцендентус.
За сим послание оное заканчиваю, оставаясь преданнейшим Вашим слугой, Орловский генерал-губернатор князь Мещерский.
Писано в г. Орле апреля 26 дня сего 1791 года.
Татищев перевернул еще одну страницу дела.
СЕКРЕТНО.
Обер-секретарю Тайной экспедиции господину коллежскому советнику Макарову.
Лично.
В собственные руки.
Ваше Высокоблагородие.
Во исполнение данного Вами поручения, довожу до Вашего сведения, что, приехав из Лондона в Париж в последних числах июня месяца сего 1797 года, госпожа А. А. Турчанинова поселилась в нумерах «Путешественников» на улице Монмартр и свела знакомство с доктором Деслоном, учеником и последователем основателя учения о животном магнетизме профессора Месмера. Тотчас после свидания с г. Деслоном, Турчанинова стала посещать Школу Гармонического общества врачевателей-магнетизеров маркиза де Пюйзенгюра, расположенную в Анси-ле-Фран. Школа сия пансионного типа, и ученики могут покидать ее только в выходные от учения дни и только с разрешения самого маркиза де Пюйзенгюра. Усадьба, где расположена сия Школа, похожа на замок или весьма укрепленную крепость с многочисленной охраной, так что узнать что-либо о Школе подробнее покуда не представилось возможным. Попытка моя проникнуть в усадьбу под видом садовника, ищущего работу, успехом не увенчалась. Надеюсь, новая попытка попасть на территорию Школы, которую я намерен предпринять в одну из ближайших ночей, будет удачной, и я смогу сообщить Вам в следующем донесении о сей Школе, столь Вас интересующей, более подробно.
Парижанин (1)
Париж, июля 12-е число 1797 года (2)
Примечания.
(1). Сим псевдонимом был означен секретный агент Тайной экспедиции Семен Адрианович Голохвастов, исправляющий при Канцелярии г-на Посланника в Париже должность канцелярского служителя XI класса.
(2). Июля 17 числа 1797 года мертвое тело Семена Голохвастова было выловлено в р. Сене. Насильственных признаков смерти на теле не обнаружено.
«Любопытно», — подумал Павел Андреевич, прочитав «Примечания». Следующая страница дела была не менее любопытной.
Обер-секретарю Тайной экспедиции господину коллежскому советнику Макарову.
(копия)
Дорогой друг!
Твое письмо с просьбою навести справки относительно имеющейся в Париже Школы Гармонического общества врачевателей-магнетизеров и ее держателя поначалу привело меня в некоторое смущение, однако вспомнив, где и кем ты ныне служишь, я вынужден был, как постараться исполнить твою просьбу.
Итак: Школа Гармонического общества врачевателей-магнетизеров располагается в одном из самых аристократических районов Парижа, а именно в Анси-ле-Фран. Она представляет собой усадьбу с несколькими строениями замкового типа, обнесенную подобием крепостной стены, за которую не так-то легко попасть. По крайней мере, просто любопытствующему или путешественнику, за коего я себя и выдал, войти на территорию Школы практически невозможно из-за многочисленной охраны, неусыпно бдящей весь периметр сей Школы, как какой-нибудь секретный объект. По крайней мере, мне внутрь нее попасть не удалось. Однако кое-что мне все же удалось выяснить из иных источников.
Школу содержит сказочно богатый и уже весьма немолодой человек маркиз Максим де Пюйзенгюр, потомственный аристократ, коего, в числе весьма немногих из высшей парижской знати, каким- то чудесным образом обошли и славное изобретение доктора Гильотена, и все прочие перипетии и волны французской революции и коему явно благоволит нынешнее правительство Директории. Фигура сего маркиза весьма любопытна. Бывший артиллерийский офицер, он лет сорок назад вышел в отставку, получил два университетских образования и увлекся идеями Теофрастуса Бомбастуса Гугенхеймского, более известного у нас под именем Парацельса. Масксим де Пюйзенгюр полностью принял теорию доктора Месмера о животном магнетизме и стал его ревностнейшим последователем и учеником, несмотря на то, что был старше Месмера более чем на двенадцать лет. Потом им был предпринят ряд опытов, которые позволяют сделать вывод, что учеником маркиз де Пюйзенгюр был весьма старательным и успешным. Одним из первых магнетических опытов маркиза было погружение своего садовника в сомнамбулическое состояние провидения, в котором тот предрек никому не известному на тот момент артиллерийскому
