— Не нужно объяснять, — он посмотрел на нее насмешливо и чуть свысока. — У нас масса времени.
— Не совсем. — Брук быстро поднялась с корточек и застенчиво оправила джинсы. Ее бледно-розовая майка задралась, и она расправила ее на бедрах. — Молли ждет.
— Ладно, но сначала обсудим планы на завтра.
— На завтра? — Она понятия не имела, о чем он говорит.
— Завтра Четвертое июля, — возвестил он.
— И что?
— И я собираюсь оплатить свой долг, — сказал он, заговорщически подмигивая.
С болезненным чувством она отметила, что покраснела.
— О чем, черт возьми, вы говорите?
— Вы выиграли пари — миссис Саск уехала. За мной пикник на День Независимости, вспомнили?
— Погодите. — Она бы предпочла забыть то, к чему ей приходилось возвращаться сейчас. — Действительно ли я выиграла пари — остается под вопросом, но если и так… — Она поджала губы и на мгновение задумалась. — Насколько я помню, мы договаривались, что я устрою пикник в случае проигрыша, а вы, если проиграете, оставите меня в покое! Но поскольку последнее сейчас невозможно, то давайте будем считать, что никакого пари не было.
— Как бы не так! Я проспорил пикник, и я хочу заплатить. Миссис О'Хара уже все приготовила.
Она недоверчиво повела бровью.
— Уже? Так быстро?
Он усмехнулся.
— Долго ли? Миссис О'Хара обо всем позаботилась. Вам остается только назвать время, когда за вами зайти. Кстати, вы не думали, куда нам отправиться?
— Это ваш пикник, — напомнила она ему.
— Но вы-то у себя дома, в Колорадо, тем более в Гленнхейвне, вам и выбирать.
Вздохнув, она подчинилась.
— Хорошо, если вас устроит, тут в окрестностях есть несколько чудесных местечек для пикника. Еду мы можем нести в рюкзаках.
— Отлично.
— Встретимся у ворот около… одиннадцати часов?
— Мы с Молли будем там раньше.
— Хорошо, — она попятилась к двери. — До завтра.
Однако отделаться от него ей не удалось. Он последовал за ней. Брук посмотрела на него подозрительно.
Он улыбнулся.
— Разве я не сказал? Поскольку без ваших указаний мне здесь делать нечего, мне остается только пойти вместе с вами и Молли.
Не появись внизу лестницы Молли, лицо которой выражало счастливое нетерпение, Брук не удержалась бы от стона.
Кошки, все без исключения, отнеслись к Молли с таким же любопытством, как и она к ним. Из предосторожности поплотнее прикрыв сетчатую дверь, Брук предоставила Молли полную свободу общения со всем кошачьим населением дома.
— Трудно поверить, что она из семьи Джексонов. — Гаррет передернул плечами.
— Неужели все Джексоны ненавидят кошек? — чуть ли не весело спросила Брук. Наклонившись, она подхватила Одноглазого Дика, нежно прижав к груди.
— Многие. Собственно, это очень забавная история.
— Забавная?
— Забавная и странная и, может быть, немного грустная. Когда бабушка Кора сбежала с женихом бабушки Мод, она заодно прихватила с собой кота — любимца семьи. Очевидно, Мод восприняла это как двойное предательство. С тех пор кошки в семье были под строжайшим запретом. Когда я рос, у нас всегда было много собак, но ни одной кошки.
— Но кот-то тут ни при чем, — возмутилась Брук.
— Угу, собаки тоже ни в чем не виноваты. — Он наклонился и взял в руки серого котенка. — Как зовут эту крошку?
— Мисти.
Он принялся поглаживать котенку ушки.
— Видите? Я преодолеваю врожденное отвращение — ради вас.
Против воли Брук рассмеялась и почувствовала, что от прежней скованности не осталось и следа.
— Вероятно, вы не так безнадежны, — шутливо сказала она, — поздравляю, вы наконец поумнели! Кошки выше собак.
— Ну уж нет! — Указательным пальцем он принялся почесывать котенку шейку, и тот громко замурлыкал. — Собака — лучший друг человека.
— Больше так не считают. Теперь люди предпочитают собакам кошек.
— Но почему? — Он нахмурился и вернул котенка на пол. — Собаки верные и преданные существа. Они приносят вам тапочки и охраняют дом от грабителей. Они машут хвостом, лижут вам руки и обходятся остатками с вашего стола. А кошки сами по себе, им нет до вас дела.
Она презрительно фыркнула.
— Как вы можете уважать животное, которое напрочь лишено собственного достоинства? Кошки слишком честны, чтобы пресмыкаться.
Оба рассмеялись, и тут, не дав ей возобновить их шутливую перепалку, Гаррет очень серьезно ее спросил:
— А почему вы относитесь к собакам с такой ненавистью?
— Совсем не с ненавистью.
— Нет? Вас всякий раз передергивает, когда в комнату входят Барон или Ларри. Почему, Брук?
Она отвернулась и опустила кота на оконную полку.
— Мне бы не хотелось говорить об этом, — призналась она.
— Вам досталось от собак?
— Еще как! У меня до сих пор шрамы.
Он посмотрел на нее с сочувствием, затем сказал:
— Но нельзя ставить крест на всех собаках из-за того, что сделала одна.
— Я и не ставлю. А несколько лет спустя… — Она передернула плечами. — Гаррет, я не желаю говорить об этом.
На мгновение показалось, что он не отступится, но, быстро взглянув на Молли, которая играла с несколькими кошками, водя пером перед их мордочками, он кивнул, соглашаясь с ней:
— Да, не время и не место.
— Вы правы, но я не это имела в виду. Я не намерена говорить об этом вообще. — Она повернулась к нему с вымученной улыбкой. — Хотите чаю со льдом? Это быстро. А Молли, вероятно, захочет соку.
— Я бы хотел…
— Гаррет, только чай или сок, — резко сказала она.
Он пожал плечами.
— Чай, разумеется.
Но, несмотря на его покорность, Брук понимала, что тема еще не закрыта.
Они пили чай со льдом в гостиной — Молли была тут же, с Ломбард на коленях, — когда раздался стук в дверь.
— Брук, это Джон. У меня есть кое-что для тебя.
Действительно, это был Джон Харви, ветеринар. А то, что он держал в руках, привело Молли в
