Киннкэйд взял Иден за руку и, сделав ее рукой несколько движений, чтобы она поймала ритм, двинулся вперед.
Они двигались и двигались, проходя круг за кругом по миниатюрной танцплощадке под свист и улюлюканье работников. Постепенно Иден научилась чувствовать танец: два медленных — два быстрых шага. Теперь ее движения стали естественными, она перестала смотреть на свои ноги и отдалась радости этой минуты.
Рука Киннкэйда знакомо и уютно лежала на ее плече. Она не без удовольствия ощущала ее вес. Иден чувствовала тепло его тела, ее рука касалась его груди. Между ними возникла близость, простая близость, которой ей так недоставало всю неделю.
— Я научилась, верно?
Она подняла на него глаза, и при виде одобрения в его взгляде и какого-то много чувства, не поддающегося определению, ее захлестнула волна радости.
— Да, научились. Хотите попытаться пройти по кругу с поворотом?
— Почему бы и нет?
Сейчас она была готова принять участие в любой игре.
— Вот так девушка! — воскликнул Расти, переводя Дух.
Киннкэйд улыбнулся.
— Ладно, когда музыка станет очень быстрой, поворачивайтесь, — объяснил он, потом добавил: — Не беспокойтесь. Я помогу вам.
Боковым зрением Иден видела, как мужчины хлопают в ладоши. Их пыльные сапоги постукивали по земле, отбивая такт бойкой мелодии.
— Готовы? — спросил Киннкэйд. Видя ее неопределенный кивок, он снова улыбнулся. — Ладно, пошли. Медленно, медленно. Поворачивайтесь.
Его рука подтолкнула ее, давая начальный импульс к повороту, но она опоздала на долю такта. Внезапно все нарушилось — темп, ритм, мелодия. Иден смутилась, наткнувшись на Киннкэйда, закричала в испуге. Они качнулись в сторону и, потеряв равновесие, дружно расхохотались.
Вдруг их взгляды встретились, и у Иден перехватило дух. Его лицо оказалось близко, мучительно близко. И рот его совсем рядом. Ее пальцы вцепились в его рубашку — она желала его и нуждалась в нем.
Его голова наклонилась на частицу дюйма ниже, и кто-то кашлянул. Иден поразило внезапно воцарившееся молчание. Теперь не было музыки — только потрескивание поленьев в костре. Почти не сознавая, что делает, Иден отпрянула назад и мгновенным взглядом обежала улыбающиеся лица вокруг костра. Улыбались все, кроме Винса. Сжав кулаки, он мрачно наблюдал за сестрой.
— Думаю, с меня довольно.
Она сделала отчаянное усилие, чтобы голос ее звучал непринужденно, стараясь притвориться, что не случилось ничего особенного, и прекрасно сознавая, что ей не удастся никого провести. Но гордость требовала, чтобы она продолжала свою игру.
— Проработав весь день, я вряд ли смогу протанцевать весь вечер. Собственно говоря, вечер-то прошел: уже ночь.
Она чувствовала, как горят ее щеки. Ей надо было уйти, избавиться от этих понимающих взглядов. Но не сделала Иден и двух шагов к своей палатке, как рядом оказался Винс и крепко ухватил ее за локоть.
— Я пойду с тобой.
Ей не хотелось, чтобы он ее сопровождал, и еще больше не хотелось выяснять отношения. А Винс как раз настроился на это. В том, как он сжимал ее локоть, Иден угадывала едва сдерживаемую ярость.
Не дойдя до ее палатки, но уже удалившись от остальных, Винс заставил ее остановиться.
— Держись подальше от этого малого.
Его слова звучали не предупреждением или братским советом, продиктованным самыми лучшими чувствами. Больше всего они походили на приказ.
— Что?
— Не разыгрывай невинность. Он флиртует с тобой, а ты идешь ему навстречу. Я видел, как ты смотрела на него, из последних сил стараясь не броситься ему на шею. И все видели.
— Нет! — воскликнула Иден.
Это односложное слово вырвалось у нее с усилием, будто ее что-то душило.
Винс смотрел на сестру, лицо его пылало гневом.
— Он работает не только на ранчо. Он тебя обслуживает и по Другим статьям. Да. Черт возьми, я должен был догадаться об этом раньше.
— О чем ты говоришь?
— Господи, да ему плевать на тебя, сестренка. Он просто использует тебя, хочет заставить влюбиться в него, чтобы добраться до меня.
— Что?
Иден почувствовала, как грудь ее сдавило — до боли.
— Он проявляет к тебе сочувствие, да? — спросил Винс с вызовом. — Притворился, что поверил твоему рассказу. Наговорил с три короба о том, что считает твое дело ясным и правым. Конечно, он делает это не без умысла. Он никогда бы не признался и не сказал тебе правды. Для этого он слишком ловкий и скользкий. — Он смотрел на нее внезапно сузившимися от злости глазами. — Как он сумел взять надо мной верх? Как он ухитрился тебя зацепить? Сказал, что его раздоры со мной не имеют к тебе отношения? Что ты не должна об этом беспокоиться? И что он сам со всем справится? Иден была не в силах отвечать. Да она могла и не утруждать себя ответом. Винс и без слов по выражению ее лица понял, что прав.
— Черт бы его побрал! Чтоб ему провалиться!
— Почему ты это говоришь? Что происходит? Зачем ему все это?
— Неужели ты не понимаешь? С его точки зрения, он борется за справедливость в самом поэтическом и романтическом смысле.
— Но зачем? Что ты сделал?
— Ничего. Я уже говорил тебе.
Иден с подозрением посмотрела на брата:
— Похоже, ты что-то натворил, а иначе он не старался бы свести с тобой счеты. В чем же дело? Скажи мне. Винс. Мне необходимо знать правду.
— Я ничего не сделал. Ты должна мне поверить. На этот раз я абсолютно невиновен.
Он уже заторопился уйти. Иден схватила его за руку.
— Нет, этого недостаточно. Я не могу поверить тебе на слово. Я должна знать, что случилось. Почему, причинив мне боль или вред, он, как ты говоришь, восстановит справедливость в поэтическом смысле?
— Потому что его сестра покончила с собой. Ясно? — огрызнулся Винс.
Иден отпустила его руку и отступила — внутри у нее что-то дрогнуло.
— Марси, — прошептала она, внезапно почувствовав слабость и тошноту. Придя в себя, Иден посмотрела на Винса. — Но почему? Почему она покончила жизнь самоубийством? Это было как-то связано с тобой, да?
Винс отвел глаза, но Иден успела заметить выражение его лица — на мгновение она прочла в его глазах сознание вины и раскаяние.
— О Боже!
Ее сдавленное тяжелое дыхание перешло в рыдания. Она резко повернулась к нему спиной.
— Сестренка, сестренка. Это вовсе не то, что ты думаешь. Я просто несколько раз встречался с ней, когда был в Оклахоме.
Он обнял ее за плечи, но Иден стряхнула его руки.
— Не лги, Винс.
— Ладно, я долго и часто с ней встречался.
— Почему? — Иден снова круто обернулась, на этот раз лицом к нему. — Ведь она была калекой. Едва ли это соответствует твоим представлениям о красоте.
Боль, пронзившая сердце, заставила ее говорить резко.
— Откуда ты это узнала?
