не проводила больше времени с братом на поле для поло. Тогда бы она раньше узнала о том, что Рауль – в Англии. – Я восхитительно провела время. И все же как это приятно – опять встретить знакомое лицо…
– Полагаю, вы познакомились, когда Буканан играл в Штатах, – предположил Армстронг.
– Именно так, – ответил Рауль.
В глазах Триши сверкнул озорной огонек.
– К сожалению, в то время Рауль считал, что я слишком молода для него, – сказала она и тут же с досадой увидела, как углубилась хмурая складка на лбу Рауля и он отвел глаза в сторону.
– Это верно? – Армстронг издал нечто вроде кашля, что должно было означать сдавленный смех, и положил руку на плечо Буканана. – Оставляю тебя, старина, чтобы ты уладил это недоразумение. Увидимся попозже в пабе.
И он отошел в сторону.
Несколько долгих минут они молчали. С поля доносился стук клюшек, храп лошадей, остановленных на всем скаку, и топот копыт, слегка заглушенный дерном под конскими ногами. Триша подошла поближе к Раулю и облокотилась, как и он, о крыло автомобиля. Некоторое время она следила за игрой, затем повернулась к Раулю:
– Вы жалеете, что он ушел?
– Нет. Его присутствие не оградило бы меня от ваших замечаний, – сказал Рауль. – Иногда я забываю, какими агрессивными могут быть американские женщины.
Триша почувствовала, как по ее телу прокатилась теплая волна удовлетворения: наконец-то он назвал ее женщиной.
– Все женщины могут быть агрессивными, – заявила она. – Я не думаю, что это имеет какое-то отношение к национальности.
– В таком случае одни более дерзки и самоуверенны, чем другие. – Легкая улыбка углубила складки по обеим сторонам его рта.
– Возможно, – согласилась Триша. – Я же говорила вам, что мы встретимся опять.
– Раз уж ваш брат играет в поло, то нет ничего удивительного, что наши дорожки порой пересекаются.
– Но я не ожидала увидеть вас здесь – в Англии, – задумчиво проговорила Триша.
– А почему бы и нет? Британия – практически родина поло. Именно англичане распространили игру по всему земному шару.
– Но ведь вы аргентинец. А сейчас вокруг Фолклендских островов идет небольшая заварушка, – напомнила она.
– Поло никак не связано с национальной политикой. Я здесь не затем, чтобы выступать за честь Аргентины. Просто играю за свою команду, которая по случаю оказалась английской.
– Вы будет играть против команды Роба?
– Возможно, нам придется встретиться в финале.
Внимание Рауля вновь привлекла игра. Триша заметила, что он вообще никогда не отвлекается надолго от того, что происходит на поле. Эти зоркие глаза, казалось, постоянно оценивали действия лошади и всадника, отыскивая их слабые и сильные стороны.
– Тогда мне придется болеть за обе команды.
– Вряд ли это решение доставит удовольствие вашим гостеприимным хозяевам. Шербурны предпочитают нераздельную верность.
– А мне бы понравилось, если бы меня обвинили в том, что я якшаюсь с врагами, – заявила Триша намеренно вызывающе. К сожалению, по тому, как чуть заметно скривились губы Рауля, она не смогла понять, позабавила его или нет сама эта идея. – Вы придете на прием в субботу вечером, не так ли?
К Шербурнам были приглашены все игроки команд, участвующих в турнире, не говоря уже об орде прочих гостей.
– Да.
– Вы приведете кого-нибудь с собой?
Рауль посмотрел Трише в глаза, и девушка напряглась, ожидая ответа.
– На следующий день назначен финальный матч. Мне придется уйти с приема пораньше, чтобы отдохнуть. Будет не слишком честно пригласить с собой какую-нибудь леди, а затем ожидать, что та уйдет вместе со мной, когда мне настанет пора удалиться.
Триша с облегчением вздохнула.
– Конечно, нечестно.
– Вы настолько прозрачны, мисс Томас, что вас видно насквозь, – сухо заметил Рауль. – А это опасно.
Триша резко обернулась.
– Почему вы так решили?
– Если человек не может скрыть свои чувства, окружающие непременно причинят ему боль…
Взгляд Рауля, казалось, предостерегал девушку. Но Тришу заинтриговало не столько это наставление, сколько настойчивость, с которой он постоянно держал ее в отдалении, не подпуская к себе.
