Сесилии пришлось признать, что она несколько разочарована в мужчине, в которого превратился Уилл. И самое страшное даже не то, что он женился. Все-таки прошло слишком много времени. Ее оскорбило его поведение в момент родов жены.
Крайне неприятно буквально силком тащить его в больницу, чтобы навестить собственную жену и новорожденную дочь. Скорее всего, он пребывал в шоке, ведь даже в обморок брякнулся, а сейчас пришел в себя и успокоился. По крайней мере и с друзьями, и с родственниками говорил бодро и радостно.
За рулем шикарной машины она чувствовала себя неуютно. Три года жизни в сельской местности, и она забыла, что в городе трудно ориентироваться без карты.
Увидев впереди дорожный знак на развилке, Сесилия запаниковала. Какое же направление выбрать?
— Уилл, — позвала она, — куда ехать? Говори быстро, влево или вправо, я, проклятие, не знаю, которую дорогу выбрать.
Мужчина выпрямился, скрестив руки на груди.
— Вправо. Едешь правильно.
Какое облегчение!
— Сильное движение, — посетовала она.
— Здесь всегда такое, — отозвался Уилл.
— Но нам нужно спешить! — Девушка подняла руку, чтобы нажать на клаксон.
Уилл перехватил ее.
— Не поможет.
От прикосновения его пальцев Сесилии стало не по себе. Она сама во всем виновата, надо было внимательно читать список гостей. А теперь вот, пожалуйста! То в холод, то в жар бросает. Ей придется научиться управлять своими чувствами, иначе дело добром не кончится.
Эта поездка в Даллас на свадьбу Салли значила очень много. Она похоронила себя на работе и забыла об удовольствиях жизни. Ей нужно побольше общаться с мужчинами, как и любой другой женщине.
И она обязательно найдет себе кавалера. И Уилл ей в том поможет, ведь он в долгу перед ней.
Уилл ощущал себя военным стратегом. И хотя Сесилию вряд ли можно принять за врага, тактику свою он разработал до мелочей: необходимо напугать ее, заставить почувствовать себя неуютно на шоссе, забитом машинами.
Хотя бы на короткий срок. Это выбьет ее из колеи и заставит обратиться к нему за помощью.
У него прекрасный обзор, он сидит рядом с девушкой и может любоваться ее лицом и прекрасной фигурой. Уже давно он не испытывал подобного возбуждения. А ведь его всегда окружали красивые женщины!
Чтобы настроиться на интимную беседу, он включил радио, тихая сладкая музыка наполнила салон.
— Итак, ты приехала на свадьбу.
Начало хорошее, поздравил он себя.
— Без всякого энтузиазма. — Сесилия плотно сжала губы.
— Вы с Салли подруги?
— Играли вместе, когда были детьми.
— Значит, ты жила в Далласе, а затем уехала? Это объясняло то, что он практически не знал ее.
К его удивлению, Сесилия вдруг разоткровенничалась.
— Мой отец — профессор экономики. Когда я родилась, он работал в местном университете. Мы переезжали много раз. Сейчас он преподает в Нью-Йорке, но моя мама поддерживает отношения с Элейн Шипли. В Далласе мы жили по соседству. Даже не догадываюсь, почему Салли попросила меня стать свидетельницей. Ужасное движение, — вдруг запричитала девушка. — Мы никогда не доберемся до больницы.
— Ничего, Муффи все поймет и простит. Она прекрасно знает, что такое скоростное шоссе.
— Надеюсь.
Сесилия погрузилась в молчание. Снова его очередь говорить.
— Свадьба обещает быть громкой. — Удачный выбор темы! — Насколько мне известно, прибудут все знаменитости Далласа.
— Моя мама сказала мне то же самое, — отозвалась Сесилия.
— Да, все, от мэра до директора оперного театра. Явится конгрессмен Галлоуэй и оба сенатора. Ты знаешь местных политиков?
— Нет.
Значит, бессмысленно углубляться в эту тему!
Уилл откашлялся.
— Где ты практикуешь?
— Блу-Хилл. Вермонт.
— А на чем специализируешься? — Он сам удивлялся своему любопытству.
— Общая медицина, но… рискованные роды, можно сказать, мой конек.
— Не шутишь? Какое совпадение, что ты прибыла на свадьбу к Салли, когда Муффи потребовалась срочная помощь. А тебе нравится в Вермонте?
— Да, красивое место, — мечтательно протянула она, — мирное, несуетливое.
— И что?
— Иногда бывает одиноко.
— А у тебя много пациентов? — Мужчина пристально рассматривал ее.
— Да, но…
— Ты не общаешься с ними?
Уголок ее рта нервно изогнулся. Заметив это, Уилл напрягся.
— Я обожаю своих пациентов, — призналась она, — но должна сказать, что они весьма ограниченные существа. Книг не читают. Молчаливы. К кино, театру и выставкам никакого интереса не проявляют. В еде непривередливы.
Черт, да она сноб! Разве можно говорить свысока о простых людях, которым ты помогаешь? Печально! А по виду не скажешь.
— А как насчет тебя? Кем ты стал?
— Бухгалтером. А еще могу юристом. В частности, работаю с фирмой Гаса.
— Ах, вот как! А Салли ты тоже хорошо знаешь?
— Салли — моя кузина.
— Любишь свою работу?
— Она дает средства к существованию. — Мужчина похлопал по приборной доске. — И позволяет покупать дорогие игрушки. А тебе нравится быть доктором?
Сесилия колебалась недолго.
— Даже слишком.
— Что это значит?
Девушка глубоко вздохнула, будто собиралась сказать нечто важное.
— Так нравится, что я начисто забываю о своем внешнем виде. Ты только взгляни на меня. Что платье, что волосы… Кошмар! Я и не осознавала этого, пока не прибыла на репетицию свадьбы. У меня возникло ощущение, будто я попала на демонстрацию высокой моды!
Что за странные вещи она говорит! — удивился Уилл. Он ведь находил ее на редкость привлекательной.
— По мне, так ты выглядишь прекрасно. Не думаю, что пациенты особенно замечают, во что одет доктор.
— Мои относятся к этому совершенно равнодушно. Да и меня мода, признаться, никогда не волновала. Однако сейчас, когда я оказалась здесь и увидела Салли с ее роскошными подружками… Я имею в виду… — она запнулась. — Уилл, могу я задать очень личный вопрос?
