– Извините, что так долго. – Он проверил обе крышки и протянул Джоселин один из стаканов, который нес в правой руке. – Это, я полагаю, ваш. Черный без сахара.
– Спасибо. – Она взяла кофе и передала поводок Такеру, все еще смущаясь белобородого старика, наблюдавшего за ними с нескрываемым интересом.
Такер не мог его не заметить.
– Доброе утро, – поприветствовал он его рассеянным кивком. Но затем, глянув в лицо незнакомца, стал с любопытством изучать его.
– Доброе утро, – ответил старик, продолжая стоять на месте, и не выказывая ни малейшего намерения уйти.
– Мы не могли встречаться раньше? – спросил Такер, нахмурив брови. Он вытянул указательный палец, напрягая память. – А, вспомнил! – Он указал на него. – Мы с вами столкнулись возле Белого дома. Вы еще спрашивали меня об экскурсиях по Белому дому. Ну, попали хотя бы на одну?
– Да, попал, – кивнул старик.
Джоселин затаила дыхание от страха, что он каким-нибудь образом ее выдаст. Но тот смотрел на Такера.
– Это была чудесная экскурсия. – И он протянул Такеру руку. – Меня зовут Обедиа Николас Мельхиор.
Такер пожонглировал поводком и стаканом с кофе, прежде чем смог пожать старику руку.
– Меня зовут Такер. Грейди Такер. А это мисс Джонс, – указал он на Джоселин. – Мисс Линн Джонс из Айовы. – Он замолчал, переводя взгляд с одного на другого. – Извините, мне кажется, вы оба уже тоже встречались.
– Неофициально, – пробормотала Джоселин, чувствуя себя все более неловко и все еще не зная, как выкрутиться из сложившейся ситуации.
– Да, мы с мисс Джонс недалеко продвинулись в нашем разговоре о Рождестве, чтобы представиться друг другу, – объяснил Обедиа Мельхиор.
– О Рождестве? – удивился Такер. – Почему вы говорили о Рождестве? Сейчас только ноябрь!
Обедиа Мельхиор засмеялся:
– Мисс Джонс сказала то же самое.
– Но вы с этим не согласны, я так понимаю. – Такер с трудом снял пластиковую крышку и сделал маленький глоток кофе, при этом глядя на старика поверх ободка стакана.
Обедиа этого не отрицал.
– Мне кажется, что Рождество – это такое событие, которое следовало бы праздновать круглый год.
– Но люди так не делают. Вместо этого они тратят кучу времени, вычисляя, что подарить одному и купить другому… Подарки – вот все, что их заботит.
Старик погладил белую бороду:
– Да, подарки – это очень плохо.
Услышав его слова, Джоселин чуть было не подавилась кофе от смеха.
– Это вовсе не плохо! – запротестовал Такер, немного волнуясь.
– Едва ли, – возразил старик. – Рождество само по себе самый лучший подарок.
– А вот это верно, – уступил Такер, – но не тот подарок, о котором думают люди.
– Конечно, вы же не думаете о нем в настоящий момент. – Обедиа произнес это удивительно корректным тоном, затем помолчал, над чем-то размышляя. – Интересно, не так ли? Чем раньше настает предрождественский сезон, тем быстрее люди вспоминают о том, что скоро будут Рождественские каникулы. – Горящий взгляд старика упал на Джоселин. – Как вы думаете, Господу не приходило в голову, что такое может произойти? – снова повторил он свое предположение о том, что Господь знал, как будет происходить празднование рождения его сына – не только знал, но и планировал.
– Можете быть, это и приходило ему в голову, – заключил Такер. – Но люди предпочитают не думать об этом раньше декабря.
– Это понятно, – спокойно отозвался Обедиа. – Мы, люди, эгоцентричны. А Рождество заставляет нас думать о желаниях и предпочтениях прежде всего других людей, не нас самих. И думать не только о друзьях и членах семьи, но и о бедняках, голодных, бездомных, которые живут среди нас. Возможно, именно поэтому люди тайно любят Рождество – оно дает им возможность заняться их любимым занятием – подробно остановиться на себе самих.
– Такая мысль наводит тоску, – заметил Такер, нахмурив брови.
– Неужели? – смутился Обедиа. – Простите, что я так долго навязываю вам мое мнение. Таким замечательным утром у двух молодых людей есть занятия гораздо приятнее, чем болтать со стариком. – И, дотронувшись кончиками пальцев до своей шляпы, он слегка поклонился Джоселин: – Рад был встрече, мисс… Джонс.
Его секундного колебания было достаточно, чтобы у Джоселин бешено застучал пульс.
– И я тоже, мистер Мельхиор, – промолвила она, стараясь дышать спокойно.
– Для друзей я просто Обедиа, – сказал старик и повернулся к Такеру: – Я получил удовольствие от нашей короткой беседы.
– Можно просто Такер, Обедиа, – откликнулся тот, снова жонглируя стаканом с кофе и поводком, чтобы пожать ему руку. – Желаю вам удачного дня.
