Они вновь оказались за столом вдвоем, Доррис по обыкновению отсутствовала. Ужин начался в молчании, потом, испытывая из-за затянувшейся паузы некоторую неловкость, Энни спросила:
– Как прошел день? – Она старалась не смотреть на Роджа слишком часто, но не удержалась, взглянула прямо в его лицо и поневоле замерла – он казался таким красивым… Только бы не выдать своих чувств! – мелькнуло в ее голове.
В который уже раз за минувшие сутки Энни порадовалась, что люди не способны читать мысли. Потому что думала она о том, как замечательно было бы устроиться рядышком с Роджем на мягком диване, посмотреть в его глаза и рассказать, какие яркие чувства он пробуждает в ней, как велико ее желание принадлежать ему хотя бы одну ночь…
Не успела Энни подумать об этом, как перед ее мысленным взором начала разворачиваться одна из ставших привычными в последнее время соблазнительных картин – в данный момент совершенно неуместная. Усилием воли остановив этот процесс, Энни тем не менее подумала: интересно, как Родж ведет себя в постели? Интуиция подсказывала ей, что с Роджем все будет не так, как с Хью, который после секса обычно сразу направлялся к холодильнику за минеральной водой, но задерживался, чтобы заодно перекусить. Нет, с Роджем все произойдет иначе…
Энни не запомнила, что ела и ела ли вообще. В конце ужина в столовой появилась Милли – с момента приезда в этот дом Энни только слышала о ней, но увидела впервые – и сообщила, что кофе накрыт в гостиной. Однако то, как они переместились туда, тоже словно прошло мимо внимания Энни. Она была как в тумане, видела только Роджа и даже не слушала – хотя он отвечал на ее же вопросы, в частности описал проведенный в издательстве день, – а словно впитывала в себя его голос, не вникая в смысл слов.
Опомнилась она только тогда, когда обнаружила себя на диване с чашкой кофе в руке. Родж сидел напротив, в кресле. Собственно, из странного чувственного оцепенения Энни вывела очередная фраза Роджа:
– Все-таки не успокоюсь, пока не спрошу, – сказал он, испытующе глядя на Энни. – Меня со вчерашнего дня мучает сомнение, действительно ли кольцо, которое ты носишь на левой руке, обручальное?
Энни нахмурилась.
– Думаешь, я солгала?
Он пожал плечами.
– Оно не похоже на кольца, которые женихи дарят невестам.
Опустив взгляд на свою руку, где поблескивало переплетение золотых полосок, Энни спросила:
– Почему не похоже?
– Обручальное кольцо должно быть с брильянтом. – Родж прищурился. – По-моему, это знает каждая девушка. Да и мужчины тоже.
Верно, подумала Энни, мужчины тоже. Кроме Хью. Впрочем, Хью тоже знаком с подобными тонкостями, просто его одолевает страсть к экономии.
Однако ей почему-то стыдно было признаться Роджу, что ее жених не захотел тратиться на брильянт.
– Разумеется, мне прекрасно известна эта традиция, – сдержанно произнесла она. – Но так ли уж необходимо ее придерживаться?
Родж удивленно вскинул бровь и пристальнее вгляделся в лицо Энни.
– Это твоя собственная точка зрения или подобную мысль внушил тебе твой будущий супруг?
Она отвела взгляд.
– Какая разница?
– С моей точки зрения, очень большая. И, кстати, замечательно характеризует твоего жениха.
– Почему же, может, я сама пожелала кольцо попроще? – с непонятным ей самой упрямством произнесла Энни.
Родж усмехнулся.
– Позволь тебе не поверить. Обычно кольцо выбирает тот, кто дарит. Отсюда я делаю вывод, что это твой жених захотел быть оригинальным, а вовсе не ты. Извини за прямоту, но, похоже, твой будущий супруг просто обманул тебя. Скажешь, я не прав? Ну, может, не тебя, а твои ожидания… что, по-моему, одно и то же.
Энни вспомнила, какое разочарование испытала в тот момент, когда Хью преподнес ей обручальное кольцо, и поджала губы. Конечно, Родж прав – Хью обманул ее ожидания, а вот интересно, сам он способен солгать Линде? Пусть они пока не объявляли о помолвке, все равно знакомые смотрят на них как на жениха и невесту.
Так смог бы Родж переспать со мной, а потом сделать перед Линдой вид, будто ничего не произошло? – спросила себя Энни. Или ему даже притворяться не понадобилось бы, потому что он действительно не увидел бы в подобной истории ничего особенного? Если так, то Доррис оказала мне неоценимую услугу, предупредив о возможности отправиться домой с разбитым сердцем! Потому что в мире больших денег не принято отменять свадьбы ради заезжих девиц – пусть даже красивых, как уверяет Доррис. Да, наверное, Родж может сделать меня своей любовницей, но женой… ох, вряд ли.
Пока Энни размышляла, Родж рассматривал ее, потом заметил плотно сжатые губы и сказал:
– Не хочешь – не отвечай, а только я бы своей невесте купил красивое дорогое кольцо, потому что подобный подарок делается один раз в жизни.
Своей невесте!
Энни вздрогнула, будто от пощечины. Конечно, Линда получит совсем другое кольцо… потому что у нее совсем другой жених.
Вот я и получила ответ, грустно подумала она. Родж четко дал понять, что невеста для него все. Сам того не ведая, он так кардинально остудил мой пыл, будто ведро воды на голову вылил. А я-то размечталась, дуреха!
– Жаль, что нельзя прямо сейчас отправиться в аэропорт и улететь домой… – Энни вздрогнула, сообразив, что следующую мысль высказала вслух. Подняв глаза, она встретила тревожный взгляд Роджа.
– Ты… тебя расстроил разговор о кольце? – Видя, что Энни отвернулась, он поставил чашку с остатками кофе на столик и потер пальцами лоб. – Дьявол! Какой я идиот, болтаю всякий вздор…
Энни допила кофе и тоже поставила чашку.
– Ты здесь ни при чем. Почти. Доррис тоже была бы рада поскорее проводить меня.
– Доррис? – В глазах Роджа отразилось удивление, но лишь на секунду, тут же сменившись пониманием, заставившим его гневно свести брови у переносицы. – Чего она наговорила тебе в мое отсутствие?
Услышав его тон, Энни пожалела, что упомянула о Доррис.
– Ничего особенного, мы просто поболтали немного – и все.
– О чем? – требовательно спросил Родж.
Энни на минуту задумалась. Разумеется, не было даже речи о том, чтобы пересказать настоящий разговор с Доррис. А между тем Родж ждал ответа.
– Ну, мы говорили обо всякой всячине, всего не упомнишь, например об интуиции Доррис…
– Так и знал! – сердито воскликнул Родж. – Она уверена, что благодаря некоему шестому чувству способна проникать в тайную суть событий, что, по ее мнению, дает ей право поучать окружающих. Даже тех, кого она видит впервые в жизни. Ладно, тут мало что можно изменить, в таком возрасте человека уже не переделаешь, но я все-таки поговорю с Доррис!
Энни прошиб холодный пот: ей меньше всего хотелось становиться в этой семье яблоком раздора.
– Ты неправильно понял – Доррис ничего особенного не говорила, просто она заботится о тебе и…
– Представляю! – процедил Родж.
Энни прикусила губу.
– Послушай, не знаю, о чем ты подумал, но Доррис всего лишь защищает твои интересы. Тебе бы следовало поблагодарить ее за это.
– О, я ее поблагодарю! – В голосе Роджа прозвучал оттенок угрозы. – Непременно! А заодно попрошу не совать нос, куда не просят.
Он вдруг встал, и Энни от неожиданности отпрянула, прижавшись к спинке дивана. Это движение было машинальным, но на Роджа оно произвело сильное впечатление.
