Коричневые

После консультаций с Берлином Вольф заявил, что при переустройстве мира, если руководство СССР примет требования Германской стороны, возможно, Германия потеснит свои границы на востоке в пользу СССР.

Германское командование в знак своих перемен готово будет поменять цвет свастики на государственном знамени с черного на красный.

Первый заместитель народного комиссара Внутренних дел СССР (МЕРКУЛОВ).

Не знаю, пробирался ли Меркулов в оккупированный Мценск. Зато точно известно: группенфюрер СС Карл Вольф никогда не был на оккупированной советской территории. До 1943 года Карл Вольф являлся личным представителем рейхсфюрера СС в ставке Гитлера.

А в остальном – серьезный «документ». Особенно впечатляет готовность германского командования поменять цвет свастики с черного на красный. «С нашим знаменем цвета одного». Кстати, идея переселения всех советских евреев в район дальнего Севера у Сталина действительно была. Теперь понятно, откуда. Осуществить, правда, не успел: помер.

А в общем – хорошенькую свинью подкладывает тов. Карпов своему кумиру. Вот как, оказывается, Генералиссимус спасал нашу страну от фашизма!

* * *

Ну и напоследок.

Сталин, уверяет нас тов. Карпов, был не только «Великий стратег, но и Великий пророк» (именно так, с больших букв). Многое он предсказал еще в 1939 году, за полвека до событий, которые произойдут в нашей стране. Сталин, значит, предсказал, а «революционерка А.М.Коллонтай» сумела записать руководящие указания Вождя:

«Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны прежде всего за рубежом и в нашей стране тоже.

Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет мстить нам за наши успехи и достижения. И мое имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут много злодеяний.

Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться…».

Бредятина. Однако навевает. Как та музыка. Вот что значит мастерство писателя! Благодаря тов. Карпову, отчетливо представляю такую картину. В скромном кремлевском кабинете Сталина сидит в кресле Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Швеции Александра Михайловна Коллонтай. На коленке у нее блокнотик, она торопливо записывает, чтобы, не дай Бог, ничего не упустить. А по кабинету неспешно ходит тов. Сталин и рассуждает. Как бы про себя. Пророчествует. Потом вдруг спохватывается, подходит к Александре Михайловне и ласково произносит:

– Ну как, товарищ Коллонтай, успеваете? А то я буду медленнее говорить. На чем мы там с вами остановились? Кажется, на сионизме?…

* * *

P.S. Авторы только что вышедших книг обычно любят давать интервью. Владимир Васильевич не оказался исключением.

– Сейчас, – откликнулся он на мой телефонный звонок, – только включу магнитофон. А то в наше время очень часто случается: такую бодягу припишут, что потом краснеть приходится. Впрочем, я знаю, что вы серьезный человек, – вы не пойдете на безобразия.

(Пауза. Владимир Васильевич устанавливает магнитофон. Потом объявляет, что готов к моим вопросам.)

– В книге «Генералиссимус» вы приводите некие документы. Например, о «Военном комиссариате», который был создан Троцким и им же возглавлялся. Из какого архива взят этот документ?

– А там есть, в книжке все сказано.

– Не могли бы вы повторить?

– Нет, я повторять не буду. В книге написано: это было опубликовано в Америке, не у нас, а в Америке было опубликовано. Я взял оттуда. (Благоговение Владимира Васильевича перед американским изданием некоего «документа» достойно лучшего применения.)

– А другой документ – справка, подготовленная Берией для Сталина, о количестве и национальном составе репрессированных?

– Это доклад Сталину, сделанный в единственном экземпляре по его просьбе. Я даю ксерокс подлинника. Чего вам еще нужно?

– Хотелось бы знать, где хранится этот документ.

– Ну это, знаете, у каждого писателя есть свои, как говорится, источники. Я вам показываю ксерокопию – чего еще надо?

– Понял. А «Генеральное соглашение» между НКВД и гестапо?

– У меня еще много документов к этому «Генеральному соглашению», еще 10 у меня есть. Там все указано: дата, где, чего, кто, подписи и печати.

– Но вы не указываете, откуда эти документы взялись. Именно это меня очень интересует.

– Вот еще! Вам, может быть, как говорил Остап Бендер, ключи от квартиры на блюдечке с голубой каемочкой?

Какие ключи? Я ведь об архивах… Помнится, в заключение нашего телефонного разговора тов. Карпов выразил надежду на то, что я не сделаю из этого интервью «какую-нибудь бяку». Какая уж тут бяка… Лучше автора никто о нем все равно не скажет.

После выхода «Генералиссимуса» мне позвонил старинный приятель Карпова. Он долго сокрушался, говорил, что ничего не может понять: по его словам, Владимир Васильевич еще не так давно был вполне приличным человеком…