Он шагнул к ней, протягивая руку.
– Нет, нет, нет, – поспешно запротестовала она. В таком положении ее голос казался выше, чем обычно. – Не трогайте меня. – Она вновь обрела устойчивость. – Я в порядке. – Она сконцентрировалась, сделала успокаивающий вдох и вернула себя в нужное состояние.
Он никуда не делся.
– Сегодня же не среда, – заметила она. Обычно она не шаталась, не теряла равновесие, стоя на голове. Ее инструктора по йоге поражало, как долго она может простоять в таком положении. Определенно, сегодня она показала не лучший результат.
– Надо полить недотроги, – сказал он. Это было вполне рациональное объяснение, хотя оно, в свою очередь, порождало новые вопросы.
– В доме отца есть всевозможные технические новинки. Почему же он не сделал в саду автоматическую систему орошения?
– А зачем? У него был я.
– Заставлять вас заезжать сюда, чтобы полить цветы, невыгодно ни по времени, ни по средствам.
Джордан приподнял одно из своих широких плеч в жесте, который Кэйси интерпретировала как пожатие.
– Меня это не волнует.
– Вам нравится поливать?
– Мне нравится поливать.
– Но ехать сюда…
– Моя фирма недалеко отсюда.
– А! – Она размышляла, где он живет. Она не могла представить себе, что он обитает здесь, на холме. Даже самые скромные апартаменты здесь были слишком дороги. – Вы давно занимаетесь его садом?
– Семь лет.
– А кто был до вас?
– Никого. Здесь была одна трава и бурьян.
– И замечательные старые тсуги, клены, березы и дубы, – мягко напомнила она. – А кто делал дизайн- проект? – Теперь она держалась твердо, даже с голосом удалось более-менее справиться.
– Я.
– Через «Дэйзис Мам»?
– Да.
– У вас есть квалификация ландшафтного дизайнера?
– Нет. Я просто разбираюсь в растениях.
– А мой отец? Мы уже установили, что он любил их. А разбирался ли?
– Он разбирался в том, что ему нравилось. Я просто помогал. – Он замолчал, потом с интересом спросил: – Вас это задевает?
Такие вопросы обожала задавать ей Брайанна, и у Конни он наверняка бы вызвал одобрительный кивок, потому что это был вопрос в точку. А ответ? Да, это задевало Кэйси. Можно было назвать это завистью или ревностью. Можно – обидой. У нее складывалось впечатление, что слуги ее отца пользовались его доверием и уважением, даже симпатией, которых она, дочь, была лишена.
Но садовник не был ни в чем виноват. Он просто прекрасно справлялся со своими обязанностями.
– Вы сделали потрясающий сад, – сказала она. – Но вы не говорили мне, занимался ли он сам чем- нибудь здесь?
– Ваш отец? Да, порой он тоже брался за дело. Это был его способ выражения благодарности за то, что я помогал ему в других делах.
– В каких?
– В разных. Переносить вещи. Поднимать их по лестнице. Например, архивы. Когда он закрывал историю болезни, он клал папку в специальный ящик. Когда ящик заполнялся, он перемещал его содержимое наверх.
– В запасные комнаты? Но в тех коробках не может быть только архив.
– Там книги. И письма. Профессиональная корреспонденция.
– А личная?
– Все личное должно быть в ящиках, помеченных буквой «М» на крышке.
Личные архивы Конни. Если у записок есть продолжение, оно должно быть там. Мысли Кэйси так быстро унеслись к комнатам, забитым коробками, что она снова покачнулась.
Садовник снова потянулся к ней.
– Не трогайте меня, – так же, как и в прошлый раз, предупредила она. – Все в порядке.
Она едва восстановила равновесие, как вдруг он спросил:
