голыми — под конец какой-нибудь вечеринки, когда все бывали в изрядном подпитии. Но такого, чтобы при виде мужчины у нее захватывало дух, не случалось уже много лет. Во всяком случае, после Чарли — ни разу. Чарли, с его вьющимися волосами, очками в тонкой металлической оправе и самомнением размером со штат Техас, был тоже по-своему хорош собой. А до Чарли был еще Рон. Тот вроде бы подходил ей по всем статьям, но между ними не проскакивала искра.
Джесс Крэй вызывал в ней не искру, нет — целый фейерверк, рядом с ним она чувствовала себя женщиной, и дело было не во внешности. Его черты были скорее грубоватыми, чем красивыми в классическом понимании, и хотя он казался человеком серьезным, его улыбка разила наповал. Улыбка появлялась на его лице не часто, и это делало ее еще более неотразимой, заставляло ценить еще больше. Однако не только улыбка расположила к нему Лиа. Ей понравилась его манера говорить, в которой прямота сочеталась с мягкостью. Джесс не был ни застенчивым, ни напыщенным, он не заигрывал с ней. Он просто существовал и ценил ее уже за то, что она существует. Во всяком случае, так казалось Лиа. Он считала себя большим знатоком мужчин и допускала, что жет ошибаться, но собственные ощущения ей нравились Лиа улыбнулась:
— Ладно, не буду отвлекать вас от работы. Джесс стал серьезным.
— Когда приезжает ваша мать? Сегодня?
— Сама толком не знаю. Мои сестры злятся, что он сих пор не приехала.
— А вы?
— Разочарована. Мне хотелось с ней повидаться, я а ла нашей встречи. В письме она намекала, что будет зд когда я приеду.
— Она заболела?
— Нет, наверное, просто тянет время.
— Она передумала переезжать?
Лиа совершенно не представляла, что думает ее мать. Джинни — очень милая, порядочная, корректная женщина, всегда державшая свои мысли при себе, — была для загадкой.
— Не знаю, — наконец призналась она.
— Если она раздумала, я могу понять почему.
— А я — нет. — На этот счет у Лиа сомнений не было Старз-Энд — самое удивительное место из всех, где доводилось побывать. Красивое, освежающее, интересно.
— Последний пункт не бесспорен — многим здесь кажется скучно.
Лиа покачала головой.
—Я привезла с собой чуть ли не чемодан книг, но каждый раз, когда сажусь читать, на что-нибудь отвлекаюсь, очень скоро обнаруживаю, что мысли заняты другим.
— Вы уже были в городе?
Лиа кивнула.
— Вам нужно обязательно побывать в городе еще раз, вы не пожалеете.
— Вы часто там бываете?
— Каждый день. Приходится ездить за продуктами и всякой всячиной. Даунли — удивительное место.
— Удивительное? — несколько озадаченно переспросила Лиа.
— Это вовсе не захолустная дыра, как вы, возможно, думаете. В Даунли живет много художников, а так как это весьма искушенная публика, то в городке развился и соответствующий сервис. Например, в универсаме продаются круассаны, а в магазине бытовой техники можно найти кофеварки для приготовления капуччино.
— И что, кофеварки покупают?
Джесс криво улыбнулся:
— Конечно. Художники любят капуччино. Еще там есть ресторанчик «У Джулии», специализирующийся на приготовлении блюд из морепродуктов. Но это не единственное, что они готовят, вам надо обязательно туда заглянуть. Владелице примерно столько же лет, сколько и вам, три года назад она переехала из Нью-Йорка. Думаю, она вам понравится.
— Звучит заманчиво. — Лиа не очень рвалась в город: ей было хорошо и в поместье, здесь она чувствовала себя спокойно и уверенно.
— Захотите съездить в город, позовите меня, я подвезу.
«А вот это уже в самом деле звучит заманчиво», — подумала Лиа.
—Обязательно. — Она улыбнулась, собираясь уходить. — Не стану больше вас задерживать. Было приятно поговорить. Всего хорошего.
Она кивнула и пошла к дому, стараясь сдерживать шаг. Ей хотелось порхать, как на крыльях, и, возможно, это было как-то связано с распущенными волосами, джинсами, соленым морским воздухом и вересковой лужайкой, воссозданной с любовью. Лиа приближалась к стеклянным дверям, когда ее вернул с небес на землю сердитый голос Кэролайн.
Глава 9
Анетт говорила по телефону, закрывая свободной рукой второе ухо. Кэролайн размахивала у нее перед носом листком бумаги.
—Анетт, сейчас не время звонить домой! Нам надо решить, что делать дальше! — Услышав шаги, она поверлась к Лиа: — Ты это видела?
Лиа взяла у нее из рук листок, оказавшийся запиской Гвен. Но Кэролайн закричала, не давая ей дочитать до конца.
—Она не приедет ни сегодня, ни завтра! Возможно. только возможно! — послезавтра! — Она вырвала у Лиа листок. — Эта женщина просто эгоистка, она ни о ком, кроме себя, не думает! Уму непостижимо! Что с ней происходит? Или она не хочет приезжать? Может, покупка этого дома вообще один большой розыгрыш? Она не понимает, что только потому сюда и примчались, что считали, будто нас ждет? Лиа, мать водит нас за нос. Я чувствую, что может затянуться на несколько дней.
Лиа была разочарована, но не разделяла гнева Кэролаайн.
— Ты не спрашивала у Гвен, в чем дело?
— Ха! Хороший вопрос. Гвен сидела на веранде и ждала нашего возвращения. Как только мы подъехали, она сел в «вольво» и смылась. Об этой записке она даже не заикнулась. Ничего не скажешь, эта особа знает, с какой стороны ее хлеб намазан маслом! А ты где была, когда Джинни звонила?
— Ездила покататься.
Формально Лиа не солгала, она действительно ездила на машине, только она не собиралась уточнять, что ходила по магазинам. Ей хотелось, чтобы сестры считали, будто она с самого начала привезла подходящую одежду.
Анетт повесила трубку и повернулась к сестрам. Ви нее был раздраженный.
—Почему Джинни так себя ведет? Что с ней происдит? Она совершенно не считается с тем, что у каждой нас есть своя жизнь.
—Как Томас? Ему лучше? — спросила Лиа.
— Пока — да, а что будет через час — Бог его знает.
Кэролайн нервно забарабанила пальцами по кухонному столу.
—Представляю, какой бы поднялся шум, если бы посмели устроить нечто подобное по отношению к ней! — Она насмешливо процитировала, копируя интонацию матери: — «Пунктуальность — это очень важное качество, девочки, пунктуальность и надежность. Именно по этим качествам люди будут судить о вас». — Она понизила голос. — Вы знаете, я обычно прихожу на деловые встречи раньше срока. В офисе надо мной смеются, но я не люблю опаздывать. «Не люблю», — это еще мягко сказано, я этого панически боюсь! При одной мысли, что я могу опоздать, меня прошибает пот. Я твержу себе, что это глупо, что в этом нет ничего страшного и вообще всем наплевать, опоздаю я или нет, но это не помогает. Я ничего не могу с собой поделать.
