1 …были в полном вооружении, но это не могло возбудить подозрения, так как в ином виде Кортес и его свита никогда не появлялись во дворце Мотекусомы. — Недвусмысленное указание Берналя Диаса, что Мотекусома II и его ближайшее окружение с самого начала, то есть с момента вступления войска Кортеса в Мешико, были под вооруженным контролем конкистадоров — под угрозой смерти. Вот несколько свидетельств современников конкисты, прямо указывающих, что Мотекусома II был пленен в день вступления Кортеса в Мешико. Так Бернардино де Саагун в труде «Всеобщая история Новой Испании» описание первой встречи Мотекусомы II с Кортесом (начало см. прим. 3 к главе «МОТЕКУСОМА») заканчивает следующими словами: «(Книга XII, глава XVI)… 8. — Затем дон Эрнан Кортес взял Мотекусому за руку и они пошли по улице совместно в королевские строения [(дворцовый комплекс Ашаякатля)]. 9. — При встрече вместе с Мотекусомой находились нижеследующие сеньоры: сеньор Тескоко, которого звали Какамацином; второй, сеньор Тлакопана, которого звали Тетлепанкецальцином; третий, тот, что управлял в Тлателолько, которого звали Ицкауцином [(Ицкауцин был военным губернатором в Тлателолько)]; четвертый, майордом [(в этом же труде Саагуна, в той же XVI главе XII книги, но в версии текста на языке науа, он назван казначеем)] Мотекусомы, который имел место службы в Тлателолько, которого звали Топантемокцином. 10. — Помимо этих более знатных на улице, там находились многие менее знатные мешики, нескольких таких звали: Атлишкацин — тлакатеккатль [(tlacateccatl)], Тепеоацин — тлакочкалькатль [(tlacochcalcatl)], Кецальастацин — тисосиуакатль [(tizozihuacatl)] и Тотомоцин — экатемпатицин [(hecatempatitzin)], и еще Куаппиацин; все эти, когда пленили Мотекусому, оставили его без помощи и скрылись [(там же, но в версии текста на языке науа дается более точная оценка: «(Книга XII, глава XVI) 15. — Когда пленили Мотекусому, они всего лишь скрылись, спрятались, его покинули все вместе в беспорядке подло!..»)] Глава XVII О том, как испанцы с Мотекусомой прибыли в королевские строения и всеми его, кто туда перешел. 1. — Когда испанцы прибыли с Мотекусомой в королевские строения, то вслед затем его задержали у себя, никогда больше ему не позволили отлучаться от себя и также задержали у себя Ицкауцина — губернатора Тлателолько; этих двух задержали у себя, а остальным позволили уйти, и потом палили из всего огнестрельного оружия, которое привезли, а от этого шума и дыма всех выстрелов индейцы, которые там находились, останавливались, как ошарашенные, и передвигались, как пьяные; начали распространяться различные очень пугающие сообщения, и таким образом те, кто там был и кто не был, получили один смертельный ужас. 2. — [Конкистадоры] проспали всю эту ночь, а затем очень рано утром другого дня начали оглашать сообщение от предводителя [(Эрнана Кортеса)] и сообщение от Мотекусомы, чтобы они [(мешики)] принесли все нужное для испанцев и для лошадей, а пилли [(piles)] и ачкаутли [(achcouhtles)], и другим чиновникам, занимающимся снабжением, не хотелось подчиниться Мотекусоме и приходить к нему [(опасаясь конкистадоров)]; тем не менее все они обеспечивали [конкистадоров] всем нужным. 3. — Испанцы после того, как расположились, согласно порядку, с резервом и отдохнули, начали допрашивать Мотекусому о королевской казне, спрашивая, где она находится, и он повел их в зал, называемый Теукалько [(Teuhcalco)], где были драгоценные головные уборы из перьев и другие драгоценные ювелирные изделия из перьев, золота и [драгоценных] камней, а затем они стали это вытаскивать из них. 4. — Испанцы вытаскивали золото из головных уборов из перьев и круглых щитов и других праздничных украшений, которые там были, и вытаскивая золото, они разрушили все головные уборы из перьев и драгоценные ювелирные изделия, а золото переплавили в слитки, и забрали они самые лучшие [драгоценные] камни, а все [драгоценные] камни похуже и перья забрали индейцы из Тлашкалы, и обшарили испанцы весь королевский дворец, забирая все, что им нравилось». Бартоломе де Лас Касас в трактате «Краткое донесение о разорении Индий» сообщает: «И в тот же самый день [(в день вступления конкистадоров в Мешико)], судя по тому, как мне сказали те, кто там находился… испанцы пленили великого короля Мотекусому и поставили 80 человек охранять его, а затем заковали его в кандалы». Он же в другом своем труде «История Индий» пишет: «(Книга III, глава 116)… К тому же и в Мешико я не раз вел с ним [(Кортесом)] беседы и сказал ему, разве по совести он поступил, взяв в плен столь славного короля Мотекусому и отняв у него обманом его владения, и он в конце концов во всем со мной согласился и молвил: Qui поп intratper ostium, fur est el latro [(лат. Кто не через дверь входит, тот грабитель и разбойник)]. И тут я сказал ему напрямик, этими самыми словами: Да внемлет Ваш слух тому, что уста глаголят. И потом все кончилось смехом, хотя в душе я проливал слезы, видя его бесчувственность, и почитал его человеком погибшим». Диего Дуран в «Истории индейцев Новой Испании и островов у материка» рассказывает: «И с такой торжественностью и рукоплесканиями вступил вышеупомянутый маркиз [дель Валье — Эрнан Кортес] в Мешико и был там в королевских строениях, в которых жил отец Мотекусомы [Ашаякатль]… эти строения были очень велики и состояли из многих покоев… Там разместился маркиз со всеми своими людьми; туда принесли ему все необходимое в большом количестве… по приказу Мотекусомы, который находился под стражей со всеми своими сеньорами в одном из покоев королевских строений, охраняемом тремя солдатами, в цепях и ножных кандалах». Индейский хронист Чимальпаин в «Анналах Чимальпаина Куаутлеуаницина» сообщает: «Как только испанцы без боя вошли в Мешико, они пленили, связали, заковали в цепи Мотекусому, а также Какамацина — правителя Тескоко и Ицкауцина — верховного военачальника Тлателолько». В судебном деле Педро де Альварадо [(Судебный процесс по делу Педро де Альварадо происходил в Мешико (Мехико), построенном испанцами на развалинах столицы мешиков, в 1529 г.)] один из пунктов обвинения, составленного на основе показаний очевидцев, гласил: «…И вышеупомянутый Педро де Альварадо обвиняется в том, что в то время, когда они [испанцы Кортеса] пришли в этот город Мешико (Теночтитлан), они пленили Мотекусому — сеньора этого города, и пленили в то время и некоего Какамацина, который был племянником упомянутого Мотекусомы — верховного сеньора этой земли… [(в том же судебном деле говорится)] В то время, когда прибыли испанцы в этот город Мешико, чтобы его завоевать и пленить Мотекусому…» Сам же Эрнан Кортес, оправдывая свои действия, в письме-реляции императору Карлу V сообщает, что Мотекусому II конкистадоры пленили не сразу, а лишь через 6 дней после вступления Кортеса в Мешико, называя захват верховного правителя мешиков вынужденной мерой, утверждая, что если бы Мотекусома II был на свободе, то он смог бы в любой момент переменить доброжелательное отношение к конкистадорам, прекратить снабжение продовольствием и, наконец, попросту напасть на пришельцев. Захват Мотекусомы II представлен Кортесом как вполне естественная и единственно правильная мера в столь напряженных и чрезвычайно опасных обстоятельствах. Кортес изображает Мотекусому II всемогущим императором обширнейшей империи, которому подвластны бесчисленные вассалы и сеньоры, жестоким, коварным и подозрительным деспотом, повеления которого заставляют трепетать от страха всех окружающих, суеверным, колеблющимся, закоренелым и кровожадным язычником, доверяющим больше таинственным знамениям и предсказаниям жрецов и колдунов, чем реальным фактам и здравому смыслу. Кортес утверждал, что пока Мотекусома II и высшие вельможи находятся в его руках, мешики будут остерегаться открыто начать борьбу против конкистадоров, а если Мотекусома II умрет, то конкистадоры, пусть даже и в борьбе, но посадят на трон в Мешико своего ставленника. Сей прием — вооруженный захват верховного правителя с целью устрашения и подчинения своей власти населения и захвата земель и богатств плененного индейского вождя, связанный с вымогательством золота и других ценностей путем шантажа, различных истязаний, заканчивающийся убийством плененного, не был изобретением Кортеса. Конкистадоры использовали этот прием с самого начала конкисты, со времен Христофора Колумба, и до ее окончания. В доказательство этого приведем два примера, из множества подобных, захвата конкистадорами индейского верховного правителя. Первый — совершенный на острове Эспаньоле (Гаити) в 1503 году конкистадорами под командованием губернатора Эспаньолы Николаса де Овандо, того самого родственника Эрнана Кортеса, в изложении Бартоломе де Лас Касаса, находившегося в то время на этом острове. Второй — совершенный на земле государства инков (Гауантинсуйу) в 1532 году конкистадорами под командованием Франсиско Писарро, в изложении участника конкисты «генерального контадора имущества Его Величества» Августина де Сарате. Бартоломе де Лас Касас в труде «История Индий» сообщает: «(Книга II, глава 9)… С собой он [(Николас де Овандо)] взял 300 пеших и 70 всадников, так как в то время на этом острове было мало кобыл и еще меньше жеребцов, и только самые богатые люди могли себе позволить роскошь приобрести кобылу для верховой езды, и ездили лишь те, кто имел свою лошадь, а на лошадях они и состязались в метании копья, и сражались, ибо лошади были обучены всему этому; и среди тех, кто поехал вместе с главным командором, были такие, которые заставляли своих кобыл танцевать, делать курбеты и прыгать под звуки гитары. Узнав о том, что главный командор собирается ее посетить, королева Анакаона, как женщина умная и учтивая, повелела вождям всех племен своего королевства и представителям от всех
