[корпуса] главного альгуасила [Гонсало де Сандоваля] и Педро де Альварадо. Я послал сообщить, чтобы ни под каким видом не двигались вперед, пока сперва хорошо не засыпят проломы [в дорогах]; так как это было необходимо сделать на случай отхода, чтобы проломы с водой не затрудняли и не сковывали, и они знали об этой угрозе. И вернувшись, мне доложили, что все захваченное было хорошо исправлено; и я направился туда считая, что это так. Но вместе с тем я опасался, что это приказание не выполнено достаточно хорошо и проломы не засыпаны полностью. И прибыв туда, я обнаружил, что они перешли один пролом в дороге, который был 10 или 12 шагов шириной, в котором текла вода, ее глубина была больше двух эстадо [(1 эстадо = около 1,67 м)], и когда они переходили, то побросали в него куски дерева и стебли тростника, и так еле-еле на ощупь перешли, но эти куски дерева и тростник утонули: а они, двигаясь в победном угаре, настолько увлеклись, что и не подумали сделать это гораздо прочнее. И в тот момент, когда я прибыл к этому, находящемуся в воде месту бедствия, я увидел, что испанцы и множество наших друзей обращены в повальное бегство, а враги, как собаки, набрасываются на них; и я, вида столь великую беду, стал кричать: «Держитесь! Держитесь!» А так как я уже оказался у воды [у края пролома], то обнаружил, что весь он заполнен испанцами и индейцами, так что, казалось, нельзя просунуть и соломинку; а врагов навалилось столь много, что убивая испанцев, они сами падали в воду вслед за ними; и уже по воде канала подплывали лодки врагов и захватывали испанцев живьем. И все это дело случилось столь неожиданно, и я видя, как убивали людей, решил, что мне лишь осталось умереть, сражаясь, и кроме того, мы, я и другие, бывшие там со мной, старались оказать помощь тем несчастным испанцам, которые находились в воде, одних вытаскивали ранеными, других почти захлебнувшимися, а иных без вооружения, и отправляли дальше [к своему лагерю]; и тут уже навалилось столь большое число врагов, что меня и других 12 или 15, которые были со мной, они окружили со всех сторон. А так как я был очень занят помощью тем, которые находились в воде, то не увидел и не решил, что делать с этой опасностью; и уже, подскочив, в меня вцепились некоторые вражеские индейцы и потащили, но тут прорвался один капитан [(капитан телохранителей Кортеса — Антонио де Куиньонес)] пятидесяти человек, которого я всегда брал с собой, и вместе с ним один подчиненный из его отряда, и он по воле Бога спас мне жизнь; и свершив это как храбрый человек, он сам там тяжело пострадал. В этой комедии испанцы отступали в беспорядке дальше по дороге [на Истапалапанской дамбе], а так как она была не широкой и не высокой, и с обеих ее сторон была вода, эти собаки специально сделали ее такой, и по ней двигались также в беспорядке многочисленные наши друзья, то движение по ней было столь затруднительно и медленно, так что враги в любом месте подплывали по воде, как с одной, так и с другой ее стороны и захватывали и убивали, сколько хотели». А вот как о поражении корпуса Эрнана Кортеса у «Моста бедствия» рассказывает со слов своих мешикских информаторов Бернардино де Саагун во «Всеобщей истории Новой Испании»: «(Версия текста на языке науа; книга XII, глава XXXIV)… 7. — Испанцы приближались к [району] Куауекатитлан, по дороге, на которой подготовлена была засада. И с ними [шли] из Тлашкалы, Аколуакана [(Тескоко)], Чалько, потом они засыпали канал и таким образом приготовили дорогу. Побросали они туда адобы [(необожженные кирпичи)], деревянные части построек: притолоки, косяки, столбы и колонны из дерева. И тростник, который нашли поблизости, также побросали в воду. 8. — Когда так был перекрыт канал, тут же прошли испанцы. Прошли осторожно: впереди их идет знаменосец; идут, играя на своих флейтах, идут, стуча в свои барабаны. 9. — Вслед за испанцами идут строем все тлашкальцы и все из иных поселений (союзников испанцев). Тлашкальцы весьма храбрились, держа надменно головы, хлопая ладонями в грудь. Они идут и поют, но также поют и мешики. Как с одной стороны, так и с другой слышатся песни. Поют песни о том, что помнили славного, и с этими своими песнями становятся храбрее. 10. — Вот они выбираются на сухую землю, где находятся в засаде мешики-воины, прижавшись к земле, маскируясь. Они наблюдают в ожидании времени, тогда они встанут и исполнят свой долг — когда услышат крик призывающий встать на ноги. 11. — И раздается крик: «Мешики, час настал!..» Вслед за тем появляется видящий все тлапанек отоми Экацин, с копьем, направленным против врагов, он призывает: «Воины Тлателолько! Кто такие эти дикари? Как они посмели придти сюда!'' И тут же он валит одного испанца, сбивает его с ног. И делает это отважно, он бьет испанца о землю. Свершив это, он открыл счет. И повернувшись, он передал его, и мешики тут же пошли, таща этого испанца. (Глава XXXV) 1. — После этого подвига мешики-воины отважно вышли из засады. Те, что прятались на земле, теперь стали преследовать испанцев по улицам. А испанцы, когда их увидели, стали просто как пьяные. 2. — Тут же началась борьба с целью захвата живых людей. Были взяты в плен многие из Тлашкалы, Аколуакана, Чалько, Шочимилько. Взят был большой урожай из пленных, взят был большой урожай из мертвых. Также за испанцами и всеми их людьми (их союзниками) преследователи плыли по воде. 3. — И вся дорога стала скользкой, и уже невозможно было идти по ней; лишь только кто поскользнется, то падает в грязь. Мешики тащили пленных волоком. 4. — Именно там был захвачен [испанец] со штандартом и был утащен. Те, кто захватили его, были из Тлателолько. А место, где он был захвачен, теперь называется Сан Мартин. С этим никакое событие не может сравниться. 5. — Иным (из испанцев) удается спастись. Они отступают, дабы прийти в себя, по берегу канала [из соленого озера в пресное] в сторону [города] Кулуакан. Там. на берегу, они располагаются на отдых». Показательно, что Кортес ничего не сообщил Карлу V о захвате индейцами своего штандарта, а мешики не рассказали Саагуну, что упустили Кортеса, поскольку никто не любит сообщать о своих неудачах.
4 Лагерь корпуса Эрнана Кортеса был в Койоакане.
5 Пуэбла (Риeblа) - провинция, ныне штат в Мексике, с административным центром — городом Пуэбла де Сарагоса (Риeblа dc Zaragoza), основанным в 1531 году под названием Пуэбла де лос Ангелес (Риeblа de los Angelas) и переименованным в 1862 году в честь генерала Сарагосы.
6 О последующих событиях, произошедших в Мешико после того, как отступивший по Истапалапанской дамбе корпус Эрнана Кортеса добрался до берега, так рассказывает со слов своих мешикских информаторов из Тлателолько Бернардино де Саагун во «Всеобщей истории Новой Испании»: «(Версия текста на языке науа; книга XII, глава XXXV)… 6. — После этого мешики повели с собой пленников в сторону [квартала] Йакаколько [(находившегося вблизи главной храмовой площади Тлателолько)]. Там все собрались, а они охраняли своих пленников. Из пришедших одни жаловались, другие пели песни, а иные шлепали ладонью по рту, как это бывает обычно на войне. 7. — Когда прибыли в Йакалолько, пленных поставили в колонну по одному, и повели вереницей, нарядив; они один за другим шли, взбираясь [по ступеням пирамиды] к святилищу; там их принесли в жертву. Первыми шли испанцы, они были важнее. А вслед за ними шли все из поселений (союзных с ними). 8. — После того, как их принесли в жертву, головы испанцев нанизали на шесты, также нанизали головы лошадей. Но их поместили ниже, а головы испанцев над ними. Головы были нанизаны лицом в одну сторону. Но головы индейцев из поселений, союзных с ними, не нанизывали, поскольку это были незначительные люди. 9. — И тогда пленных испанцев было 53 и 4 лошади». О жертвоприношениях мешиков своим идолам после поражения конкистадоров Эрнан Кортес рассказывает в третьем письме-реляции Карлу V: '.. .и тотчас на высокой башне [(пирамиде)] с их идолами, которая была рядом с [главной] торговой площадью, приготовили [для жертвоприношения] благовония и курения — некоторые смолы, которые есть в этой земле, — будучи крепко уверены, что этим они служат своим идолам в знак-признательности за победу; и хотя мы хотели помешать, но не смогли это сделать, поскольку большинство людей [(корпуса Кортеса)] уже ушло в лагерь. В этой неудаче враги убили [(из корпуса Кортеса)] 35 или 40 испанцев и больше 1 000 индейцев — наших друзей, изранив более 20 христиан, и я выбрался раненым в ногу; были потеряны: одна небольшая полевая пушка, много арбалетов, аркебуз и другого вооружения. Мешики затем также одержали победу в городе, приведя в уныние старшего альгуасила [Гонсало де Сандоваля] и Педро де Альварадо, и забрав всех испанцев, захваченных живьем и мертвых, в Тлателолько, в котором находилась [главная] торговая площадь, и на высоких башнях [(пирамидах)], которые там были, обнажали пленных испанцев и приносили в жертву, рассекая им грудь и вырывая сердца, которые преподносили своим идолам; это было хорошо видно испанцам из лагеря Педро де Альварадо, с того места, откуда они вели военные действия, и они видели обнаженные, белые тела тех, кого приносили в жертву, знакомых, которые были христианами». Очевидно, главный храм Тлателолько вышел на первый план после того, как во время предыдущего штурма (до поражения у «Моста бедствия») конкистадоры из корпуса Эрнана Кортеса, прорвавшись к главному храмовому участку Мешико в Теночтитлане, захватили главный храм, разбили идолов и сожгли их святилище, хотя потом они отступили; мешики в этом храме, очевидно, больше не проводили никаких обрядов.
7 См. стр. 118-119 в главе «Мотекусома».
8 Ауашпицокцин (Ahuaxpitzoctzin) - более правильное (согласно хронисту Фернандо де Альбе
