Полина Дельвиг
Чисто семейное дело
Глава 1
1
В просторной, уютно обставленной спальне сидела приятная молодая женщина и уныло разглядывала фотографию в собственном паспорте. Фотография была сделана пять лет назад, и к ней претензий не было, печаль вызывала действительность. Женщина перевела взгляд на зеркало, потом снова на фотографию и опять на зеркало. Отражение заметно проигрывало. Она тяжело вздохнула и повернулась к бессовестному стеклу спиной. На веснушчатом и немного бледном, как у всех рыжих, лице застыло выражение безграничной тоски.
Из раскрытого документа следовало, что печальную даму звали Дарья Николаевна Быстрова, была она русской, замужней и через два месяца ей исполнялось тридцать. Вздохнув еще раз, молодая женщина с отвращением отбросила паспорт в сторону и задумалась.
Итак, юность умчалась как конь в пургу. Удовольствие, получаемое от созерцания собственной красоты, уменьшалось прямо пропорционально прожитым годам, и через год-два прелестная девушка с игривым взглядом окончательно растает в прозрачной дымке стекла, уступив место незнакомой женщине с отвратительно пресным лицом.
Даша опять обернулась к зеркалу. Увы, чуда не произошло — все признаки приближающейся старости оставались на своих местах.
— Ну, ничего, ничего, — бодро пробормотала она, разглаживая крошечную морщинку пальчиком, — будем бороться: что можно, размассируем, чего нельзя — отрежем. — И тут же прикусила язык.
Месяц назад ей в руки попала статья о клинике пластической хирургии, где-то недалеко от Лондона. Текст был пронизан оптимизмом, а фотографии пациентов, сделанные до и после операций, впечатляли: из-под ножа хирурга выходили просто новые люди. Воодушевленная полученной информацией, Даша кинулась к мужу с просьбой разрешить поездку в Англию. Хотя бы для консультации.
Сергей, не поднимая глаз от бумаг, лишь раздраженно бросил:
— Это еще зачем? Старость, как беременность — от людей не скроешь. Ты хоть видела, как эти операции делаются? Берут скальпель и — раз! Представляешь, как выглядит твое лицо вообще без кожи?
Муж знал на что бить: в мгновение ока весь оптимизм улетучился в неизвестном направлении. Сверкающий скальпель пластического хирурга превратился в ночной кошмар, супруг — в лед, а вся семейная жизнь — в тягостный спектакль.
2
Молодая женщина провела ладошками по лицу и прикрыла глаза. Как безжалостно бежит время.
Они познакомились с Сергеем пять лет назад, на одном из московских вернисажей. Даша там подрабатывала консультантом, а будущий супруг оказался на выставке случайно — по просьбе своего папы он сопровождал группу задумчивых голландских бизнесменов, неожиданно для всех оказавшихся любителями искусства. Голландцы отнеслись к рыжеволосой искусствоведше весьма прохладно и, едва дослушав темпераментную лекцию о связи частушки, лубка и русского авангарда, моментально растворились в толпе посетителей.
Сергею, напротив, искусство, в любом своем проявлении, было глубоко безразлично, а уж такое, как авангард, тем более, посему, не тратя времени, он попросил обаятельного гида оценить некую спорную картину. Последняя оказалась на даче, дача в тридцати километрах от Москвы, а бензина хватило только в одну сторону. Девушка оценила смекалку нового знакомого и великодушно согласилась подождать до утра друга с канистрой.
Вместо друга в семь утра неожиданно приехал папа. Без бензина, но с охраной из трех человек. Он прошел в спальню, присел на стул и, не обращая внимания на онемевшую от ужаса девушку, обратился к сыну:
— Сергей, тебе необходимо срочно вылететь в Прагу.
Даша рывком натянула на себя одеяло. Папа перевел взгляд в ее сторону, скользнул по нежному контуру плеч и чуть качнул головой:
— Напрасно. Вам нечего скрывать.
Девушка смешалась еще больше и, замотавшись в простыню до самых глаз, еле слышно пробормотала:
— Вы все неправильно поняли… я консультант. Искусствовед… Сергей попросил оценить картину…
— Понятно. — Невозмутимый папа вытянул губы трубочкой, лотом втянул их обратно, пожевал и еще раз оценивающе оглядел дрожащую от холода и стыда барышню. — Ну что ж, эта поездка вполне может оказаться свадебным путешествием. Или, например, твоей жене необходимо постоянное лечение, в этих, как их там, в Карловых Варах. Так даже лучше. Давай, Сергей, собирайся, в конце недели все должно уже быть готово.
И, не прощаясь, вышел.
Минут пять девушка сидела не в силах произнести ни звука. Во-первых, она не ожидала предстать перед незнакомым человеком в чем мать родила, во-вторых, совсем не ожидала получить предложение выйти замуж таким странным образом, и уж чего она не ожидала совсем, что Быстров-старший окажется тем самым Константином Быстровым.
Несмотря на стойкое безразличие к политике и сломанный телевизор Даша с первой же секунды узнала неожиданного визитера. И кто бы не узнал!
О нем говорили разное: и спаситель России, и вор каких мало, но в одном мнения сходились: без молчаливого одобрения этого невысокого человечка со щекасто-младенческим личиком удивленного ребенка из страны не вывозился даже прошлогодний снег. Его деятельностью интересовались все: коллеги, конкуренты, журналисты и, не в последнюю очередь, правоохранительные органы. Но Константин Вильямович неизменно доказывал безупречность своей репутации. Его круглые детские глаза смотрели в камеру недоуменно, с плохо скрываемой обидой: за что? Я для вас сделал все, что мог…
Конкуренты бесследно исчезали, журналисты погибали при невыясненных обстоятельствах, следователи скрипели зубами и закрывали очередное дело. Со временем и самые непонятливые сделали неутешительный вывод: «Значит, кому-то это очень надо».
В его устах даже шутливое предложение звучало почти как приказ.
Стряхнув оцепенение, Даша повернулась к молодому человеку, пребывавшему по отходу родителя в состоянии глубокой задумчивости:
— И что теперь делать?
Тот лишь пожал плечами:
— Ты же слышала: сначала в ЗАГС, потом за билетами.
3
Первый год пролетел как в счастливом сне. Фирма, дела которой послан был контролировать Сергей, занималась туризмом, и за год новобрачные объездили почти всю Европу. Но вскоре появилась Ксюшка и волей-неволей молодой женщине пришлось перейти к оседлой домашней жизни.
Супруг по-прежнему большую часть времени проводил на фирме, виделись они все реже и реже, и отношения заметно поостыли.
Молодая женщина изменения переносила болезненно: лишившись сначала любимой работы, потом друзей, а теперь еще внимания мужа, она как-то сразу потускнела, начала полнеть и за пять лет замужества превратилась в заурядную домохозяйку, снующую между кухней и детской.
Вконец истерзанная проблемой, как одновременно сохранить стройную фигуру, приятную округлость лица и, разумеется, мужа, Даша не выдержала и кинулась за советом к единственной в Праге подруге.
4
Подругу Ольгу можно было печатать на рекламном плакате семейного счастья: длинноногая, пышнотелая, она с радостью переложила все хозяйственные заботы на мужа и домработницу Ганку и приятно проводила время в магазинах или постели любовника, умудряясь при этом доводить до нервного приступа всех троих. Совет подруги был увесист и однозначен как ответ Чемберлену:
