просила им мороженое купить. Ну, попадетесь вы мне… Катя! Катерина!!!
Кузина влетела в номер в бигуди и в нижнем белье:
— Что случилось? О Господи…
— Скажи, у вас дома так принято? — Даша уже пришла в себя и, сердито переступая через раскиданные вещи, пробиралась к шкафу. — Вот маленькие негодяи, и тут все перевернули… Вы что, им игрушек не покупаете?
— Рыженький… — у Кати явно не хватало слов, — не знаю, просто ума не приложу, что на них нашло. Такие спокойные мальчики…
— И это ты называешь «спокойные»?! — Даша гневно потрясла разорванной пополам блузкой. — Да они же начинающие маньяки! — Она огляделась по сторонам. — Проклятье, а где моя сумка с косметикой? Может, они решили в индейцев поиграть? Если они угробят мою косметику — убью, честное слово!
— Я тебе возмещу… — пролепетала кузина.
— Возместишь! — Даша впадала в ярость. — Косметика еще со времен мужа оставалась, там долларов на шестьсот-семьсот будет, я берегла, как могла.
Катя уже ничего не говорила, а только кусала губы. С улицы раздался залихватский свист.
— Ну, я сейчас им устрою!.. — срывая с головы бигуди, кузина устремилась к лестнице.
— Оденься! — крикнула Даша и бросила ей сарафан.
Как только Катя достигла первого этажа, свист моментально прекратился и вместо него раздался дружный рев.
— Это не мы! — ревели на всю улицу близнецы. — Мы все за собой убрали…
— Я видела, как вы все убрали! Будете сегодня на улице спать, но перед этим я вас хорошенько выпорю…
— Мама, мы ничего не делали!
Даша опустилась на кровать и закрыла уши. Бедные дети, зря она так. Они в детстве с Катькой еще и почище номера откалывали. Подумаешь, мальчики немного пошалили, а она сразу жаловаться! Вопли становились все громче. Придется идти спасать детей.
На пороге гостиницы она увидела Катю и двух заплаканных племянников. Уши у мальчиков были пунцовыми.
— Кать, да ладно… Ну, похулиганили, не убивать же их за это. Пусть только скажут, куда мою сумку с косметикой дели.
— Тетя Даша, Рыжик, — хором заныли Мишка с Кешкой, — мы ничего не делали. И сумку твою не брали.
— А кто брал?
— Незна-а-а-ем…
Женщины переглянулись.
— Они не врут! — хором вскричали сестры и, бросив детей, кинулись обратно в гостиницу.
А возле распахнутой двери уже толпились люди. Среди них Даша заметила не только членов их туристического конгломерата, но и владельца гостинцы пана Кроткого. Она уже хотела начать извиняться за поднятый шум, но пан Кроткий опередил ее:
— Простите, пани Быстрова, у нас такое случается впервые. Мне слишком поздно сообщили об этом. Сначала думали, постояльцы развлекаются…
— О чем вы говорите? — Даша не понимала, почему у хозяина гостиницы извиняющийся тон.
— Горничная хотела убрать ваш номер, но на нем была записка «Не тревожить», хотя за дверьми слышался шум, словно кто-то передвигал мебель. Либуша — это наша горничная — постучала и спросила, не нужна ли помощь, но ей никто не ответил. Она постояла да ушла…
— Значит, в номере были посторонние, — вполголоса проговорила Даша. — Но почему надо было рвать именно мои вещи?
— И это в самом начале сезона! — продолжал горестно вздыхать владелец гостиницы. — Вы уже знаете, что у вас украли?
— По-моему, пропала только одна сумка. С косметикой. Кошелек я, слава богу, выложила.
Пан Кроткий немного повеселел:
— Мы, конечно, возместим вам некоторую сумму, но вы понимаете…
— Черт побери! — воскликнула Даша. — Там же была кассета. И рисунок.
— Какая кассета? — автоматически переспросили те, кто понимал по-русски. И только Ример промолчал. Его помутневшие глаза свидетельствовали о том, что он догадался, о чем идет речь.
— Не важно. — Молодая женщина принялась растирать виски. Она вдруг вспомнила апоплексическое лицо майора Томека. — И пожалуйста, не надо вызывать полицию — там была только косметика.
— Но ведь…
— Я думаю, вы не хотите, чтобы о краже в вашей гостинице узнали из вечерних новостей?
Пан Кроткий состроил страдальческую мину.
— Так и не говорите никому. Неужели вы думаете, что мою сумку найдут? Ее уже давно выбросили в озеро…
4
Даша была так шокирована дерзким нападением, что весь день ни с кем не разговаривала. Остальные с пиететом отнеслись к ее состоянию и не навязывали своего общества. Лишь ближе к вечеру кузина осторожно сообщила, что на сегодняшний вечер запланирован праздничный ужин в честь начала путешествия, но если она не в настроении, то его, конечно, можно перенести. Даша была тронута заботой окружающих и не посмела отказаться.
К семи все собрались в ресторане гостиницы. Первые полчаса праздничный ужин больше походил на траурный. Мужчины скупо обменивались короткими фразами, женщины вообще ничего не обсуждали, и только близнецы были наверху блаженства. Когда выяснилось, что им влетело ни за что, то подарки и сладости посыпались, словно из рога изобилия. Владелец проштрафившейся гостиницы торжественно вручил каждому по упаковке «Киндер-сюрпризов», Полетаев, в котором, очевидно, дремали нереализованные отцовские чувства, подарил воспрявшим духом чертенятам по огромному набору «Лего» с милитаристской тематикой, на что немедленно обратил внимание Деланян. Однако дети были так счастливы, что ни у кого не хватило духа поддержать его пацифистские настроения. Тогда Артур удалился и вскоре вернулся с двумя детскими электрическими мотоциклами. Где он их сумел раздобыть в такой глуши, осталось загадкой. Катя категорически отказывалась от подарка, но лица детей свидетельствовали, что этого они просто не переживут. Тогда несчастная мать взяла со всех честное слово, что никаких подарков больше не будет, и, отозвав Дашу в сторонку, потребовала незамедлительно разобраться с разошедшимися мужчинами:
— Они ведь ради тебя стараются!
— Как же! Им до меня никакого дела нет. Просто сошлись «два одиночества», и теперь каждый пытается пометить свою территорию. Ты скажи спасибо, что Виктор Семенович уже не в том возрасте, хотя и у него замашки лидера пробиваются…
Окончательно настроение испортило появление тетки Римера. Она немедленно потребовала от племянника официальной церемонии представления, после чего поздоровалась со всеми мужчинами за руку, проигнорировав женщин и детей.
Даша на ее афронт внимания не обратила, ибо была погружена в раздумья. Облокотившись о стол, она вяло ковыряла вилкой картофельное пюре.
— Чем я теперь буду краситься?..
— Я тебе куплю, — хором сказали Деланян и Полетаев.
Чижикова сморщилась, словно грецкий орех.
— И как я первой не догадалась выкинуть свой чемодан и сделать бум-бум в номере? — громко произнесла она по-русски. — Сейчас бы мне уже галантный кавалеры покупать новую норковую шубу. Или бриллиантовое колье.
— Что она говорит? — переспросил пан Прохазка, который русский основательно подзабыл. А может, и никогда не знал.
— Тетя шутит, — зевнул Ример. Крошечные глазки Чижиковой вспыхнули.
