побежденного.
В XVI в., по мере того как турецкое владычество утверждается в Средиземноморье, в Испании зреет страх перед османской опасностью. Он достигает кульминации на Рождество 1568 г., когда в Гренаде разразилась 'религиозная война', 'война враждебных цивилизаций', потрясшая все королевство. Для правителей Мадрида это не было неожиданностью. Зная о сговоре между морисками и внешними мусульманами, они полагали, что зло можно искоренить, если принудить морисков носить испанскую одежду, говорить по-кастильски и оттеснить их внутрь страны. Эти меры, предпринимаемые с 1566 г., породили бунт 1568 г. За семь месяцев до взрыва посол Франции докладывал своему королю о его возможности, прямо называл причину: страх.
'Сир, опасность в Гренаде, о которой я уже докладывал, есть не что иное, как страх перед местными морисками, которые, по проверенным данным, имеют налаженную связь с королем Алжира. Король Испании желает, чтобы они носили испанскую одежду, более того, чтобы они говорили по-испански, полагая, что тем самым он упрочит уважение к себе. Поговаривают также, что все они будут высланы за пределы страны, в Галицию, в горы и рассеяны там так, чтобы не смогли более сговариваться с маврами. На их же земли поселят горных жителей'.
Бунт разразился из-за потасовки между христианами и морисками. Албанцин и Гренада остаются спокойными. Но восстание захватывает Сьерра-Неваду и длится около двух лет. В самых значительных сражениях бунтари насчитывают в своих рядах не менее 150 000 человек, среди которых 400 вооружены. Около 4000 берберов сражались на их стороне. Тем временем Али захватывает Тунис, а в июле турки высаживаются на Кипре, еще лишний раз подтвердив мусульманское единство во всем Средиземноморье. Таким образом, у испанцев были многочисленные и разнообразные враги, как внешние, так и внутри страны. Погасить очаг восстания в Сьерра-Неваде и не дать ему распространиться по Валенсии удалось военачальнику дону Хуану Австрийскому с военной помощью из Ломбардии и Неаполя. Усмирив бунт, власти депортировали в Кастилию 70–80 тысяч морисков, которые снабжали восставших провиантом. Переселение произошло в ноябре 1570 г. под холодным ветром, дождем со снегом, так что в дороге погибло около 20 тысяч сосланных морисков. А в обратном направлении двигались христиане, спешившие занять лучшие земли в королевстве Гренада.
Конечно, это не могло решить проблему, так как после переселения мориски оказались в Толедо, самом сердце Испании. Мориски, причем очень многочисленные, проживающие в Севилье, тоже всегда были готовы способствовать английскому вторжению. Обстановка в Валенсии также была тревожной. Страх перед мусульманами не исчез даже после победы в Лепанте (1571 г.), несмотря на то, что она имела большое значение для расстановки сил на Средиземном море.
Мориски, связанные с миром неверных и враждебные ко всему христианскому, продолжают сопротивляться ассимиляции. Их депортация в 1609–1614 гг. подтверждает беспомощность Испании. Тогда было выслано 275 тысяч морисков при общем населении страны в 8 миллионов человек, то есть депортированные составили 3,4 процента населения. К примеру, как если бы современная Франция лишилась 1 800 000 жителей. Правомерны ли были подобные меры, чтобы избавиться от страха?
Не считая этих локальных очагов контакта, население Западной Европы в начале Нового времени не испытывало серьезной опасности со стороны мусульман. Во всяком случае, так считало духовенство. Можно заметить, что по мере удаления от границ, так сказать, от горячих точек соприкосновения с мусульманским миром, страх насаждался высшим духовенством, причем в первую очередь там, где население проявляло непокорность. Именно в этих регионах было распространено мнение, что христианство находится в осаде. На протяжении XVI века и позже письменные памятники культуры свидетельствуют о расхождении в оценках мусульманской опасности. Географы, историки, путешественники, политики и моралисты делают попытки понять неприятеля, в то же время восхищаясь законами и состоянием дел в оттоманской армии. Г. Постель, теолог и известный востоковед, составил, в числе многих других, объективное и добросовестное описание мусульманского мира. Историк П.Джово пишет: 'Сулейман склонен к религиозности и либерализму'. В «Космографии» Мюнцера читаем: 'Турки — большие приверженцы справедливости'. Натуралист и врач П.Белон утверждает, что мусульмане 'миролюбивы во всех своих начинаниях'. В 'Путешествии по Турции', написанном испанцем Лагуной и посвященном Филиппу II (1557 г.), предисловие отражает антитурецкие настроения испанцев. Но далее, сравнивая Турцию с Испанией, автор восхваляет Турцию и порочит Испанию. Что касается Бодена, Монтеня, Шаррона, то будучи в восхищении от армейской дисциплины, собранности турецких воинов, они приходят к выводу, что в «республике», одержавшей столько побед, должен царить 'строгий порядок'.
Безусловно, подобный беспристрастный анализ и объективное описание, должны способствовать усилению страха перед турками. По мнению Монтеня, 'Турция является в настоящее время самым сильным государством'. Шаррон еще более категоричен: 'Самым великим и мощным современным государством в мире является империя Великого Повелителя, который, как лев, устрашает всех на Земле и сокрушает князей и монархов'.
Церковь, наоборот, обращала внимание на опасность со стороны Турции и делала это, видимо, потому, что население выражало безразличие даже в центральной Европе, находящейся под непосредственной угрозой, и где часть Венгрии противостояла Габсбургам. В середине XV в. Каликст III, напуганный военными успехами Мухамеда II, повелел всем христианам читать ежедневную молитву, чтобы молить небо отвести турецкую угрозу. В Германии по указу Карла V ежедневно в полдень звонили 'колокола по туркам' с тем, чтобы католики и протестанты не забывали о нависшей угрозе. В 1571 г. Пий V повелел отслужить торжественную мессу и молитвы, чтобы молить о божественной защите христианского флота в сражении против султана. Сам Пий V наложил на себя строгую епитимью. Узнав о победе в Лепанте, он учредил специальный праздник 'Победоносной Божьей Матери', который был переименован Грегуаром XIII в праздник Четок и отмечался в первое воскресенье октября. Начиная с 1572 г. распространяются также различные 'гимны победы', сочиненные в основном в иезуитских университетах; картины религиозного содержания с изображением Богоматери-победительницы; христианский крест дополняется поверженным полумесяцем. После освобождения Вены в 1683 г. стяг великого визиря был отправлен Иннокентию XI и вывешен над главным входом в собор Св. Петра. Победа свершилась на 30-й день после Успенья, потому эта дата стала праздником благодати Божьей Св. Девы Марии. Повсюду в Германии, которой также грозило турецкое вторжение в 1683 г., население праздновало избавление от опасности и ликование Церкви, которые выражались религиозными песнопениями, паломничеством, изображениями событий в живописи и скульптуре.
Конечно, нельзя не заметить, что основная роль в длительной борьбе против турок принадлежала духовенству. Зверства неверных постоянно упоминались в проповедях и специальных молитвах 'против турок'. В молитвах содержались обращения к Богу о защите христианства от языческого нашествия. Вторжение турок ставилось наравне с другими стихийными бедствиями — эпидемиями, голодом, пожарами, наводнениями. Считали, что конец света наступит от турок. Когда на латинский язык был переведен Коран, его основные положения тотчас были подвергнуты критике. Не удивительно, что духовенство, особенно монахи, находились на фронтах борьбы против турок. В 1456 г. во время обороны Белграда душой защитников города стал французский монах итальянец Жан де Капистрано. Провозгласив новый крестовый поход в 1453 г., Пий II обращается к проповедникам, особенно францисканцам, чтобы поднимать народ на борьбу. В Мохаче погибли два архиепископа и пять епископов. Во времена Пия V капуцины служили священниками на флоте. Во время осады Вены в 1683 г. капуцин Марко д'Авиано прославился своими проповедями и покаяниями. Во Франции XVII в. среди тех, кто грезил еще крестовыми походами, мы видим капуцина отца Жозефа, поддерживающего ополчение Гонзага и автора запоздавшей «Туркиады». Два несущих крыла обновленной католической церкви — капуцины и иезуиты — стали также ярыми врагами неверных.
В XVI в. в произведениях Лютера и Эразма показана степень осознания турецкой опасности духовенством. Конечно, оба они жили в странах, находившихся под непосредственной угрозой победоносного султана, что отчасти объясняет их отношение к этой опасности. Но, кроме того, каждый из них по-своему стремится стать проповедником христианства. Им принадлежит заслуга пробуждения общественного сознания, всегда готового впасть в забытье и пренебречь долгом единения. В 1530 г. Эразм пишет:
'Варварский народ темного происхождения, сколько раз опустошал он земли христиан? Каких еще
