СРЕДИ ЗЛОВОННЫХ ОСТАНКОВ и стонов раненых, комиссар Тионенджи прислонился к двери, ведущей с мостика. Он переводил дыхание, так чтобы другие не видели — он не хотел, чтобы они заметили, насколько он устал. Его долг — воодушевлять людей. Комиссару не страшны боль и смертельная усталость. Солдаты не должны видеть такие вещи.
На его губах появилась улыбка. Он был жив. Жив! После всего, что они видели, всего, что они выдержали.
Он был человеком с беспощадным и неутомимым разумом. Уже сейчас он разрабатывал планы, как остаткам полка выжить на Катуре достаточно долго, чтобы дождаться главных сил Отвоевания. Об инциденте с Тэйдом и его офицерами, угрожавшими оружием комиссару, конечно, необходимо доложить куда следует, но…
— Эй, — Бен Джевриан, хромая, подошел к комиссару, правая штанина сержанта пропиталась кровью. — Вот это была драка.
— Приветствую, мастер-сержант, — Тионенджи улыбнулся — белые зубы ярко блестели на темном лице. — Думаю, Император улыбается нам.
— Думаете?
Нож возник словно из ниоткуда. Еще секунду назад Джевриан стоял, прислонившись к стене, рядом с Тионенджи, оберегая свою сломанную руку и раненую ногу. А в следующую секунду кулак Джевриана врезался в ухо комиссара, и засапожный нож касркина пронзил череп Тионенджи.
Крови почти не было, когда комиссар рухнул на палубу. Джевриан вытащил нож, поморщившись, когда пришлось нагнуться. Нога и правда болела, как сволочь.
— Император улыбается мне, — Джевриан выпрямился и вытер нож с эмблемой полка на клинке о рукав своей формы. — Но тебе? На тебя он бы и мочиться побрезговал.
Джевриан вернулся к остальным. Таан Деррик встретился с ним взглядом, и касркин едва заметно кивнул.
В наушнике каждого еще живого солдата раздался единственный вокс-щелчок. Несколько человек кивнули. Некоторые улыбнулись. Большинство сделали вид, что ничего не слышали, но только один не понял, что это значит.
— Что это было? — спросил Тэйд, постучав по наушнику.
— Ничего, сэр, — ответил Деррик. — Просто вокс-призрак.
ЭПИЛОГ
Домой
I
ДВАДЦАТЬ ДВА ДНЯ СПУСТЯ прибыли главные силы Отвоевания.
Флот Вестника ушел — еще недели назад — оставив после себя только слабое эхо в варпе. Они оставили мертвый мир, не добившись своей цели.
Первые войска, высадившиеся на поверхность, встретили меньшее сопротивление, чем авангард Отвоевания. Великий Враг не собирался удерживать этот мир, не стал присылать корабли, чтобы спасти еретиков из остатков СПО и культистов из населения. Когда все производство на планете остановилось, и полностью прекратился всякий импорт, еще остававшиеся в живых люди на Катуре начали умирать от голода и жажды. Те, кто сумел захватить какие-то запасы пищи и воды, продолжали кое-как существовать, сбившись в банды, пока Имперская Гвардия не истребила их полностью в операции, которую историки позже назвали «Истинным Отвоеванием».
Части Гвардии, добравшись до штаба Куратора Маггрига и погибших полков, которыми он командовал, обнаружили импровизированную укрепленную базу, сделанную из частей сборных построек и пушек, снятых с танков и установленных на стены.
Когда ворота этой невзрачной крепости открылись, генерал Миллиус Райло из 19-го бронетанкового полка «Хадрис Рифт» спустился со своего командирского танка — безупречно чистого «Леман Русса Разрушителя» — и увидел человека в потрепанной черной броне и серой форме кадианского образца.
— Добро пожаловать в Новый Солтан, — сказал кадианец с капитанскими нашивками на плече. Он почесал черную бороду, которую не брил уже как минимум несколько недель. Видимо, запасы воды не были достаточны, чтобы позволять себе такую роскошь как бритье. — Надеюсь, вы привезли нам боеприпасов?
Человек, стоявший рядом с ним и такой же грязный, поднял руку.
— Я не отказался бы и от еды.
— Заткнись, Таан, — сказал капитан.
— Заткнулся, сэр.
Генерал смотрел на эти образчики гвардейской дисциплины и явно не был впечатлен.
— Вы выглядите просто ужасно, — сказал он, скривив губы. И это не самое худшее. От капитана и его людей зловоние было просто до небес.
Очевидно, мыться здесь также не представлялось возможным.
II
ТЭЙД ОПУСТИЛ инфопланшет.
