закрытой конторе при командовании ВМФ.
Майор Белугин выслушал его с интересом, однако несколько остудил энтузиазм Варшавского.
– С чем я к своему руководству пойду? С этими бумажками? У нас, знаешь, бумажкам не очень-то верят. Вот если бы можно было предъявить какое-то материальное доказательство… допустим, фрагмент корпуса затонувшего корабля, а лучше всего – хотя бы одну-две монеты из груза… А бумажки эти плюс твоя уверенность… извини, Леонид, они ничего не стоят…
Варшавский расстроился, но не сдался.
Он решил во что бы то ни стало довести дело до конца.
У него требуют материальных доказательств существования корабля с золотом? Он их получит!
Варшавский снял со счетов все свои накопления, продал несколько антикварных вещиц, многие поколения хранившихся в его семье, – старинную итальянскую бронзовую статуэтку, две эмалевые табакерки восемнадцатого века.
На собранные деньги ему удалось арендовать в Шлиссельбурге мотобот «Олеся» и нанять экипаж из списанных, пропадающих без работы моряков с опытом водолазных работ, и начались упорные поиски затонувшего корабля.
Занимаясь поисками сокровища, Леонид Борисович не замечал ничего, что происходило вокруг него. Он был так увлечен своей задачей, что не обратил внимания на Амалию Львовну, которая следила за ним, как самый настоящий частный детектив.
Леонид Борисович метался между институтом, архивами и поселком Лебяжье – а Амалия, как тень, следовала за ним. Она постепенно поняла, какую такую «внеплановую» работу на свой страх и риск ведет ее непосредственный начальник.
– Да уж, с Амалией вы здорово лопухнулись, – поддакнула я, – и даже когда ту же фамилию в документах увидели, ни о чем не догадались…
– До того ли мне было? – Леонид Борисович отвернулся, а я заметила, что Слон строит мне страшные морды – мол, человек от усталости падает, а ты вцепилась в него, как бультерьер, не даешь покоя.
Я усовестилась и стала собираться. Леонид Борисович проводил нас до порога и на прощание поцеловал мне руку.
– Ты куда повернул? – встрепенулась я, очнувшись от дремы. – Мне домой…
– Да? – разочарованно протянул Слон. – А я думал – ко мне… У тебя же квартира в аварийном состоянии, там совершенно невозможно существовать! – тут же поправился он, заметив, надо полагать, что я нахмурилась.
Какой-то он слишком внимательный, приметливый, реагирует на малейшее раздражение, как лягушачья лапка! Утомительно с таким!
– Слушай, ну куда я к тебе? У тебя там Кирилл за стенкой! – раздраженно заговорила я и тут же прикусила язык, чтобы Слон не понял меня превратно. То есть опасаться Кирилла нужно было бы только в том случае, если бы мы собирались ночью возиться и шуметь. А если тихо ляжем и проспим до утра, то Кирилл не помеха. С другой стороны, зачем мне тогда к Слону вообще ехать?
Я совсем запуталась, и Слон, кажется, тоже. Нет, с ним точно непросто. Как у меня бывало раньше? Ну, познакомились, поглядели друг на друга, поговорили. Иногда бывает, что сразу понимаешь: этот парень тебе не подходит. Будь он хоть раскрасавец или упакован по полной и при деньгах. Надо сказать, что такой случай был со мной один раз – уж больно наглый попался тип, мы познакомились в ресторане, он был здорово пьян и сразу же предложил мне лечь с ним в койку. Я послала его подальше, а Лизка Веселова, с которой мы тогда находились в приятельских отношениях, жутко меня отругала: мол, я упускаю свой шанс. Сама она на такую ерунду, как нравится – не нравится, внимания не обращает, лишь бы у мужика деньги были и тачка приличная.
Со Слоном весь мой опыт никуда не годился. Если бы даже он сказал прямо, что хочет быть со мной, я, наверное, отказалась бы. Сам виноват, уж слишком все с ним сложно! С другой стороны, мог бы быть и понастойчивее, а то ни мычит, ни телится, сам не поймет, чего хочет!
Я представила свою разоренную квартиру, пустой холодильник и неработающие краны и совсем пала духом.
– Слушай, может, заедем в магазин, а то есть очень хочется? – просительно заговорил Родион.
– А ты что – собираешься у меня ужинать? – ляпнула я по инерции.
Разумеется, он обиделся, а я усовестилась, что само по себе странно, потому что обычно я на такие мелочи не обращаю внимания.
– Что, так и расстанемся, как будто ничего не случилось? – спросил Слон, мрачно глядя на дорогу.
– А что такого случилось? – На сей раз я задала вопрос вполне обдуманно. – То есть со мной-то случилось много всего, за эти два дня меня несколько раз пытались убить, а также причинили множество мелких неприятностей, я кое-что поняла и, несомненно, буду стараться переделать свою жизнь, потому что… потому что…
Тут я осознала, что говорю пафосно и занудно, как наша школьная учительница по литературе. Все эти выражения типа «жизнь надо прожить так, чтобы потом не было мучительно больно…» и так далее… Ох, как же она нас доставала!
Беседа наша со Слоном прервалась, поскольку он припарковался у супермаркета.
Я жутко устала и вообще чувствовала себя не в своей тарелке. Поразмыслив, я решила, что это от вредного образа жизни. Что я делаю последние два дня? Мало сплю, ем что придется, да и то исключительно ночью, мало бываю на свежем воздухе, торчу в какой-то жуткой пещере, а там нет солнца. А без солнца не вырабатывается витамин D, это все знают! И вообще, давно пора заняться собой и почистить перышки. К мамочке обратиться, что ли? Она мне не поможет, потому что, как я уже говорила, заниматься своей собственной особой – это ее излюбленное занятие.
В общем, я дала себе слово перейти на здоровый образ жизни. Причем начать прямо сейчас! С этой целью я положила в тележку пакет сока, упаковку обезжиренного йогурта и диетические сухие хлебцы.
Слон поглядел на эти продукты очень неодобрительно и внес свой вклад в виде солидного куска ветчины, приличной упаковки свиных сарделек, двух банок рыбных консервов и целого мешка теплых булочек для гамбургеров.
– Не много ли натощак? – полюбопытствовала я. – Тебе не поплохеет?
– Не-а! – ответил он и добавил к покупкам пластмассовую коробочку с шестью пончиками.
Ого, да его легче убить, чем прокормить! Но право мужчин на полноценное питание признает даже моя дорогая мамочка. Тут даже ей ничего не удалось сделать: всех мужей она кормила хорошо, а последнему, Валерию Степановичу, даже собственноручно готовит разные сложные блюда по поваренной книге.
На лавочке возле моего дома расселись Анна с Зинаидой. Времени – десятый час, а они все расстаться не могут, пост покинуть. Завидев свежего человека, они наперебой стали сообщать мне новости.
Воду включили, но только холодную, с горячей возникли проблемы – из-за моей поврежденной трубы.
Соседку сверху, Марью Тихоновну, выпустили еще вчера к вечеру, хотя Зинаида считает, что они поспешили, надо было как следует разобраться, проверить ее на предмет криминальных связей. И Анна с ней полностью согласна. Собачку Тошу тоже выпустили, да еще колбасой накормили в милиции.
Дверь моя стоит, хорошо ее сделали.
– Нынче мясо брала в угловом магазине, – начала Зинаида. – Танька-продавщица говорит – вырезка, а там-то одни жилы!
– Не говори! – поддержала подругу Анна. – Теперь мяса хорошего и не достать! – они выжидающе уставились на Родиона.
– Да-да, – невпопад ответил он и потянул меня к подъезду.
Я пребывала в полном недоумении, пока не вспомнила между первым и вторым этажами, что сама же наврала кумушкам, что Слон работает на мясокомбинате. Только ему об этом говорить нельзя, а то он меня просто убьет.
Однако на меня вдруг напал такой смех, что я хрюкала всю дорогу до двери, а потом рассмеялась в голос.
– Ты это о чем? – спросил Слон с подозрением.
