Лена сверкнула глазами, между ней и Ти ни чего не было, и они оставались, прост друзьями, но всё же.... Маша поняла, что обеспокоило подружку, и подвела своеобразный итог:
-Сама виновата. Он по тебе сохнет, а ты что же. Дальше дружбы ни-ни. Вот он и решил оттянуться по-взрослому. Если не с тобой так с этой нимфой. Ну, и что ты сидишь? Я же тебя знаю, потом будут рыдания в подушку или в подружку, смотря, кто рядом окажется.
-Маша, я не знаю.
-Что ты не заешь, как пацана окрутить или я за тебя с ним должна?
-Что должна?
-Конфеты лопать - переспать, конечно!
Лена ещё раз посмотрела на площадку.
Среди танцующих появился худощавый светло-русый парень. Ребята его радостно приветствовали и о чём-то расспрашивали. Лёва помахал ему рукой:
-А вот и Лёлик. Все в сборе. Да к стати я вам говорил, что Лелиан вурдалак или не говорил, - Маша побледнела и сама стала похожа на вампиршу. - Ой, я вам сейчас такую историю расскажу.
-Однажды зимой. Дело было в ночь перед Рождеством, в Свят Вечер. Лелиан уговорил Анатоля сходить на шабаш к обычным сатанистам, для того чтобы немного поразвлечься, попугать смертный люд. Пришли они на кладбище, мороз градусов пятнадцать, а снега всё равно нет. Спрятались они, значит. Лёлик в свежей могиле, а Толя в склепе. И ждут. Слышат, около полуночи стали собираться дьяволопоклонники. Установили они перевернутый крест, разложили всякую там дребедень и давай взывать к своему господину. Тут Толя возникает пред ними из яркого пламени, простейшее 'марево', но лохи ведутся. Они все просто в шоке, сколько молились, ни кто не приходил, а тут такая канитель. Двое сразу дали чёсу. Один даже в штаты наложил. Тут тот, что вроде жреца и говорит: 'Чего желает твоя черная сущность владыка?' Ну, Толя и говорит: 'Жертвенной крови'. Ещё двух как языком слизало. Оставшиеся думают, кого отдавать как жертву. И тут Толик - ход конём. Кричит, встаньте упыри, и вурдалаки пожрите плоть недостойных. Лелиан вырывается из земли и летит на сатанюг. Подонки с криком 'мама' бежали с кладбища аж пятки сверкали.
Но на этом история не кончается. На том же кладбище только с другой стороны, ещё одни оккультисты проводили обряд, но там всё было взаправду. А пацаны сразу не врубились ну и налетели на них. Такая потасовка завязалась, мама не горюй. Соотношение три к одному, хорошо Толян их чернокнижника испепелил 'дыханием Семаргла', а Лёлик двоих опутал заклинанием 'гробница', жертва опутывается прочными бинтами и становится похожа на мумию. И вроде бы шансы уровнялись, но как бы не так. Только Анатоль уклонившись от удара, проломил ребра одному из оккультистов, его кровь брызнула на землю. Из их пентаграммы вырвался призываемый демон. Это чувырло было четыре метра в высоту и два в плечах с огромными когтями и пастью полной зубов. Не верите, его чучело у нас на кафедре стоит. Как мы потом установили, звали его Фтридн, он пожирал мертвецов и Лёлик показался ему очень аппетитным трупом. Смекнув это, он отвлекал демона, пока Толя разрывал его прислужников на куски. Покончив с оккультистам Толя кинулся помогать другу, но было поздно.... Лелиан вырвал сердце у когтистого трупоеда. Совет признал их действия в пределах допустимой самообороны. Просто оккультисты были ячейкой одной неподконтрольной Совету секты. А демон вообще этому миру не принадлежал и подлежал дезинтеграции. Хотя обычно Совет очень строг в подобных делах.
История очень понравилась девушкам, а особенно первая часть про трусливых сатанистов. Лелиан подошел к столу, посмотрел на девушек и улыбнулся. В тусклом освещении кабака, Маша увидела, как блеснули кончики его острых клыков.
-Лёлик.
-Елена.
-Марья.
- Знакомство состоялось, - констатировал Лёва.
Глава XI. Охотник на 'охотников'.
Под звёздным небом раскинулся большой город. Его центральные улицы в свете фонарей и ионовых реклам ни чуть не изменились, на них всё также кипела жизнь, но другая. Не то чтобы люди, жившие ею становились другими с наступлением ночи, а скорее на оборот, они становились ещё больше похожими на самих себя. Жители города, толпами валят на залитые светом улицы и шатаются по ним из одного конца в другой, попутно навещая кафешки и ресторанчики. И пусть кто-то утверждает, что причиной тому жаркое лето и самый разгар отпусков, но подобную картину можно наблюдать и в любое другое время года.
Абсолютно иная картина разворачивается в спальных районах изнывающего от жары города. Люди спят в своих бетонных коробках с открытыми окнами и гудящими во всю силу кондиционерами, вентиляторами и холодильниками. Они не идут на улицу, а точнее не хотят этого делать лишь по одной причине. Ночь словно острый нож, делит всех на охотников и дичь.
И он был охотник. Лучший из тех, что скрывались в бледной тени молодого месяца и шли когда-либо по следу добычи. Он играл жизнью и смертью. Их жизнью и своей смертью. Он чувствовал страх своей жертвы, видел её бесполезные метания и попытки вырвать свою жизнь из его рук. Он искал, жаждал встречи с достойным соперником ни жертвой, а охотником другой стороны.
Из-за дома вышла женщина, охотник уже давно почувствовал её приближение. Она шла очень быстро, иногда переходя на лёгкий бег. Страх исходящий от неё наполнял воздух, придавая ему терпкий аромат. В воздухе пахло смертью, но не её. Она забежала в подъезд дома, охотник проводил женщину взглядом. Она была ему не интересна. Во двор вошли трое. Они тоже мнят себя охотниками этой ночи, но утро рассудит...
-Ну, вот! Эта тварь в подъезде. И шо теперь, а?
-Та не парся, ща еще выцепим. Може фраера с лаве на кармане, а то и подругу по-симпотней...
-И де ты её выцепишь, два ночи. Давай, рулим от сюда.
-Смотри, там, на стене!
-Шо там? Ни чё не вижу. У тебя уже от клея крыша едет.
-А пёс его знает, вроде как прополз кто. Теперь нет?!
-Опа, Глыба, я вроде тоже шото видел на козырьке. Там!
На козырьке подъезда восседала статуя, как те, что украшают готический барельеф средневековых замков. Но откуда ей здесь взяться. Изваяние пошевелилось и встало во весь рост. Перед гопами стоял высокий человек с длинными тёмными волосами. Он сделал шаг с козырька, но вопреки всем законам гравитации не рухнул вниз, а словно шагая по невидимой лестнице, опустился на землю. Глыба в виду явлённого чуда даже перекрестился, хотя и был иудеем. Его подельники хотели, было бежать, но от ужаса перепутали направление и забежали в тупиковый карман. Любитель клея от души проклинал 'совковую' архитектуру свойственную этому району и всех его строителей вместе взятых. Из дворика, где остался Глыба, и летающий мужик раздался пронзительный крик, оборвавшийся на полу-вздохе.
-Еврею хана, - поняли пацаны, - он за нами идёт!
В пролёте показался тёмноволосый. Он нес что-то в руке. Гопы жались к стене, кричать было бессмысленно, ни кто не поможет. Мужик кинул свою ношу к ногам жертв. Это была голова Глыбы, оторванная голыми руками от его мощной шеи. Один глаз был открыт, а второго попросту не было.
-Кто ты такой! - душимый страхом прокричал один из парней.
-Цирил, - голос охотника был глубокий и безмятежный. Он подошел ближе, от него повеяло прохладой. Через мгновение она превратилась в могильный холод, сковавший нерадивых охотников на веки.
Вампир достал из кармана куртки мобильный телефон:
-Алло. Понял, буду через двадцать минут.
Он закончил разговор и поволок трупы в подвал. Надо было замести следы. О том, что его никто не видел, он не сомневался, 'аура тьмы' надёжно укрывала его от посторонних взглядов. Самой нелюбимой частью в охоте была конспирация:
-То ли дело было в старые времена!
-Да-да, - он отвечал сам себе. Одиночество тяжелое бремя.
-Когда Европа слышала моё имя, её начинало знобить. Эх, сей час бы...
