Вера, тоже несколько изменившись в лице, обратилась к Григорию:
– Что это значит, Гриша?
– Я тебя умоляю, перестань валять дурака! – ответил он, похоже, даже не заметив, что жена знает Дашиного мужа. – Ничего эдакого не значит. Хотя… могло бы и значить! Тебе-то какое дело до моих знакомых?
Вера посмотрела на сидящего перед ней в напряженной позе мужчину и опять спросила:
– Ты встречаешься с женой Архипова мне назло, да? Это Катька тебя настроила?
– Я не знаю никакого Архипова! И при чем тут Катька?!
– Ну как же! Она же ездила с нами вместе в ту командировку!
– Вера! О чем ты? В какую еще командировку?!
– Такую! В Екатеринбург! Катька тебе, конечно же, наговорила про меня всяких небылиц! А про Архипова все… ерунда, в общем… Катька со зла! Она спит и видит тебя в своей постели!
– Вера! – рявкнул Осипчук. – Постыдись! При посторонних…
– Ай, какие мы нежные! – Медноволосая женщина опять обернулась к Даше, которая уже вообще мало понимала, что происходит, и сказала: – Имейте в виду: у меня ничего не было с вашим мужем! Если ему чего и показалось, так это только… спьяну… А потому вам лучше оставить Григория в покое!
Вера еще что-то громко говорила, муж пытался ее утихомирить, а Даша вдруг вспомнила, как несколько месяцев назад Митя возвратился из командировки. Он не набросился на нее голодным волком, как это часто бывало после разлуки, а сразу лег спать. Потом сказал, что плохо себя чувствует, вроде бы даже ходил к врачу… и даже пил какие-то таблетки, которые доставал исключительно из кармана, а не из их семейной аптечки. Тогда Даша не придала этому никакого значения, потому что была рада несколько отдохнуть от мужских притязаний Мити. Сейчас, глядя на бушевавшую перед ней очень красивую женщину, которую Григорий в прошлый раз обвинял в распутстве, она поняла, от каких болезней мог тогда лечиться Архипов.
– Но ведь ты же все равно любишь только меня, сколько бы ни шатался по этим… блондинкам! – шипела Вера, а Осипчук слишком вяло отбрыкивался и прятал глаза. Даша поняла, что его жена права: он действительно любит ее, несмотря ни на что. Он все равно простит ей все и забудет всех своих блондинок, если жена того захочет. Даша покопалась в сумке, достала из кармашка визитку Григория, бросила ее в пустеющую хрустальную пепельницу, которая так и не раскололась на зловредные осколки, и быстрым шагом пошла из кафе на улицу.
Вот, значит, как, Митенька… Обвинял ее в том, что именно она, Даша, разрушила семью из-за связи на стороне, а сам… Ему, значит, можно иметь эти самые связи… черт знает с кем… а ей… Конечно, Вера Осипчук очень красивая… но это никак не оправдывает Митю. И потом, неизвестно, сколько у него было таких Вер… Тань… Оль… И при этом он еще смел угрожать ей тем, что отсудит Юльку! Как же хорошо, что она, Даша, позвонила Осипчуку! Это не человек, а экстренная помощь по любым вопросам! Пусть Митя теперь только попробует оскорбить ее или позариться на дочку! Ей есть чем ему ответить!
Даша почти бежала к метро. Только бы муж был дома! Только бы был! Именно сейчас надо с ним все обсудить, пока она зла! Пока у нее все кипит внутри, она сможет браниться с ним на равных! Не потерять бы запал! К разводу она готова окончательно и бесповоротно!
Ехать до дому пришлось долго. На станции метрополитена произошел какой-то несчастный случай, и ее оцепила милиция. Раздосадованные петербуржцы, натыкаясь на огораживающую здание станции красно- белую разделительную ленту и чертыхаясь на разные голоса, рванули к остановкам наземного транспорта. Даша смогла втиснуться только в четвертую маршрутку. При переезде через Дворцовый мост она безнадежно встала в пробке. В тесном салоне «Газели» было душно и слишком резко пахло ароматической звездочкой, покачивающейся перед лобовым стеклом. Даша то и дело вытирала мелкий пот, выступающий на висках и носу.
Когда маршрутка наконец тронулась и довольно благополучно проползла мост, совершенно размякшая и размокшая в ее салоне Даша почувствовала, что боевой задор ее оставил. И в самом деле, зачем скандалить с Митей, если она собирается с ним развестись. Она, конечно, напомнит ему командировку в Екатеринбург и Веру Осипчук, но только лишь для того, чтобы он не смел даже и мечтать разлучить ее с Юлькой.
Итак, развод… Развод… Какое отвратительное слово, резкое, зудящее какое-то… А что она, Даша, будет иметь в плюсе после развода? Да ничего… Одни минусы. Во-первых, надо будет объясняться с дочкой. А как, скажите, пожалуйста, можно объяснить ребенку, почему папа больше с ними не живет и, главное, в чем провинился? Перед дочкой – ни в чем! Митя всегда был хорошим отцом. Юлька его обожает, а он ее… Во-вторых, надо будет разменивать квартиру. Второй жилплощади у них нет. Не продолжать же после развода совместное существование на каких-то жалких тридцати двух квадратных метрах со смежными комнатами! Самое большее, на что можно рассчитывать при размене, – только на однокомнатную и комнату в коммуналке. Денег на доплату, чтобы улучшить условия, у них нет. Митя, конечно, позволит им с Юлькой занять однокомнатную, а сам… А ведь квартира, в которой они сейчас живут, его… А не надо было ездить по командировкам с красавицами вроде Веры Осипчук!
С трудом распрямляя затекшую спину, Даша выпросталась из маршрутки и поняла, что этой самой Верой она только пытается себя раззадорить, чтобы снова разозлиться на Митю. Получалось почему-то плохо. Она вдруг поняла, что красавица Вера никогда не могла значить для Архипова ничего серьезного. Если он даже и изменил Даше с Осипчук, то так только… от командировочной скуки, может быть, спьяну… Он всегда любил только ее. Даша это знала. Она это чувствовала… И что теперь? Она собралась тыкать ему в нос Верой, потому что сама… А что она сама? Что у нее осталось-то? Ванечка серьезно травмирован и не хочет вспоминать об их чудесном вечере и своих любовных клятвах. Элла Лукьянова сделает все от нее зависящее, чтобы не допустить до мужа Дашу. Да она и не станет влезать между ними. Верно говорят: на чужом несчастье своего счастья не построишь.
Ну и что же делать? Может быть, оставить все как есть. Вот если взять, к примеру, Григория Осипчука. Он сегодня наверняка очередной раз простит свою жену. По всему его поведению было понятно, что простит. Может быть, и им с Митей есть смысл, повинившись во всем, простить друг друга. Вот Юлька обрадуется, приехав из лагеря, если все в их семье опять станет как было. Конечно, то, что было, давно уже было не очень… Даша уже давно маялась рядом с мужем, но… В конце концов, можно не смотреть, как он пьет чай. Что такого, если он делает это не очень красиво?
А ходить по театрам и музеям вполне можно будет с Юлькой. Она подросла уже настолько, что ей впору интересоваться не только проделками Винни-Пуха. Даша представила, как водит дочку по Эрмитажу, показывая самые любимые залы, а не то, что положено на школьных экскурсиях, и настроение ее резко улучшилось. А что? Это выход! А потом Юлька еще подрастет, и они станут читать одни и те же книги и обсуждать их. Потом пойдут на концерт органной музыки. А Митя в это время вполне может поехать на рыбалку или пойти на футбол. Вот и установится в семье полная гармония. А что касается сексуальной жизни, то… не так уж все плохо у них с Митей было. Муж всегда старался подстроиться под нее, готов был работать над своими ошибками. Можно подумать, что у нее, Даши, их не было… Мите, может быть, хотелось, чтобы она была поактивнее… Терпел же он ее такой, какая есть…
Когда Даша подошла к подъезду собственного дома, она была уже почти счастлива от принятого решения. Они с Митей оба ошиблись, оба, что называется, сходили налево, а теперь пора взяться за ум и начать смолить треснувшую семейную лодку для новых плаваний по житейскому морю. Да! Только так, и никак иначе!
Почти уткнувшись бампером в дверь подъезда, стояла машина «Желтого такси». Обходя ее, Даше даже пришлось ступить одной ногой на газон с маргаритками. Вот ведь поставят же… Уроды… Она автоматически заглянула в салон, чтобы удостовериться: у таксиста наверняка редкостно дебильная морда, а потому ничего другого от него и ожидать нечего. Вместо дебильной морды ее взгляд наткнулся на очень приятную белокурую женщину, которая поглядывала в открытое окошко, нервно покусывая какую-то веточку, наверняка тоже сорванную с куста газона, который Даша обустраивала вместе с соседками. Она как раз собиралась поставить эту женщину вместе с таксистом на место, но тяжелая дверь подъезда, разразившись электронными переливами домофона, резко открылась, чуть не шмякнув Дашу по лбу. Так мог выходить из дома только Митя. Именно он и вышел.
– Митя! – обрадовалась Даша. Как хорошо, что он не успел уйти. Сейчас они поговорят с ним по душам и
