Глава 52
Я нашел местный телефон и дозвонился до майора Шеффера. Оказалось, он совершенно не в курсе дела — не имеет понятия, где мы и что происходит.
Я выдал ему весьма отредактированную версию, в рамочках «знаешь лишь то, что тебе положено знать», сообщив о трупах и разрушениях, после чего запросил помощь в виде полицейских, медиков, экспертов-криминалистов и его самого.
Потом мы с Кейт, вооруженные винтовкой Лютера и «глоком» Нэша, к счастью, полностью заряженным, обследовали остальные комнаты подземного жилого комплекса, фотографии которого вполне могли бы украсить журнал «Лучшие дома и убежища на случай ядерной войны».
Мы нашли холщовый мешок со своим барахлом и рассовали его по карманам.
В положении беспомощного пленника нет ничего интересного или поучительного, особенно если ваши тюремщики — склонные к убийствам психопаты. Поэтому я не могу понять «стокгольмского синдрома», когда пленник отождествляет себя с тюремщиком и даже сочувствует ему и тем бредням, которые тот несет в оправдание своего плохого поведения.
Однако действия и бредни такого психа то и дело находят живой отклик у пленника, совпадая с его устремлениями и мыслями, сокрытыми в самых темных уголках сознания.
Но хватит об этом.
Мы с Кейт нашли бар мистера Мэдокса, оказавшийся уменьшенной копией того, что располагался наверху, и она стырила оттуда бутылку «Дом Периньон» урожая 1978 года, которую тут же откупорила и налила себе полный стакан.
Я обнаружил несколько бутылок теплого пива «Карлштадт», качество которого с возрастом вовсе не улучшается, — оно и оказалось мутным, что немудрено, поскольку хранилось с 1984 года. Но все равно оказалось весьма кстати.
Относительно мистера Теда Нэша можно было констатировать, что это был его второй и, есть надежда, последний выход из царства мертвых. Я насчитал в его теле семь дырок — целых семь! Совсем неплохой результат — семь попаданий из восьми выстрелов. Сказать по правде, я себя глупо чувствовал, пытаясь нащупать у него пульс, и Кейт спросила, за каким чертом мне это понадобилось. Но я очень хотел убедиться окончательно.
И еще по поводу Теда Нэша. За какие-то три минуты он ухитрился здорово меня взбесить. Во-первых, я не клоун, Тед, и моя жена не сука! Что же касается остального… ну, что было, то было. Даже Кейт может ошибиться в своих отношениях с мужчинами. Ведь не все же ее бойфренды звались Джон Кори.
Она, должно быть, догадалась, о чем я подумал, и, прикончив еще один стакан шампанского, заявила:
— Этого никогда не было. Он наврал.
Ну, у покойного Теда подтверждения не спросишь, так что я просто заметил:
— Эти цэрэушники всегда врут.
— Можешь мне верить.
У нее был «глок» Теда, поэтому я сказал:
— Я тебе верю, милая.
Тут она вспомнила, что является юристом и агентом ФБР.
— Я смогу оправдаться за первый и второй выстрел — заявить, что это была самооборона. Но остальные шесть объяснить трудновато.
— Давай скажем, что Тед поспорил, будто ты не попадешь в него все восемь раз. С удовольствием возьму на себя почести за его убийство.
— Спасибо, только… я сама справлюсь.
Мы вернулись в комнату с СНЧ-передатчиком, глянули на мониторы системы наблюдения и убедились, что люди Шеффера уже прибыли в своих машинах, с полицейскими опознавательными знаками и без таковых, а с ними и «скорая помощь» и стоят перед закрытыми воротами.
Странно, но ворота им никто не открыл, и первая машина вышибла их своим передком.
Потом два полицейских в форме прошли в караулку, и через несколько минут санитары «скорой помощи» вынесли оттуда на носилках чье-то тело и задвинули в свою машину.
— Это что такое? — удивилась Кейт.
— Думаю, Дерек умер.
— Умер?
— Ага. Мэдокс приказал ему прибрать в доме и избавиться от «доджа» Руди. Но ему вовсе не хотелось, чтобы Дерек потом всем об этом рассказывал или сообщил, где располагается ядерное убежище… Ну вот он и велел кому-то от него избавиться.
— Бэйн Мэдокс, кажется, обо всем успел позаботиться.
— Кое о чем не успел. И уже никогда не успеет.
Мы дали им пятнадцать минут, чтобы все стратегические позиции наверху наверняка заняли нужные люди, потом взобрались по винтовой лестнице, нашли выключатель гидравлического подъемника и выбрались в игровую, полную чистого, свежего воздуха.
Затем достали свои удостоверения и, размахивая ими, пошли от одного полицейского к другому, пока не оказались в большой комнате, где майор Шеффер устроил командный пункт, установив там рацию и собрав нескольких своих ребят. Кайзер Вильгельм спал возле камина, посапывая и попердывая.
— И что, скажите на милость, тут происходит? — уставился на нас Шеффер.
— Убийство Харри Маллера раскрыто. Это сделали Бэйн Мэдокс и Карл, его дворецкий.
— Да ну? А где Мэдокс?
— В ядерном убежище.
— Мы обыскали подвал дома.
Я объяснил, как найти убежище, и добавил:
— Там три трупа и один серьезно раненный.
— Чьи трупы?
— Мэдокса, Карла и еще одного парня.
— Мэдокс мертв? И отчего же он умер?
Я ответил уклончиво:
— Пошлите туда своих криминалистов. И еще — раненому нужна помощь.
Шеффер взял рацию и отдал приказания касательно убежища.
А я дал ему еще один совет:
— Надо бы разоружить и запереть всех тутошних охранников.
— Они уже разоружены и заперты в своей казарме. Сидят под охраной.
— Отлично.
— А что у нас на них имеется?
— Они соучастники и свидетели убийства Харри. Скажите им, что их босс убит, и увидите, как они сразу запоют.
Он кивнул.
— Эти три дизеля и генераторы крутились на полную мощность, и мы их выключили. Вы узнали, для чего они?
— Ну, Фред оказался прав: для подлодок.
— Как?..
— Извините, майор, — подключилась Кейт, — но это подпадает под категорию секретной информации, относящейся к вопросам национальной безопасности.
— Да ну?
Я сменил тему, вернувшись к убийствам, и сообщил Шефферу:
— Не ищите здесь Путова.
— Почему?
— Да потому что, по словам покойного мистера Мэдокса, он убил своего гостя доктора Путова и
