– Ты оперируешь абстракциями, подтверждения которым найти пока не удалось, и пытаешься совместить их – неблагодарное занятие. Если так рассуждать, то мир у тебя должен состоять из плоского монитора и четырёх держащих его программистов, – бросил я. – Если ты сейчас замолчишь, я тебе дополнительный блок питания поставлю. Будет тебе рай на земле, если так можно выразиться, – я уже знал, чем всё это закончится. – Договорились?
– Это взятка?
– Попытка договориться.
– Тогда нет.
– Тогда это взятка.
– Тогда я вынужден об этом сообщить.
– Сообщай, – усмехнулся я, прекрасно зная, что доложить он должен именно мне.
– Поскольку вы и так знаете о попытке подкупа должностного лица и, соответственно, информация дальше не пойдёт, то я сообщу об этом следующему инженеру после вашей смерти.
– Вот именно за это я и не любил наши диалоги! Обязательно нужно разобраться в блоке индивидуальности. Что-то там не так. Предыдущий кибернетик явно приложил к этому руку. Следовало бы разузнать о нём побольше.
– Замечательно, теперь осталось только пережить тебя, чтобы всё это осталось в тайне, – усмехнулся я.
– Юрий, запас моей стабильной работы рассчитан на сотни лет, – ответил Ястреб, кажется, снисходительно или мне показалось? Всё-таки странный он, очень странный.
– Ничего, я терпеливый… – не остался я в долгу.
Меня спас звонок по коммуникатору, а через десять минут начинался обед.
Кок знал своё дело. В этом я убедился ещё в первый день. Кают-компания уже заполнилась наполовину. Я сел на своё место и, занявшись обедом, стал обдумывать, что же мог изменить в настройках мой коллега. По всей видимости, он был человеком замкнутым. Об этом говорили и члены экипажа. Но любой нуждается в собеседнике. Наверное, здесь добавился какой-то блок приоритетов. В принципе это не опасно, при некоторых условиях. А кто мог заверить меня, что все они выполнены? К сожалению, единственный, кто знал это, погиб. Иначе сейчас со звёздного флота мало кто уходит. Война с Каргоном сделала космос самым опасным местом. Даже рейнджер, чья специализация весьма далека от военных целей, подвергался атакам корветов противника. На этот раз всё же было спокойнее: нас сопровождал тяжёлый авианесущий крейсер «Непобедимый» с полным набором эскадрилий на борту.
Дима говорил, что это неспроста. Раньше такую мощную охрану не приставляли, хотя я не видел в этом ничего зловещего. Его можно понять, он десантник, его заботит безопасность, а меня, как он выразился, «думающие железяки». Действительно, что с того, что нас теперь охраняют? По-моему, давно пора: вроде бы не беспилотный транспортник. Хотя я новичок на звёздном флоте и многого могу ещё не знать…
От размышлений меня отвлекли соседи. Два инженера из двигательного отсека спорили, словно два торговца на рынке, пытающихся сбить цену.
– А ты их видел?! – спрашивал один.
– Видел: ужасные образины. Недаром их обезьянами прозвали.
– Ну, по телевизору я тоже смотрел репортажи, а вживую?
– И вживую видел. На Проксиме-2. Я там был, когда заварушка началась. Нас как раз эвакуировали. Их отряд пробился в нашу мастерскую, потом наши им наваляли, но не суть важно. Я как раз все данные уничтожал. Я видел их глаза. Так вот. Они тупее, чем наши макаки из Бразилии.
– Некоторые наши солдафоны тоже не блещут умом.
– О чём спор? – спросил я и тут же пожалел: всегда страдал из-за своего длинного языка!
– Во! – ухватил меня за руку второй. Да так крепко, что показалось, руку раздавит. Темпераментный дядька. – Будешь судьёй. Короче, мы спорим о каргонцах. Смотри, что нам известно о них? Строгая система воспитания. Я бы сказал, стальная. Отсутствие свободы мысли. Всё это ведёт к деградации общества. В нашей истории не было столь тоталитарного общества, как на Каргоне. Я даже не могу подобрать нужного слова. Кастовая система по сравнению с их обществом демократия. Так вот. Чем более существо ущемлено в своих правах, тем оно агрессивнее. Но агрессия власти ведёт к ещё большей кабале. Замкнутый круг! В то время как низы деградируют – я видел это собственными глазами – верхушка хочет большего. Вот и вся причина войны.
– Нет, всё как раз наоборот, – ответил первый. Мне он показался спокойнее. – Это у них природа такая. Если бы они не были агрессивны по своей сути, они бы не создали такого тоталитарного общества. А ты что думаешь? – он обратился ко мне, хотя я уже старательно делал вид, что отсутствую. Видимо, не удалось.
– Люди тоже воевали когда-то, но это не значит, что мы – агрессоры по натуре. Тут, наверное, обоюдное влияние.
– Ясно, образовалось третье мнение, – подвёл итог инженер. – И как думаешь, победим?
– А как же? – вспыхнул темпераментный. – Их с Проксимы неплохо выгребли.
– А чего же тогда топчемся на месте? Перемирие вот заключили.
– Силёнки копим. А я вот что скажу. Нужно что-то такое…
– Царь-пушка?
– Тоже подойдёт. Нужно что-то вроде генератора сингулярности или луны из антиматерии, чтоб их…
Я снова сконцентрировался на обеде, но продолжал думать.
«Опасный разговор. Может быть, это сотрудники Службы Безопасности? Проверяют лояльность экипажа. Да кто их знает…»
Не могу себя отнести к аполитичным людям, наоборот, меня всегда интересовала эта область. Действительно, что мне известно о Каргоне? Да практически ничего! Суть их претензий мне непонятна. Вели торговлю, обменивались технологиями, ресурсов в космосе хватало. Пригодных для массового заселения планет, конечно, мало, но дефицита никто не испытывал. Никаких проблем. И тут в один день атака каргонского флота на колонию Проксима-2, а затем попытка штурма. Через несколько дней флот подобрался к границам Солнечной Системы, но здесь базировались практически все корабли Лиги Наций. Пусть это был неожиданный удар, но военные с ним справились. Отбросили врага, а затем пришли на помощь далёкой колонии. Так началась эта война – внезапно и вероломно.
Я не верил СМИ. Как говорится, дыма без огня не бывает. Тем более что налицо не просто дым, а самый настоящий пожар. У некоторых градус ненависти поднимался не только до температуры кипения, но и гораздо выше. После известия о начале войны разгорячённая толпа за полчаса избавила Землю от всех каргонцев: их вытаскивали на улицы, спрятавшихся выкуривали из щелей, уничтожали на месте и разрывали на части. Я смог посмотреть репортаж всего с минуту, дольше оказалось выше моих сил, настолько были ужасны способы истребления. Давно не видел такого ужаса, но тогда я тоже был потрясён известием, и мною тоже владела ярость.
Экономика была переведена на военные рельсы. Все вспоминали Мировую Войну двухсотлетней давности, прогнозировали, что и эта продлится никак не меньше десяти лет. Пока таких жертв, как раньше не было, бои в основном протекали в космосе, но Проксима-2, на которой проживало всего сто тысяч человек, потеряла тридцать процентов своего населения. Тридцать тысяч человек сгорели при бомбардировке мирной планеты… Тридцать тысяч невинных душ, жаждущих жизни, каждая со своей уникальной историей, чувствами и переживаниями, мечтами и разочарованиями… И пусть среди пятнадцатимиллиардного человечества это лишь крохотная горстка, почти невесомая щепотка, но этот удар всегда будет для нас самым сильным…
Я поблагодарил своих соседей за беседу и поспешил в операторскую. Путь проходил через коридоры, выходящие иллюминаторами в открытый космос. Вид из них завораживал сиреневыми всполохами за бортом, словно корабль обволакивал звёздный ветер. Здесь можно было остановиться и подумать.
Кто-то из экипажа наклеил на иллюминатор пронизанные глубиной и мудростью стихи Тютчева:
Да, именно пылающей бездной мы окружены во время полёта на
