Таксист закрыл багажник, распахнул передо мной пассажирскую дверцу, и я забрался в крохотную, не больше 'сивика', 'хонду'. Внутри пахло сигаретным дымом и плесенью.
Шофер прыгнул за руль, завел мотор и рванул вперед. Через несколько минут мы покинули зону аэропорта.
– Вы американец? Да? – спросил он на сносном английском.
– Да.
– Прилетели из Сеула?
– Верно.
– А почему так долго не выходили?
– Попал в пробку.
– Задавали много вопросов?
– Да.
– Коммунисты едят дерьмо!
Его слова меня удивили, и я рассмеялся.
Шофер вытащил из кармана рубашки пачку сигарет и протянул через плечо.
– Курите?
– Нет, спасибо.
Зажигая спичку и прикуривая, таксист управлял машиной коленями.
Я посмотрел в окно: город расползся в сторону аэропорта. Вместо прежних бамбуковых хижин и лавчонок виднелись оштукатуренные строения. Я заметил повсюду линии электропередачи, множество телевизионных антенн и даже несколько спутниковых тарелок. А по дороге вместо запряженных быками повозок шныряли крохотные грузовички и мотоскутеры. Попадалось много велосипедистов. И еще новинка – на обочинах стояли пластиковые и бумажные мешки для мусора.
Я, естественно, не рассчитывал увидеть прежний Вьетнам, который во многих отношениях казался мне живописным и первозданным, но ревущие гудки и телеантенны немного поразили.
Я вспомнил полковника Манга и решил, что весь инцидент – чистая случайность. К сожалению, так уж вышло, что мое столкновение с властью ставило под угрозу задание. Надо было выбирать: продолжать дальше или все прекращать.
– В какую гостиницу? – спросил шофер.
– 'Рекс'.
– Отель американских генералов.
– В самом деле?
– Вы ведь воевали во Вьетнаме?
– Да.
– Я сразу понял. Я много возил солдат.
– И всех задерживали и допрашивали?
– Немногих. Они выходили... не знаю, как это по-вашему... они выходили...
– Одни? Последними?
– Да. Последними. Коммунисты едят дерьмо! – Шофер громко рассмеялся. – Собачье дерьмо!
– Представляю себе картину.
– Скажите, мистер, почему военный нес ваш чемодан?
– Не знаю. А что он вам сказал?
– Что вы важный американец и империалистическая собака.
– Как невежливо!
– Вы в самом деле важная шишка?
– Я лидер американской коммунистической партии.
Таксист притих и бросил на меня взгляд в зеркало заднего вида.
– Шутите? Да?
– Шучу.
– В Америке нет коммунистов.
Разговор меня немного развлек, но я валился с ног и чувствовал раздражение. Я снова посмотрел в окно. Мы въехали в старый Сайгон и повернули на бульвар, где таблички гласили, что он назывался Фандинфунг. Я вспомнил, что здесь где-то был католический собор, и тут же увидел шпиль над низкими, во французском стиле, домами.
– Мой отец был солдатом, – заявил мой новый приятель. – У него был американский ami[20]. Понимаете?
