Одна радость: на этот раз городу ничего не перепало, разборки были чисто вампирскими.
И Джано никто не доставал. Мало ли отчего спятили крысы…
Впечатлительных сторожков пришлось запереть — они не понимали, какого черта к их хозяйке пристают посторонние вампиры и почему их нельзя кусать. После пары инцидентов (разодранные штаны рабочего персонала по установке шатров, одна укушенная пятка и один загнанный на дерево Дар в лице Эфа) разнервированные растения купились на приманку в виде блюда с пловом (Алишер за углом купил) и оказались в сарайчике под замком. Следующим в очереди на запирание оказался интернат — они с Мелисс мгновенно прониклись друг к другу чувствами финалисток конкурса красоты — знаете, с этакими нежными взглядами: «ты только ослабь бдительность, и я тебе устрою аттракцион «Комната ужасов» и повод для визита в отделение челюстно-лицевой хирургии». Но пока мальчишки и вампирша держались в рамках…
— Анхьятто билитти чьямента…
— Бурррррл?
— Эльветте нолли…
— Бурррл!
— Дарья, тысяча первый раз повторяю, сосредоточься! Ты должна отрешиться от мелкого и повседневного и открыться…
Бутербродик… Со свежей бужениной, свежайшей, розовой такой. На свежем хлебе, еще теплом, ароматном. И вовсе он не мелкий, я б побольше соорудила… покрупнее… и не повседневный — я уже не помню, когда ела такой… бурррррллллл….
— Дарья! — вампирша Мелисс готова была меня загрызть. — Ты опять!
— Ну че опять я?! Я сосредоточилась!
Но Мелисс была не из доверчивых. Кажись, слово «доверие» ей вообще знакомо только в теории. Как Джано слово «драка», а нашему Левчику — понятие «подчинение».
— На чем, на шашлыке? На медовом пироге? Джано ведь обещал, что даст тебе средство для подавления аппетита!
А он и дал. Слабосильное какое-то средство вышло. На час — и то не хватило. Где-то минут тридцать-сорок я прилежно слушала Мелисс на тему «как ощутить в себе привнесенную энергию», а потом в потоке заклинательных слов мелькнуло сочетание звуков, похожее на слово «пицца», и пузо ожило. Заинтересовалось, блин!
И все. С этой минуты смысл разговора для меня лично пропал начисто, потому что в разговоре постоянно слышалось то бутерброд, то карпаччо, то соус… Пузо ликовало и отзывалось все громче и громче. Корректирующего пояса на тебя нет, ненасытное!
«Буррррл?»
Мелисс глянула в район моей несбывшейся талии, будто там сидел, как минимум, паук-птицежор, причем курящий и посылающий всех в дебри родословной. И холодно кивнула:
— Это уже после приема? Что ж, остается соболезновать Джано. Полагаю, мой долг оказать помощь со-Родичу. Эй, кто там? Закупите на рынке пять коров!
— Буррррл?
Розовые губы надменно искривились:
— Пожалуй, вы правы. Десять коров. И десять мешков крупы. Да, и салат!
— Сколько, госпожа?
— Пока пять хукка. А там посмотрим. На неделю хватит.
Пять хукка? То есть шесть с лишним кило?! И десять коров? На неделю — мне?!
Ненавижу вампиров…
Поздно вечером я кралась по двору. Ну, насколько я могу красться вообще. Зачем?
Да достали меня эти вампиры, если честно. До печенки.
Сначала в бассейн загнали и чуть не утопили, потом достали своими «почувствуй связь», «отыщи равновесие», «а что в жизни приносит тебе удовлетворение?»
Ничего вопросик, а? До сих пор думаю. То есть думала бы, если б не отвлекли. Вампирам приспичило меня измерять. И ладно б еще только своими нитками-линейками доставали — так ведь еще и комментировали.
— Ни один накопитель не пригодится…
— Да. Размер маловат будет.
— Придется делать специальный.
— Так и так бы пришлось. Энергетика бешеная.
— Сгорит Джано с такой-то энергетикой… тут еще и не всякий аргентум справится.
— Господин Микеле! Господин Микеле! Ювелир сказал, что подходящей заготовки у него нет, но он посылает достопочтенным вот эти, они на слонов! То есть на слонят.
Потом милый разговорчик с Мелисс, потом с головой…
С какой головой?
Ну с той, из кладовки. Она никак засыпать обратно не хотела. Когда коров туда загружали, эта зараза прошипела, что ей, мол, надо срочно поговорить, а то она сейчас как заорет… Не то чтоб я испугалась. Сумотори я или кто? Просто представила физиономию Мелисс… посмотрела на голову с криминальными претензиями… и решила, что в кладовке уютнее.
Голова представилась как Ивар. Шантажистка… То есть шантажист. Или как? Интересно, как это называть, если у него мужского — только лицо и голос, а все остальное неизвестно где?
— Дарья.
— Как? Дарь… Дария? Очень интересно. И что же ты тут делаешь, Дария? — голос у головы стал вкрадчивым.
— Да с тобой вот… общаюсь.
— И от хозяина прячешься… — прокомментила голова.
— Не то чтобы прячусь…
— Понятно-понятно, — хитрые глаза головы перестали мне нравиться абсолютно. — А скажи-ка, Дария, а каким это порошочком ты меня в прошлый раз посыпала?
— А что?
— Да вот думаю, поднимать хай или ты, дочь ифрита, закончишь дело и посыплешь меня как следует?
Что?! Ах ты, зараза! Я угрожающе нависла над головой. Расставила руки…
— Ты… ты что? — занервничала голова. — Ты что хочешь сделать, дочь порока?
— В гандбол поиграть. Всегда мечтала.
— Во что?
— В ручной мячик — хищно оскалилась я. — Догадываешься, кто пойдет за мячик?
— Вай, зачем сразу такие слова, луноликая? — сдал назад Ивар. — Я… я просто хотел… просто проявлял интерес к делам госпожи!
— Мелисс, что ли?
— К твоим делам, о дочь… э-э… лани… сло… луноликая! Я тебе служить хочу! Клянусь! Я многое умею… то есть знаю! Я молчать буду, обещаю! Ну прошу…
А снаружи уже шумели голоса, призывая Дарью. Кто б сомневался, что без меня и пяти минут не обойтись.
— Госпожа?
— Дезинфекция с тобой, живи, только отстань.
Вот так. А вышла — опять началось. Дарья, иди туда. Дарья, посмотри сюда. Дарья, потерпи, пока (варианты: уколем иголкой, пришлепнем на шею какую-то нашлепку из черной глины, подержим за руки, возьмем образец волос и кожи…). Дарья, не злись, Дарья, расслабься, Дарья, ответь еще на пару сотен вопросов…
