Фонарь остался далеко позади, но глаза уже адаптировались к лунному свету. Вскоре Никита вполне ясно различал и деревья, склонившиеся к воде, и смутно светящуюся тропинку. Деревья расступились, и открылась небольшая, поросшая травой полянка, полого спускающаяся к самой воде. Заросли камыша окаймляли крошечную бухточку. Едва слышно вздыхала вода, накатываясь на мелкий песок пляжа.
– Вот видишь, здесь можно и шашлычками побаловаться, и от публики отдохнуть. – Она уже не скрывала, что знает окрестности досконально.
– Похоже, вам частенько приходилось здесь отдыхать, – невозмутимо сказал Никита.
– Да, в общем, каждый год, – спокойно ответила она.
– С мужем? – поинтересовался Никита.
– Нет! Ты что! Я же не сумасшедшая! Мне от него отдохнуть необходимо, – возмутилась
Анна. – Неужели непонятно? Я ведь живая женщина, мне не чужды определенные фантазии.
– В частности, в отношении мужчин? – несколько рискованно уточнил Никита.
– Я и не скрываю, что люблю мужчин. Ты, кстати, мне сразу понравился, – смело заявила Анна.
– Это я уже понял.
– Милый мой! Я и не думала прятать от тебя свою заинтересованность. Все, хватит, пошли купаться!
– Как вы думаете, вода сейчас не слишком холодная?
– Вот это мы с тобой сейчас и проверим, – расхохоталась она.
Вода, нагревшаяся за день, оказалась удивительно приятной. Никита плыл следом за Анной, не выпуская из виду ее смутно белеющее в темной воде тело. Вволю наплававшись, они выбрались на берег. Теперь на воздухе было значительно холоднее. Анну сразу охватила дрожь.
– Никита, обними меня, мне холодно, – требовательно заявила она.
– Анна, вы не слишком торопитесь? – спросил Никита, пытаясь остановить не по-женски сильные руки Анны.
– Замолчи, я чувствую, как ты меня хочешь! Возьми же меня прямо здесь! Сейчас! – простонала она.
– Аня, не здесь. Я не могу так! – воскликнул Никита.
– Ладно, тогда быстро в номер! – решительно сказала она и бросилась лихорадочно одеваться. – Быстрее, быстрее! – подгоняла она пытающегося оттянуть развязку Никиту.
Анна мигом взбежала по лестнице на третий этаж. Поднимаясь следом, Никита, поморщившись, принял единственно верное решение. Ничего не поделаешь, другого выхода он не видел.
Юлия позвонила Маринке сразу, как только добралась домой, но Полина Велемировна, мать Марины, сказала, что дочь уехала с новым боссом по делам. Уставшая после бессонной ночи Юлия приняла ванну, отключила телефон и легла спать. Предстоящая ночь требовала сил.
…Никита спрыгнул первым, протянул руки, и она, взвизгнув, устремилась к нему. Боже! С какой легкостью он подхватил ее, закружил, прижал к сильной, широкой груди. Сухие, твердые, упрямые губы оказались совсем рядом. Обычно серьезные серые глаза его смеялись… и не было сил устоять, она чувствовала, как сама потянулась к нему, как обняла за крепкую, мускулистую шею, поцеловала прямо в широко распахнутые глаза.
Странное, неведомое чувство не то невесомости, не то полета охватило ее… они мчались сквозь пространство… колючие звезды улыбались им… нежность… желание… страсть… любовь… ласки… волнение… трепет… восторг…
Она проснулась… тело все еще дрожало. Губы горели, словно она и впрямь целовалась весь день с невероятно страстным и неутомимым любовником. Голова шла кругом, незнакомая легкость все еще не оставила ее. Придерживаясь рукой о стену, Юлия добралась до ванной и, прежде чем умыться, взглянула на свое отражение. Оттуда, из зазеркалья, на нее смотрела та самая женщина, с которой она столкнулась тогда утром перед отъездом из санатория. Та, с которой она тогда не захотела жить, от которой пыталась убежать, но так и не смогла. Похожая на прежнюю Юлию, она в то же время была другой, нежной, чувственной и невероятно красивой. Никогда раньше Юлия не нравилась самой себе. Нет, она не считала себя некрасивой – так, средненькая, с серединки на половинку. Но та, что сейчас смотрела на нее из волнующе-таинственного зазеркалья, была по-настоящему красивой. Ничуть не хуже, чем Марина. Даже еще лучше. Она была восхитительно женственной и прекрасной.
Юлия стояла у плиты, наблюдая, как поднимается пузырящаяся шапка коричневой кофейной пены в джезве. «Почему ты сегодня не позвонил, Никита? – думала она, обращаясь мысленно к нему. – Ведь именно сейчас мне так нужна твоя поддержка. Ты не знаешь, как все оказалось сложно! Я ждала, что ты позвонишь, хотела с тобой посоветоваться. Впрочем, кто я тебе? Так, случайный мотылек, залетевший в тихую летнюю ночь в твое окно. Спасибо, что не раздавил! Да, ты подарил мне то, о чем мечтает каждая женщина. Но как ты не понимаешь, что теперь я уже никогда не смогу стать прежней? Я всякий раз буду думать о тебе, сравнивать, сопоставлять. Мне стало намного труднее, чем до встречи с тобой. Конечно, ты больше мне не позвонишь. Я для тебя лишь случайная женщина, к которой ты снизошел. Зачем тебе обо мне думать? У тебя уже наверняка другая. Ты забавляешься с ней, как совсем недавно развлекался со мной. Все правильно, я тебе не нужна!»
Кофе едва не убежал. Обжигаясь, Юлия сняла джезву с огня и переставила на стол. Через два дня нужно встретить Андрюшку. Они снова будут вдвоем, и больше никто им не нужен. Ни Дэн, ни Никита. Конечно же она поможет Дэну, чем сможет, но не более того. Она постарается забыть и Никиту, вычеркнуть из своей жизни, стереть.
Марина так и не позвонила, хотя Юлия и просила Полину Велемировну передать ей ее просьбу. Времени до семи часов оставалось еще много, и Юлия перестирала белье, навела порядок в квартире и немного почитала.
Вернувшись в больницу, она первым делом разыскала Елену Владимировну. Пожаловавшись на то, что ночью во время приступа Дэна так и не смогла найти дежурного врача, Юлия спросила, верно ли она поступила, снимая жар.
– Да, все правильно, но сегодня у вас проблем не будет, я сама дежурю. Так что, если надо, обращайтесь, вместе мы со всем справимся.
– Спасибо большое. Я так вам благодарна. Как женщина, вы меня поймете… – принялась объяснять Юлия.
– Простите, Юлия, мы с вами обо всем поговорим позже. Мне нужно провести обход. Знаете, когда наш больной уснет, заходите ко мне. Чайку попьем, поговорить сможем спокойно.
Дэн не спал, когда Юлия вошла к нему в палату. Выглядел он по-прежнему ужасно, но глаза уже не горели лихорадочным огнем.
– Ты узнала насчет денег? – первым делом спросил Дэн, едва увидел Юлию.
– Нет, Денис, у меня совершенно не было времени. Сам посуди, когда я могла? Да я вообще не представляю, где можно достать такую огромную сумму, – попыталась оправдаться Юлия.
– Ты понимаешь, что мне кранты, если не достанешь денег! – закричал Дэн.
– Но у меня их нет! Это астрономическая сумма. Я и половины никогда не видела, а ты требуешь, чтобы они появились как по мановению волшебной палочки. Пойми, Денис, ты просишь невозможного!
– Юлька, ты что, меня уже совсем не любишь? Иди сюда, присядь рядом. Ты меня уже совершенно не хочешь? – сменил тактику Дэн.
Юлия осторожно опустилась на краешек кровати и нежно погладила отекшее, похожее на жуткую маску лицо.
– Денис, как ты можешь такое говорить. Я сама не знаю, что со мной творится. Ведь ты мне изменял, пропадал надолго, я не знала ни где ты, ни что с тобой. Вспомни, всего две недели назад ты столкнулся со мной в троллейбусе и сделал вид, что не узнал. Представляешь, как мне было обидно! Я понимаю, почему ты стал избегать меня. Разница в возрасте, ребенок, да и я не красавица. Но как тебе объяснить, что мне очень плохо без тебя! Когда мне позвонили из больницы, я одновременно и обрадовалась, и испугалась. Это замечательно, что ты нашелся, что жив, но как мне жить дальше, я не представляю. Ты мне причинил столько боли! До встречи с тобой я уже махнула рукой на себя, на свою личную жизнь. Мне было абсолютно все равно, как я стану жить. Для меня существовал только Андрюшка. И вдруг появился ты. До этого момента я не замечала мужчин. Ты ворвался в мою жизнь, перевернул ее с ног на голову. Заставил
