энергетическим экраном между земным и космическим (при этом, естественно, «экран» следует понимать не только в отражательном, но и в связующем плане): «Биосфера — существеннейшая составная часть общей жизни Земли как планеты, энергетический экран между землей и Космосом, та пленка, которая превращает определенную часть космической, в основном солнечной энергии, поступающей на Землю, в ценное высокомолекулярное органическое вещество».
Аналогичного подхода в понимании биосферы придерживался и Л. Н. Гумилёв, целиком и полностью доверяясь мнению Вернадского, считавшего, что биосфера — это не только пленка «живого вещества» на поверхности планеты, но и все продукты ее жизнедеятельности за геологическое время: почвы, осадочные и метаморфические породы и свободный кислород воздуха. Мы ходим по трупам наших предков; мы дышим жизнью тех, кто давным-давно умер, и мы сами войдем в эту стихию, чтобы нами дышали наши потомки. «Все живое представляет непрерывно изменяющуюся совокупность организмов, между собою связанных и подверженных эволюционному процессу в течение геологического времени. Это динамическое равновесие, стремящееся с ходом времени перейти в статическое равновесие. <…> Чем более длительно существование, если нет никаких равноценных явлений, действующих в противоположную сторону, тем ближе к нулю будет свободная энергия».
Для того чтобы понять этот принцип, надо усвоить еще одно обстоятельство. Косное вещество планеты подчинено закону возрастания энтропии. А живое вещество, наоборот, обладает антиэнтропийными свойствами. И всё это многообразие живого и косного связано «биогенной миграцией атомов» или «биохимической энергией живого существа биосферы». Эта форма энергии столь же реальна и действенна, как и прочие, изученные физиками. И она, подобно им, подчиняется закону сохранения энергии, то есть может быть выражена в калориях и килограммометрах. За геологическое время наша планета обогащалась энергией, поглощая: 1) лучистую энергию Солнца; 2) атомную энергию радиоактивного распада внутри Земли; 3) космическую энергию рассеянных элементов, исходящую из нашей Галактики и эта форма энергии заставляет организмы размножаться до возможных пределов, подобно тому, как достаточно одного лепестка ряски, появившегося в пруду весной, чтобы к осени затянуло всю его поверхность до естественной границы — берегов. Тот же закон предельного распространения действителен для всех живых существ биосферы, а значит и для людей. Подчас биосферные откровения Гумилёва достигают высочайшего пафоса: «Благодаря оболочке из живого вещества (биосфера) наша планета принимает разные виды космической энергии (фотосинтез) и делает Землю разнообразной и прекрасной. Слава биосфере!»
Действительно, биосфера должна работать на каком-то известном виде энергии, потому что закон сохранения энергии для этнологии так же обязателен, как для физики и химии. Откуда же она получает энергию? Представьте, в холодном помещении вы положили в печь дрова, которые у вас есть, а больше нет, затопили и ждете, пока не произойдет выравнивание температуры внутри печки и температуры воздуха. Печь остывает, и остывает воздух. Это процесс энтропии, процесс замкнутой системы. Так что такое этнос? Какая система — открытая или закрытая? Отвечаю совершенно неожиданно: это система закрытая. Этнос получает один раз свою энергию, с помощью которой он начинает существовать, и, растратив ее путем рассеяния, при инерции он ее теряет и распадается, или приходит в равновесие со средой, то есть в гомеостаз. Историческое его существование, формообразование укладывается, как уже говорилось, в 1200—1500 лет, как это ни странно. А если бы это была открытая система, то этносы существовали бы вечно. И, с одной стороны, сейчас можно было бы встретить, к примеру, этрусков или шумеров. А с другой стороны, не было бы ни французов, ни англичан, этих сложных систем, которые возникли из-за энтропийного импульса и, теряя его, должны исчезнуть.
Одним словом, с
В достаточно узком смысле понимал ноосферу и сам Вернадский, ибо именно об этом писал незадолго перед смертью: «Человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом, ставится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого. Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, приближаемся, и есть ноосфера».
Вернадский не абсолютизировал подобное истолкование био– и ноосферы. Мысль великого ученого- космиста была постоянно устремлена к неизведанным и недостижимым пока что глубинам Вселенной. Он прекрасно осознавал, что Универсум можно правильно понять лишь в его целостности, и проблемы разумной жизни в бесконечной Вселенной отнюдь не ограничиваются ее далеко не совершенными проявлениями на Земле — одной из бесчисленного множества небесных тел. Сам Вернадский формулировал данную мысль следующим образом: «Научно понять — значит установить явление в рамках научной реальности — Космоса».
Вот почему наряду с узким существует иное, широкое, понимание разумности в целом и ноосферы в частности, когда они выводятся далеко за рамки одного лишь человеческого бытия и многообразной деятельности
При этом неизбежно и вполне естественным образом размываются на первый взгляд казалось бы непреодолимые границы между наукой и мистикой, философией и богословием. Сказанное, однако, следует понимать лишь в том смысле, что религиозная и оккультная эзотерика затрагивают те же самые проблемы, из коих сложилась концепция био– и ноосферы. Именно таких взглядов придерживался и Циолковский: если перевести его научные откровения – иначе их не назовешь — на современный био– и ноосферный язык, то получается, что биосфера и ноосфера существовали и будут существовать всегда.
По проблеме ноосферы Л. Н. Гумилёв высказывался неоднократно, однако достаточно осторожно и обтекаемо, понимая, что в изучении данного важнейшего аспекта объективной реальности наука делает пока что первые и к тому же пробные шаги. Гумилёв в основном ограничивал проблему ноосферы вопросом об антропосфере и техносфере. Но такой подход не снимает и по-прежнему оставляет открытым целый ряд немаловажных вопросов, например, следующих: 1. Идет ли речь при истолковании ноосферы только о людском разуме или допустимо существование и иных его форм (включая внеземные)? 2. Существует ли ноосфера исключительно в границах планеты Земля или же она разлита по всему Космосу, допустим, в виде информационно-энергетического поля? 3. Имеется ли в космических масштабах общий (централизованный, так сказать) источник объективной ноосферной реальности, естественным и закономерным образом связанный с земным? И т. д. и т. п. Разумеется, в своих печатных работах Лев Николаевич подобных вопросов не ставил, но из этого вовсе не следует, что он над ними не размышлял…
Однако у ноосферы имеется еще один важный аспект. По своей сущности она является
