Тогда, при начале времени, При истоке его из вечности, Предсказанья сбывались вещие, Задуманное становилось сказанным, Сказанное становилось сделанным, Цельное дробилось на части, Слова превращались в вещи.{170} В мире, где живут и действуют герои «Гэсэриады», царит Золотой век, народ благоденствует, не зная горя и болезней:
Это было время, когда Процветал человеческий род: Много видел он солнца щедрот, А болезней не знал никогда. Изумрудной лоснились травой Бесконечные поймы-луга И бессмертного моря прибой Гулом волн услаждал берега.{171} Стоит ли удивляться после всего сказанного, что ряд исследователей находят общие точки соприкосновения между сказаниями о Гэсэре и древнейшими переднеазиатскими языками в целом и шумерийским, в частности{172}. Как всякий великий герой, Гэсэр принадлежит не только прошлому, но и будущему. Об этом, собственно, и писала Давид-Неэль, отмечавшая, что Гэсэр-хан — это герой, новое воплощение которого произойдет в северной Шамбале. Там он объединит своих сотрудников и вождей, сопровождавших его в прошлой жизни. Они все также воплотятся в Шамбале, куда их привлечет таинственная мощь их Владыки или те таинственные голоса, которые слышимы лишь посвященными.
В обширнейших сказаниях Гэсэр ведет нескончаемые битвы с силами зла, большая часть которых связана с Севером. Сам Гэсэр небесно-божественного происхождения. Его отец — главное небесное божество монголо-маньчжуро-тибетско-бурятско-алтайско-тувинского пантеона — Хормуста, мать — Дочь Солнца (к тому же еще и тесть — Морской царь). В конечном счете, в соответствии с буддийскими представлениями о перевоплощениях, Гэсэр — земная ипостась верховного небесного владыки. Корневая основа архаичного имени Хормуста та же, что и у древнерусского Солнцебога Хорса или древнеегипетского Хора. И всё это конечно же лишний раз доказывает общность происхождения языков и культур евразийских и прочих народов. Но само имя Хормуста-тенгри — исключительно монгольская огласовка. В других языках оно звучит по-разному: Хурмас, Хюрмас (Тюрмас, Хирмус, Хирмас, Хёрмос) (бурят.), Курбусту (тувинск.), Курбустан (алтайск.), Хормусда (маньчжурск), Хурмазта (согдийск.). И все они (согласно ламаистской версии) по функциям своим и происхождению сопрягаются с индийским Индрой и Вселенской полярной горой Меру, где и пребывает владыка небесного пантеона.
Верховный Отец направляет одного из своих сыновей — Гэсэра — на землю, дабы после перевоплощения и принятия человеческого облика он сделался могучим богатырем-батыром, заступником и покровителем рода человеческого. Небесное воинство Гэсэра — его 33 бесстрашных соратников-батыров, всегда готовых прийти на помощь своему повелителю. Между прочим, русские 33 богатыря, те самые, что «в чешуе как жар горя» — именно отсюда (в том смысле, конечно, что и Гэсэровы батыры, и русские фольклорные витязи — из общего источника). Гэсэр — не только гарант выживания и благоденствия человечества, на которое непрерывно покушаются черные демонические силы, но и провозвестник грядущего Золотого века, последний же однозначно в представлении людей был связан с Северной Шамбалой. Об этом свидетельствует и легендарный указ Гэсэра, который бережно переписывают и передают из поколения в поколение тибетские ламы:
«У Меня много сокровищ, но могу дать их Моему народу лишь в назначенный срок. Когда воинство Северной Шамбалы принесет копие спасения, тогда открою горные тайники и разделите с воинством Мои сокровища поровну и живите в справедливости. Тому Моему Указу скоро поспеть над всеми пустынями. Когда золото Мое было развеяно ветрами, положил срок, когда люди Северной Шамбалы придут собирать Мое Имущество. Тогда заготовит Мой народ мешки для богатства, и каждому дам справедливую долю. <…> Можно найти песок золотой, можно найти драгоценные камни, но истинное богатство придет лишь с людьми Северной Шамбалы, когда придет время послать их. Так заповедано».{173}
Как и в «Калевале», многие битвы эпоса о Гэсэре происходят на Крайнем Севере. Особенно жестоким и непримиримым было противостояние с «северным воинством» — так называемыми шарагольскими ханами. Даже буряты именуют их по-разному: еще и шараблинские или шарайдайские. В тибетских же сказаниях о Гэсэре его главные соперники зовутся совсем по-другому, зато весьма показательно — хоры (и снова мы сталкиваемся с северным «солнечным» корнем «хор»). О перипетиях длительного и бескомпромиссного соперничества читатель может узнать, прочитав эпос целиком. Здесь же достаточно будет сказать, что враги-шараголы были теснейшим образом связаны с Севером и владели техникой полета, что вновь нас возвращает к «крылатой» гиперборейской теме.
И на вооружении шараголов были не какие-то там крылья из птичьих перьев, а самый что ни на есть «взаправдашний» металлический самолет. Хотя и именовался он по старинке — «железная птица» (кстати, современные военные самолеты тоже называют «стальными птицами», хотя собственно стали в современном самолете меньше всего), но был сделан целиком из разных металлов:
Стали хитрым трудом трудиться Три владыки, три колдуна. Сотворили огромную птицу, Что, казалось, земле равна. Хан Саган-Гэрэл белолицый Создал голову этой птицы Из белейшего серебра, Чтоб возвысилась, как гора. Желтоликий Шара-Гэрэл Отлил грудь из чистого золота, Чтоб сверкала жарко и молодо. Черноликий Хара-Гэрэл Из железа выковал тело, Чтобы черным блеском блестело. Сын Сагана, Эрхэ-тайджа, Чародействуя, ворожа,
