выкрашены в темно-русый цвет, но на корнях пробивалась седина.
— Мне бы хотелось еще раз прийти в офис судмедэксперта в конце недели, чтобы продолжить работу с эскизами, — сообщил Фрэнк.
— В пятницу в полночь, — отозвался Филлинджер. — Это будет моя смена.
Женщина из Аризоны
Джан встретила уставшего Фрэнка у дверей их дома на Палметто-стрит на окраине Лоундэйла.
— Бог мой! — воскликнула она. — От тебя воняет!
Джан знала, что он был в офисе судмедэксперта, и догадалась о природе запаха, поэтому приказала ему раздеться во дворе, бросить одежду в мусорный мешок и ждать, пока она принесет во что переодеться.
У Фрэнка было достаточно работы с фотографиями, которой можно занять себя до пятницы, но он неотступно думал об убитой женщине. Он решил вылепить ее. Филлинджер дал ему полную свободу творческих действий. Хотя Фрэнк рисовал и писал кистью намного лучше — он занимался лепкой только месяц, — создание полноразмерного, объемного бюста было более оправданно.
Поздно вечером в пятницу он вернулся в офис судмедэксперта, чтобы закончить эскизы и сделать дополнительные снимки трупа. Вокруг не было ни души, за исключением Филлинджера, который ходил вокруг подготовленного к вскрытию тела и наговаривал на диктофон. Фрэнк попытался привлечь его внимание.
— Видите, я занят, — буркнул Филлинджер. — Почему бы вам самому не сходить в хранилище? Вы же знаете, где тело.
Фрэнк прошел по коридору к стальной двери. Открыв ее, он был встречен оглушительным ревом кондиционера и уже знакомым сладко-кислым запахом. Но остальное в комнате переменилось: каталки передвинуты, и женщины на прежнем месте не было. Все, что он запомнил, — это номер 5233 у нее на ноге. Фрэнк вышел из хранилища и увидел ассистента.
— Вы знаете, где находится труп номер 5233?
Ассистент покачал головой:
— Поищите сами.
Фрэнк вернулся в хранилище и стал поднимать простыни в поисках номерков. Трупы были размещены по-разному, и потому он часто видел не ноги, а головы. Под первой простыней лежал мужчина, разрезанный поездом. Под второй — жертва перестрелки. Под третьей — женщина в чемоданах, только части ее тела были передвинуты и уложены в относительном порядке.
И опять вид безжизненных тел, даже самых жутких, никак на него не подействовал. Да, они выглядели зловеще и страшно, но одновременно и возбуждали — как прыжок в массу темной воды. Однако под четвертой простыней находилось нечто, заставившее его в ужасе отпрянуть. Молодой человек, подросток, находился в таком состоянии, словно перенес самую отвратительную смерть — ему выстрелили в голову и сожгли, — и его лицо, казалось, застыло в жутком крике.
Девятая каталка числилась под номером 5233. Вывезя женщину в коридор, Фрэнк несколько раз сфотографировал ее лицо. Он не очень понимал, что делает, но постоянно думал о том, что ему говорил Тони Гринвуд, его учитель лепки: «Если не можешь уловить форму, тогда
Ее лицо обвисло еще больше, глаза ввалились, а нос казался тоньше. Под свалявшимися и окровавленными волосами виднелись пулевые раны. Художник во Фрэнке был очарован тем, как кровь распределилась в конечностях, образуя оттенки красного, фиолетового и коричневого цвета, при этом коричневый казался почти живым.
Сначала он прикасался к ней в резиновых перчатках, но потом, когда производил измерения, снял их. Ощущение на пальцах от ее закрытых глаз и губ было для него неожиданным — холод, мягкость, нереальность. Закончив делать наброски, фотографировать и измерять — на этот раз в миллиметрах, — он отвез труп в хранилище, попрощался с Филлинджером и отправился домой.
Спустя несколько дней в магазине, на другой стороне Арч-стрит, напротив студии Фрэнк увидел женщину, чей нос и лоб заставили его подумать о деле номер 5233. Женщина сказала, что она полька. Он подумал, что и убитая, возможно, имеет восточноевропейские корни. Он уже понимал, что собирается лепить с кого-то похожего, и теперь у него были нос и лоб.
Фрэнк еще никогда не лепил полный бюст. На занятиях Гринвуда они успевали только то, на что хватало вечера, а потом бросали глину с наполовину законченной работой в общую бадью. Это будет его первый бюст.
Менее чем через неделю после того, как Фрэнк увидел убитую женщину в первый раз, он начал ее лепить. Работал по ночам, побыстрее закончив с фотозаказами клиентов. Не зная, как знакомые отреагируют на его новое занятие, он никому о нем не рассказывал.
Фрэнк слоями накладывал глину на арматуру, изогнутую алюминиевую рамку, как делал на занятиях. Гринвуд несколько раз приходил посмотреть, как у Фрэнка идут дела, и дать совет. Он предлагал пользоваться маслянистой глиной, поскольку глину на водной основе необходимо закрывать, или же она высохнет и потрескается.
— Если хочешь, чтобы она была мягче, — советовал он, — просто добавь немного вазелина.
Чтобы сделать произведение более живым, Гринвуд порекомендовал, чтобы, когда бюст будет готов, Фрэнк снял с него гипсовую маску и раскрасил ее.
Друзья-художники, которые делили с Фрэнком чердак на четвертом этаже на Арч-стрит, регулярно наведывались, чтобы посмотреть на его достижения с номером 5233. Когда пришло время раскрашивать гипсовую маску, Том Эвинг и Маргарет Феррари принялись лезть с советами.
— Вот как надо, — заявил Эвинг.
— Нет, Том, — возразила Феррари. — Я ему уже показала, как надо.
Дождавшись, когда они уйдут, Фрэнк начал красить кожу и глазные яблоки. Он оставил голову голой, чтобы позднее подобрать парик. Если у него возникали во время работы сомнения, он звонил Гринвуду.
В нужное время офис судмедэксперта проинформировал о бюсте полицию, и однажды в полдень в студию пришел полицейский, одетый в широкий плащ и мягкую фетровую шляпу, — Лэрри Грэйс.
— Никто прежде не снабжал нас произведениями искусства, — сказал он.
Правоохранительные органы по большей части опирались на рисунки, сделанные художниками со слов жертв преступлений или свидетелей.
— Наши художники не очень-то хороши, — признался Грэйс. — Редко удается провести опознание по их рисункам.
Он был настроен столь же скептически и к работе Фрэнка, но тем не менее приходил в студию почти каждый день — посмотреть, как дела. Во время одного из визитов он сообщил, что с Фрэнком хочет встретиться шеф отдела убийств.
— Еще он говорит, никогда не слышал о том, чтобы лепили пострадавших. Но терять все равно нечего.
Полиция хотела, чтобы статья о бюсте была опубликована в «Филадельфия инкуайрер», и Фрэнка спросили, может ли кто-нибудь прийти сделать снимки.
— Это пока всего лишь глина, — предупредил Фрэнк.
— Ничего. Нам просто нужно увидеть реакцию.
Зная, какими были длина и цвет волос женщины, Фрэнк отправился с Грэйсом в магазин, где продавались бывшие в употреблении вещи, и купил парик, который, по его мнению, мог подойти к ее лицу. Он не стал рассказывать Джан, что парик обошелся ему в тридцать долларов. Его настолько захватила идея помочь в установлении личности женщины, что он был готов за это платить.
Статья о номере 5233 появилась в газете, как и было запланировано. В полицию отзывы на нее не
