припарковалась у «Холлидэй инн» и поднялась к нему в номер.
Всю неделю они разговаривали только по телефону, и сегодня она впервые должна была увидеть бюсты.
Когда она вошла в его затененную комнату, у Фрэнка в руках была глина — он работал над головой крупной черной женщины. Работа над двумя другими продвинулась довольно далеко. У одной были волосы до плеч и разделены прямым пробором, а у второй голова была чуть наклонена вправо, а волосы отделены от челки и зачесаны назад за уши. Для третьей Фрэнк плел косу.
Кромер не подготовилась эмоционально к тому, что должна была увидеть. Фрэнк принялся объяснять, над чем работает, но она не слушала. Увидев бюсты, Мишель чуть не расплакалась. Знать о том, что происходит в Хуаресе, совсем не то, что видеть вблизи свидетельство происходящего. В тот момент единственным, что физически отделяло ее от мертвых женщин, был тонкий слой глины. Видя лица, она тут же представила людей, которых знала, — чью-то дочь, сестру, мать.
Кромер предложила спуститься в кофейню.
— Думаю, безопасней разговаривать там или на парковке, — сказала она, когда они вышли в коридор. — Комнату могут прослушивать.
Фрэнк, который постоянно надиктовывал на магнитофон информацию о событиях в Хуаресе, с того вечера начал делать это под одеялом.
15 июня Арройо повез Фрэнка в Эль-Пасо покупать синтетический каучук. Груз, который он заказал в Филадельфии, не прибыл. Телохранители, следовавшие за ними в своей машине, остались у моста Кордовас-Бридж ждать их возвращения. Вернулись они в тот же день.
Добравшись до своей комнаты, Фрэнк начал наносить каучук на глину. Эспарса опять ему позвонил, но они лишь перебросились парой слов.
Фрэнк принял еще таблетки от головной боли, но они не помогли. Когда работал, боль не казалась такой сильной, поэтому он старался не останавливаться. Прежде чем отправиться спать, он нанес гипс для материнских форм поверх подсохшего каучукового покрытия.
Это был день рождения Фрэнка — ему исполнилось шестьдесят три года.
Вскрыв материнские формы и залив в ванной комнате в перевернутые оболочки заново замешанный гипс, он отправился с телохранителями в кинотеатр. По одному телохранителю сидело по сторонам от него, один впереди и один позади.
В тот вечер Фрэнк из-под одеяла позвонил Бобу Ресслеру. Ресслер сказал, что в последних новостях было новое сообщение: три женщины — в Лас-Крукесе, штат Нью-Мексико — убиты тем же способом, что и жертвы feminicidios за последние три года.
— То же самое, что и в Хуаресе, — сказал он. — Они просто поставили розовый крест в Америке.
Джан поздравила Фрэнка по телефону с днем рождения, и он сказал ей, что почти закончил работать над головами. Она прочитала в тот день в Интернете о новых убийствах в Мексике, но, быть может, это связано с приближающимися выборами.
— Напряженность доходит даже до нас здесь, — добавила она.
Фрэнк сказал, что у него все хорошо и что телохранители ни на шаг от него не отходят. Он не стал говорить, что разговаривает с ней из-под одеяла.
— И у меня важное дело — я собираюсь закончить эти головы.
Плохая вода
На следующий день он обработал гипсовые бюсты шкуркой, напильником и шлифовальной машинкой. После этого начал их раскрашивать.
В десять вечера он пошел навестить телохранителей и обнаружил, что Франсиско стоит, наведя пистолет на дверь, ведущую в коридор. Один из телохранителей сделал Фрэнку знак отойти назад.
Вместо того чтобы придать уверенности, они его пугали. Чего ждут? Или кого? Это все из-за выборов? Из-за наркокартеля? Есть другие люди, о планах которых он даже не подозревал?
Фрэнк вернулся к себе. Через несколько минут он снова прошел в комнату телохранителей, но их там не было. Он даже ничего не слышал, так тихо они ушли. Прежде они никогда не оставляли его одного. Через пятнадцать минут все вернулись. И не объяснили ничего.
Первое, что Фрэнк заметил, когда проснулся, — бюсты пожелтели. Плохая вода воздействовала на раствор гипса, и когда тот высох, краситель поменял цвет.
Он позвонил на завод, где купил «FGR95», и они сказали, что перемена цвета вполне могла произойти из-за некачественной воды. Здесь с этим ничего нельзя поделать.
Фрэнк упаковал свое имущество и приготовил его к отправке. Положил отчищенные черепа в коричневые бумажные пакеты.
Три бюста стояли на комоде, как раз там, где он фотографировал черепа восемь дней назад. Чтобы с ними закончить, ему понадобилось чуть больше недели, и завтра их должны забрать. Не будет ни пресс- конференции, ни публичного заявления. Это была его последняя ночь с ними. В эту минуту он понял, что не дал ни одному из них имени.
Слева стоял бюст девушки с волосами, разделенными прямым пробором, — возраст мог быть любым: от двенадцати до шестнадцати лет, — нос шире, чем у крайней справа девушки. Средний бюст принадлежал девушке с крупной головой, номер 193/01: полные губы и глаза, которые казались больше, чем у девушек по обе стороны от нее, но это мог быть всего лишь эффект от макияжа. Волосы у нее были зачесаны назад и заплетены в косу.
Последняя из девушек, та, у которой была немного склонена голова, будто размышляла о каком-то пустяке, задумалась, вспоминая что-то, произошедшее с ней в тот день, или даже пыталась сообразить, почему автобус еще не приехал.
POSTMORTEM
Когда убийцу Анны Дюваль нашли, он уже сидел в тюрьме за более громкое убийство. Джон Мартини, который, как говорили, был наемным убийцей, работавшим на Тони Провенцано, в 1989 году похитил и убил бизнесмена из Нью-Джерси Ирвина Фолэкса, за что его приговорили к смертной казни.
В своих показаниях Мартини заявил, что Дюваль убил не он, а полицейский, которому он заплатил за эту работу. Они встретили девушку в аэропорту (оказалось, у нее в прошлом были финансовые дела с Мартини), и пока Мартини вел машину, полицейский, сидящий на заднем сиденье, застрелил женщину. Мартини судили за убийство Дюваль в 2004 году. Его последнее ходатайство о помиловании было отклонено в 2005 году.
Любопытно, что в то самое время, когда Фрэнк лепил Дюваль, его подруга Маргарет Феррари попросила разрешения написать его портрет в полный рост. Вскоре после этого у нее появилась возможность выставить картину в галерее в Фениксе, штат Аризона, — в том месте, так уж получилось, где
