вполне ленинский: нравственно все, что хорошо для Америки и для Британии как ее вернейшей помощницы и союзницы. Это так получается потому, что свободу и мораль защищают в мире исключительно Штаты, а все, что им прямо или косвенно угрожает, заслуживает немедленного укрощения, чтоб неповадно было. «Нам нечего стесняться своей заинтересованности». Чего-чего, а застенчивости в этой книге нет.
Слава богу, теперь мы наконец поняли, кого можно называть консерватором, а кого нельзя. Ленин был консерватором (и, думаю, его политический опыт вызывает у Тэтчер глубокое уважение, а теоретические взгляды консерваторов всего мира играют роль десятую: консерватизм — это метод, «искусство управления государством», а никак не идеология). Сталин был консерватором в квадрате, поэтому он и пользовался таким уважением Черчилля (а тот остается кумиром для Тэтчер). Правда, Сталин имел о благе страны довольно своеобразные понятия, но сумел сделать так, что страна эти понятия всецело разделяла. Интересно, что о Сталине Тэтчер отзывается снисходительней, чем о Ленине:
«После сталинских чисток советская система приобрела некоторую стабильность, однако стала более бюрократичной, расслоенной и коррумпированной».
По этой же причине Ельцин нравится ей больше, чем нерешительный Горбачев (а мы-то думали, что у них любовь!):
«Г-н Ельцин сердцем понимал, что система, которая позволила ему выдвинуться, была по своей сути аморальна — и не только потому, что не могла обеспечить людям достойного уровня жизни, но и из-за того, что основывалась на лжи и пороке. В последние годы стало модным высмеивать слабости г-на Ельцина, однако их с лихвой компенсировали удивительная смелость и политическое искусство».
Борис Ельцин
«издал указ о запрете Коммунистической партии и осуществил организованный роспуск Советского Союза»
(«организованный роспуск»! — какова формулировка для десятка национальных катастроф, миллионов беженцев и перманентно тлеющих окраин!). Из книги Тэтчер с непреложностью явствует, что хорошо для Британии (и для Запада в целом) было все, что ослабляло Россию, поскольку Отечество наше выглядит для нее как тоталитарный монстр с могучей традицией тиранического правления. Разумеется, «Россия умеет удивлять». Так что ждать от нее можно чего угодно — в том числе и хорошего. Однако хорошим для остального мира было бы полное и безоговорочное встраивание страны в пресловутую однополярную схему: все заявления о том, что Западу нужна именно свободная Россия, только камуфлируют эту нехитрую мысль. Свободная — значит наша. Потому что, как сказано выше, нравственность — это мы. Экспансия добра и свободы — это, вообще говоря, отличная вещь: прежние завоеватели миров тоже всегда отождествляли себя с Абсолютными Добродетелями. Ленин победил под знаменем борьбы за свободу и равенство, и традиция, стоявшая за ним, была освящена именами никак не менее позолоченными, чем Адам Смит. За ним стояли и Фурье, и Маркс, а некоторые даже полагали, что и Христос…
Все политики делятся для Тэтчер на три категории. Высшая лига — американские ястребы, политические единомышленники, гаранты правильного мирового порядка. Первая — уважаемые противники. Вторая — противники неуважаемые. Тэтчер запросто могла бы повторить хрестоматийную фразу Александра III, адаптировав ее, само собой, к британским декорациям: у Британии три союзника — Америка, армия и флот! Все остальные — вероятные противники. Делятся они на тех, кто сам блюдет принципы консерватизма (эти опасны, но заслуживают уважения), и тех, кто вообще никаких правил не соблюдает (типа Хусейна). Плюнуть и растереть.
Что же, позиция ясная и, в свою очередь, достойная уважения. Ибо это крайний прагматизм, договоренный до конца и реализованный с абсолютной последовательностью. Все остальное — анархия. Родина — все, остальное — ничто (потому что Родина, как мы уже знаем, олицетворяет Правильные Ценности). При таком подходе мир, само собой, обречен на вечную борьбу, потому что, если во главе любой другой страны окажется настоящий консерватор, он будет угрожать однополярности. Но против вечной борьбы Тэтчер как раз ничего не имеет: она в открытую издевается над горбачевской утопией всеобщей любви и «нового мышления». Новое мышление было поощряемо и выгодно, пока способствовало развалу и деморализации вероятного противника. Теперь извольте поцеловать прах у ног наших, а потом будем разговаривать. Спасибо за откровенность.
Тэтчер с самого начала заявляет свой главный тезис:
«Запад победил в „холодной войне“, и нечего преуменьшать эту победу!»
Горбачев (в чей адрес Тэтчер отпускает регулярные шпильки) после этой констатации на встрече в Праге
«буквально вышел из себя и пустился в пространные возражения. Он утверждал, что в „холодной войне“ не было победителей, упрекал людей вроде меня в „чрезмерном самомнении“, заявлял, что ни одна отдельно взятая идеология — ни либеральная, ни консервативная, ни коммунистическая, ни какая-либо иная — не может дать всех ответов… Г-н Горбачев — великолепный, яркий, располагающий к себе оратор, но содержание его высказываний в Праге было, мягко говоря, сомнительным».
Конечно сомнительным! Так же не бывает, чтобы никто не победил! Сейчас это Америка со товарищи (у СССР не было союзников — только «марионетки»). И нечего рыпаться. Разумеется, у западной цивилизации есть свои внутренние риски, свои угрозы и опасности (например, чрезмерный контроль государства за личной жизнью граждан — это обусловлено прозрачностью; эту опасность Тэтчер отлично понимает и предупреждает о ней); но из любых кризисов мы благополучно вылезем, потому что у нас Свобода и Закон. Признайте нашу власть, правоту и моральную победу, в противном случае вы страна- изгой со всеми вашими национальными ценностями и традициями, от которых надо немедленно отказаться. Покайтесь и разоружитесь. «Современный мир ведет свой отсчет от 4 июля 1776 года». Трижды повторите эту фразу, выучите ее наизусть и шепчите на ночь, как мантру. И это, несомненно, консерватизм. Это как пить дать консерватизм, принципы которого идеально сформулированы Солженицыным (обогатил-таки человек наш фольклор новой превосходной поговоркой): «Волкодав прав, а людоед нет».
В чем преимущество Тэтчер, так это в ее откровенности. Она позволяет себе высказывания, за которые любого российского публициста буквально закопытили бы его же коллеги, защитники либерализма:
«Конечно, пока еще рано делать окончательный вывод о несовместимости ислама и демократии. (Но это пока! —
Позвольте, но ведь консерватизм в тэтчерианском варианте тоже ориентирован никак не на ценности личности вообще, личности как таковой! Личность заслуживает свободы, уважения и пряника ровно постольку, поскольку служит утверждению Родины и ее ценностей, а ежели у нее свои ценности — нечего стесняться в их подавлении! Церемониться с врагом не следует, это никак не противоречит либерализму и консерватизму; перефразируя Ленина: «Всякая демократия чего-нибудь стоит, только если она умеет защищаться». Вопрос о цели и средствах в этом мире давно снят, и всякий либерализм
