— А куда Шустрого вывезли?
— Да его и не вывозили никуда, освободился он в том году по УДО. Только наши дороги с ним разошлись уже. Так что нам он ничем не поможет, — ответил Бандера.
— Ну, хоть бы встретить приехал.
— Да брось, Рустам. Сами, как-нибудь.
— У меня кроме вот этого вот, — Рустам показал глазами на жалкую кучку одежды лежащую на берегу, — ничего больше и нету.
— У меня тоже, — Виталий глянул на свою одежду. — Но у нас есть родители, хоть и простые, но перекантоваться есть где, первое время. Потом я что-нибудь придумаю. К зиме надо быть не с пустыми руками, пацанов встречать с сорок первой.
Дверь ментовки распахнулась, появились Старик и Толстый. Виталий досадливо замотал головой, вид его друзей, мягко говоря, оставлял желать лучшего, особенно Старика, но и Толстому, по всей видимости, досталось на славу.
— Садитесь, — сказал он парням и завел двигатель.
Те молча сели на заднее сидение.
— Старый, я тебе сколько раз говорил, не дерись с мусорами. Ты че? — говорил Бандера, глядя в зеркало заднего вида на друга и отъезжая от здания УВД. — Какого хера, бля!
— Так что мне стоять и смотреть, как менты тебя долбят? — возмутился Старик.
— Не бьют, а вяжут, Старик. Разницу чуешь? Работа у них такая. Припаяют сопротивление, никакие адвокаты не спасут. Ладно, я тебя домой отвезу, — продолжал Виталий, глядя в зеркало на Старика, — хреново выглядишь. Толстый, вечером еще кого-то выпустят, приедешь встретишь, кого отпустят, и предупреди, что завтра стрелка с Шустрым, чтоб были все. Базар за трассу пойдет.
— Значит, говоришь, не ваша работа? — произнес Шустрый, отхлебнув глоток кофе.
— Нет, не наша. Даже если бы голые были, все равно не пошли б на это, — ответил ему Бандера.
Эта стрелка была не похожа на предыдущую, вместо цехов заброшенного завода — ресторан, вместо автоматов под кожаными куртками — летние рубашки и майки, под которыми спрятать ничего невозможно. Сидели за двумя большими круглыми полированными столами. Столы были сдвинуты, но Бандера со своими сидел за одним, Шустрый со своими за другим.
— Что бы про нас не говорили, до беспредела еще никто не опускался, — продолжал Бандера, глядя на Шустрого.
— Это ты говоришь о беспределе?! — нарочито изумленно воскликнул Шустрый, затем обвел тяжелым взглядом бандеровцев и сказал: — Я знаю, за что вы все сидели. Немцы под Сталинградом не столько крови пролили, сколько вы здесь. И это только то, что я знаю. А сколько я не знаю?
— Да нет, Кость, старики говорят: кто старое помянет, тому глаз — вон, — сказал сидевший рядом с Бандерой Скороход.
— Не прими это как намек, — сказал Виталий, — то, что было — то давно прошло.
— Мы теперь по-другому живем, практически легально. Ты же знаешь, — добавил Толстый.
— Знаю, — ответил Костя и посмотрел на Толстого, — знаю, как вы легально «Прометей» трясли, и как Слонят разводили, тоже знаю. От вас всего можно ожидать, — Шустрый опять обвел людей Бандеры глазами: — А от тебя особенно, — глянул он на Виталия. — Ты же сначала стреляешь, а потом разговариваешь.
— Молодость прошла, Кость, — сказал Бандера, глядя прямо в глаза Шустрому. — Мне самому больно вспоминать все то, что я раньше делал. Не напоминай мне об этом.
— Вспомни, что старики говорят, — опять намекнул про глаз-вон, Скороход.
— Это что, угроза? — Костя уставился на Скорохода.
Тот легко выдержал взгляд и, почти улыбаясь, сказал:
— Я даже и не думал.
— По-другому мы теперь живем, Кость, никому дорогу не переходим и ни в чьи темы не влазим. Если кто-то из наших еще светиться где-то без моего ведома, то это последние вылазки, иначе их просто не будет рядом.
— Вот тогда-то мы их и порвем, — сказал Деловой, сидящий за столом с Шустрым, — потому что это скорее всего их рук дело.
— Ты только сразу маякни, когда их не будет рядом. Потому что если они и тебя в курс не ставят за свои действия, то вполне могли и выдолбить этих транзитчиков. Ну, а мы уж ими займемся.
— Да, — отозвался Бандера, — если что-то выяснишь, можешь спрашивать с них по полной. Но пока они все со мной, — Бандера многозначительно посмотрел на Шустрого: — И к тому же я уверен, что это не наши.
— Но ведь кто-то же долбит трассу. Еще один такой зехер, и мусора нас сожрут. И так на хвосте уже висят целыми днями.
— А ты сам-то уверен, что это не ваши, — спросил Бандера Костю.
— Ты смеешься надо мной?
— Нам своей темы хватает, — поддержал старшего Малыш, — мы же не придурки сами себе кислород перекрывать.
— Менты и так уже за трассу взялись после этого налета. Так что мы уже без темы остались, — сказал Шустрый и, подумав, добавил: — пока. И пацанов видать не скоро отпустят. Мы что, похожи на идиотов?
— А мы? Наши тоже сидят, — сказал Скороход.
— Ладно, — прекратил взаимные пререкания Бандера, — так мы ни к чему не придем. Надо сначала выяснить, кто еще на трассе объявился. Ясно только одно, без местных здесь не обошлось. Машины где-то в городе.
— Вот и выясняйте, кто из ваших наколку дал этим металлистам, — ответил Шустрый. — В любом случае еще один такой эпизод и мы сами начнем это выяснять.
— А может это черные наколку дали, — высказал здравое предположение Толстый. Если бы только присутствующие знали, как он не далек от истины, если бы они его в этот момент послушали, у многих бы жизнь пошла совершенно по-другому. Но… нет пророков в отечестве своем.
— Вряд ли, — отрезал Костя, — они с русскими только общаются, дел никаких не имеют. Это кто-то из ваших наколку дал, — с упорством идиота продолжал настаивать на своем Шустрый, что было на него, в общем-то, не похоже, он был далеко не глупый парень. Просто обстоятельства заставляли его искать виновных любыми методами, чтобы обеспечить продвижение своих дел и собственную безопасность и свободу.
— Наши сами себе кислород перекрывать не станут, — продолжил он и добавил, глядя тяжелым взглядом на Бандеру и его друзей. — Вы-то все при теме остались.
Понимая правильность последних слов Шустрого, его противники опустили глаза…
Виталий остановил «Челленджер» на парковке возле бильярдного клуба «Green land», он собрал здесь всех своих для серьезного разговора. Войдя в зал и оглядев присутствующих, отметил про себя, что собрались не все. Рустам с Винтом, до этого игравшие в нарды, поднялись ему на встречу.
— Привет всем! — произнес Бандера, пройдя в конец зала, где парни играли в бильярд. — Сказали же, что всех выпустили?
— Когда меня выпускали, Дон, Хромой и Енда там оставались, — начал объяснять Рустам: — Кравчики и остальные в соседней камере сидели, тоже, наверное, держат.
Бандера обвел всех взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.
— Ну, что. По раскладу получается, что это с нашей подачи машины ушли, — начал разговор Бандера, глядя на своих парней. — Им действительно не по кайфу эта тема. Нам-то все равно, подержали и отпустили, а им сейчас гайки затянут так, что точно с трассы спрыгнут скоро.
Парни молчали, только смотрели на старшего и ждали, что он скажет дальше.
