Он повернул голову к Нэле. Глаза у нее были вспухшие и красные, но выражение лица не злое, а встревоженное.
Он сказал слабым голосом: Нэля, я не знаю... Я вышел за сигаретами... Вдруг захотелось пивка... Добежал до нашей пивнухи... Выпил кружку и потянуло в сон. Я пошел домой. Земля качается... Идти не могу... Сел на скамейку и... Ничего не помню... Очнулся на той же скамейке... Старик рядом стоит и меня трясет: молодой человек, вы живы? Я сказал, жив. Встал и наверное, час шел до дома... Все в тумане...
- Это правда, Митя? - Спросила как-то беззащитно Нэля, - ты меня не обманываешь?
Он слабо усмехнулся: а где я был в таком виде?.. Нэля! Ты с ума сошла... Я переутомился там, в Америке, я это почувствовал...
Нэля поверила.
Все так. И вид, и последнее время Митя был будто не в себе, эти еще гости...
Не нужна им с Митей эта Америка! Хоть сейчас проси папу все отставить!
Она сказала об этом. Митя благодарно посмотрел на нее и сказал: попроси... Надоело мне там, я больше не могу...
Вот это было правдой.
Нэля поговорила с папой.
Она специально поехала к нему на Ленинский, чтобы наедине, спокойно убедить его, что они с Митей не могут больше там жить. В основном, - она. Митенька растет без родителей, при бабушке, теперь Трофимчик ( Нэля старалась не называть младшего при папе
- Терри, - очень уж ему это собачье, как он говорил, имячко не нравится) на очереди.
Все это она высказала папе, сидя у него за чаем с коньячком. Трофим Глебович слушал ее, кивал, вроде бы соглашаясь, а ког
да она исчерпала свои аргументы, сказал.
- Нинэль, - он всегда называл ее полным именем в серьезном разговоре, - я с тобой согласен. Лучше Родной страны нету. И понимаю, как вам там тяжело. Именно - тебе. Митька на работу бегает, кружечку- другую пивка после работы дернет, с парнями посидит, а у тебя что? И какая польза мальчонкам? Ну, Митенька английский знает, так он бы и так знал, потому что у него отцовская способность к языкам... А теперь сидит мальчишка в Киеве и украинский зубрит. Здесь, со мной, - ему нельзя, где он, где я?.. Ну, и так далее... Чего я буду перечислять тебе все 'за' и 'против'... Сама их получше моего знаешь. Но не в этом суть, дочка. А суть в том, что теперь твой Митька - в обойме. И если он оттуда вылетит, - ему крышка. Где он будет ошиваться? МИД - для него закрыт. Издательства с языком? Не знаю. Боюсь, что сведения уходят, куда надо и куда не надо, везде есть люди, которые в курсе всего.
С Георгий Георгичем мне поговорить, - не штука... Я поговорю. А он мне скажет, что же ты, Трофим, не разглядел слабака? Чего ж ты за него ручался, как за себя? и Митьку твоего он враз схавает
- жесткий мужик. Вот такой расклад, дочь, подумай... Если, конечно, ты его не любишь, разлюбила то есть, дело другое, - я поговорю, вы останетесь здесь, ты с ним разводишься и он может идти на все четыре стороны. Квартирку я ему, безусловно, устрою. Не шикарную, но жить можно... Как? Тебя такой вариант устраивает?
Нэля качнула головой: нет, пап, не устраивает. Я люблю Митю. Хотя не могу сказать, что мне так уж с ним легко, но когда у нас любовь, то мне больше никого и ничего не надо. И двое детей, папа, ты не забывай! И еще... - Она смутилась, замялась, но все-таки сказала: мы хотим еще девочку...
- Ну, вот, ты и ответила сама на свои вопросы и просьбы. - улыб
нулся Трофим. - А насчет девочки... Это ваши дела. Ты знаешь,
что Митьку прочат на трудное дело? И долгое. Возможно, там тебя
с ним рядом не будет. А если будешь, то уж не с двумя или тремя
детьми, для которых русский - родной язык... Поняла? Ты это знаешь?
Нэля побледнела. Она догадывалась по недомолвкам В.В. Да и Митя ей туманно намекал на подобное. И даже сказал, что скоро...
Но она думала, что они будут вместе, только без сыновей... С маленькой девочкой.
Нэля еще не знала точно, но кажется она опять залетела.
Еще подождать две недельки и тогда уж ясно - на сто процентов.
- В общих чертах, - знаю... - ответила она отцу, - но я думала, что со мной...
- Я постараюсь. Георгий мне многим обязан. Постараюсь, дочка... Но не сразу. Так что, - пустые твои просьбы, сама видишь. - Сказал Трофим и чуток нахмурившись, продолжил, - меня только тревожит, что Митька такой хлипкий. Так-то парень он оказался неплохой. Перебесился. Посолиднел, серьезный... А вот здоровьишком его Бог обделил. Ты уж за ним следи, Нинэль. Корми его витаминами, что ли? Вон он вчера какой пришел. Нервишки ни к черту, а может сердце... Вы в санаторий поедете, заставь его ко всем врачам сходить. Его и тут заставят, то есть он пройдет частую медрасческу, но и мы с тобой должны знать, поняла? - Поняла, папа,
- сказала Нэля, прижавшись к отцовскому плечу головой, - ты у меня самый замечательный! Что бы я без тебя делала?..
Трофим расстрогался. Его дочь, так же как и он, - не была сентиментальна, и отношения у них были хорошие и ровные без всяких сю-сю... Тем ему было приятнее, что она так сказала, тепло и искренне.
А Нэля подумала, что ее папа во всем прав и ей еще было приятно, что он к Мите теперь относится хорошо. И насчет здоровья Мити он
правильно ее предупредил: Митя в мужском плане - отменный. а вот
с нервишками у него и вправду плоховато, и хлипковат он, - то грипп,
то голова болит, то еще что-то... Надо за ним в санатории присмотреть:
чтобы ел, фрукты, овощи, не пил, спать ложился во время, на солнце не
перегорал... У нее трое детей - и все мужики и за всеми глаз...
Особенно за Митей.
Митя весь день пролежал в постели. Его давила апатия: нежелание двинуться, встать... Даже в туалет он выходил как старый старик, - волоча ноги и сгорбившись. Он и не думал никогда, что расставание с Верой на него так подействует. ТАКОЕ расставание.
Когда его выгнали как паршивого пса. Хуже. В такую погоду,- есть пословица: добрый хозяин собаку не выпустит... Конечно, он повел себя как маньяк, но раньше, что, он вел себя по-другому? Так же налетал на нее, хватал, валил, где ни попадя... Нет, тут
что-то другое.
Вера стала для него далеким светом в оконце среди глухой тайги, куда ни доехать, ни добрести.
И он мучался, - почти невыносимо.
Пришла Нэля и рассказал ему о разговоре с папой.
Он сначала чуть не зарыдал от бессильной злости, а потом подумал, что он - болван. Что бы он тут делал при таком раскладе, какой
обрисовал папа? Ничего. Спился бы и сблядовался. И все рухнуло бы
в одночасье и он бы остался, как та старуха у разбитого корыта, и тоже стариком.
Нет! Рвать отсюда когти и забыть как всех звали! Он вспомнил, что не позвонил Рите и не узнал, как Анна... И не станет звонить. А если уж она привяжется, - покается Нэле... Она простит. Она-то простит, а другие? Жаба, к примеру?.. Ладно, позвонит он после курорта.
Митя услышал нэлин голос: что пожалуй стоит поменять билет и лететь в Киев послезавтра... Он вскинулся на постели: нет! Я прилично себя
чувствую! Меня тяготит Москва! Улетаем завтра!
Нэля согласилась с ним, как обычно.
Они отбыли на юга.
Вера после митиного ухода металась по квартире. То начинала прибирать, то курила, то пила кофе или коньяк, то собралась ему
звонить, но во время себя остановила. Это уж ни в какие ворота,
так унизиться! Свихнулась она с этим Митей!
Через час она поняла, что одна - не выдержит, и позвонила Леле. Леля уже собиралась ложиться спать, но у Веры был такой голос, что Леля тут же сказала, что немедленно идет. - Возьми Митечку... -
