или брат появится на капитуле или торжественном собрании без оного положенного ему плаща, пусть знает, что навлечет на себя отлучение.
В случае повторного такого же нарушения он будет на три дня посажен на хлеб и воду. Такие решения принял аббат Моримона во время визита в Калатраву в 1468 г. [686] Братья Монтесы были обязаны надевать белый плащ при любом выходе[687]. Устав тевтонцев определенно гласит:
Всякий раз, когда братья отправляются в поездку, или идут на врага, или направляются по любым иным делам, поскольку ношением креста они открыто показывают, что имеют знак благодати и принадлежности к ордену, пусть они стараются показать народу, добрым примером своих деяний и добрых слов, что с ними Бог и в них Бог[688].
Устав ордена Сантьяго осуждает и наказывает брата, который, «презрев свой орден, с гневом бросает свое одеяние с крестом»[689]. Тамплиера, поступившего так же, приговаривали к утрате облачения на год и один день[690].
Бросая таким образом облачение (как современные спортивные звезды бросают форменную майку!), брат делал первый шаг к разрыву с орденом. Утрата облачения была самым тяжелым наказанием после утраты дома; она означала временное отдаление от ордена; устав ордена Храма перечисляет тридцать один проступок, влекущий за собой утрату облачения на более или менее долгое время[691]. Брат, лишенный таким образом облачения, оставался членом ордена. «Он должен жить и питаться в доме раздатчика милостыни и не обязан ходить в церковь; но он должен читать часы и работать вместе с рабами». Если он умрет в период наказания, «его должно отпеть как брата»[692].
Остается задаться последним вопросом, касающимся облачения: предполагали ли различия (например, по цвету) социальную дискриминацию в ордене? Она существовала, коль скоро у тамплиеров, госпитальеров, тевтонцев среди братьев-мирян различали рыцарей и сержантов, и это расслоение в принципе соответствовало расслоению знати. Отражало ли облачение такое социальное разделение? Мы видели, что в ордене Храма со времен собора в Труа белый плащ стал прерогативой рыцарей, но это объясняли не социальными причинами, а необходимостью положить конец злоупотреблениям. В конечном счете плащ стал отражать социальные различия. Такое же разделение переняли и тевтонцы[693]. Точно так же маленький орден святого Фомы присвоил черный плащ рыцарям, а «камелиновое» [рыжеватое, цвета верблюжьей шерсти] облачение — клирикам и конверсам[694]. Тому, что в испанских орденах облачение не отражало различий в социальном положении, удивляться не стоит — там, в принципе, все боевые братья были знатного происхождения; можно разве что отметить, что в 1259 г. только рыцарям и только благородным сестрам ордена Сантьяго разрешили носить на облачении раковину святого Иакова [695].
Зато существовали различия в облачении между духовенством и мирянами; кстати, в группе мирян переходы между монастырской и воинской жизнью также выражались в смене облачения. Здесь интересен случай ордена Госпиталя. Сначала и рыцари, и сержанты, и клирики носили черное облачение. Булла Александра IV в 1259 г. предписала, чтобы
рыцари, каковые являются братьями вашего ордена, носили черные плащи, дабы отличать их от прочих орденских братьев… однако на войне и в сражении (рыцари) чтобы носили юбки (
Это оправдывалось желанием не оттолкнуть от ордена знать и последовать примеру Храма. Но такое различение по социальному положению не было принято, и капитул 1278 г. аннулировал эти положения: «постановлено, что все братья Госпиталя будут носить черные плащи с белым крестом» (ст. 3) и «постановлено, что все боевые братья Госпиталя, когда будут в доспехах, должны носить красные юбку и сюрко с белым крестом» (ст. 5)[697]. Одежда различалась в зависимости от типа деятельности, но не от положения.
Эти колебания несомненно объяснялись следующим: братьям было нужно, чтобы их четко идентифицировали, они хотели, чтобы их принадлежность к ордену бросалась в глаза. Это показывают распри между орденами по этому поводу, которые можно истолковать как защиту права собственности! Когда тевтонцам при создании их ордена присвоили белый плащ с черным крестом, тамплиеры, присутствовавшие на церемонии (в 1197 г.), похоже, не сочли нужным что-либо возразить. Может быть, в их глазах белый плащ означал преемственность по отношению к их ордену или подчиненность ему? Потом они спохватились; по их просьбе Иннокентий III, «дабы избежать всякой путаницы», 27 августа 1210 г. велел тевтонцам отказаться от белого облачения, но 28 июля 1211 г. пошел на попятную вследствие вмешательства патриарха Иерусалимского. Гонорий III дважды подтверждал это решение (9 января 1221 г. и 17 апреля 1222 г.). Однако понадобилось еще вмешательство Григория IX, чтобы запретить тамплиерам «досаждать тевтонцам из-за плаща»[698]. Более удачливыми тамплиеры оказались в споре с братьями святого Фомы Акрского: они не согласились, чтобы последние носили на своем черном облачении красный крест. Григорий IX признал их правоту и предписал братьям святого Фомы носить наполовину белый, наполовину красный крест во избежание «скандала»[699].
Другие знаки принадлежности к ордену
Принадлежность к ордену отражали и другие знаки. После облачения самый многозначительный знак — это знамя. Опять-таки мы будем руководствоваться
В качестве места сбора стяг делается одушевленным предметом: он «становится лагерем», он «поит коней», он «останавливается»[704]. В бою нельзя покидать поле сражения, пока стяг поднят; если он повергнут или захвачен врагом, брат-тамплиер должен присоединиться к стягу Госпиталя (приоритетный вариант) или любому другому христианскому знамени[705]. Брата, который покидал порученный ему стяг и бежал из страха перед врагом,
