Тогда я могу и поподробнее. Пошли к «младшей королеве», ей тоже придется это усвоить. Хорошо я придумал – два раза не излагать тайну и заодно пообедать!
Получасом позже Лоэльви пожинал, а точнее, пожирал плоды своей находчивости. Ольви с горя, желая успокоиться и отвлечься от «парма-неизвестно-чего», запекла рыбу по старому сложному рецепту. Оказалось непередаваемо вкусно. На некоторое время парматяг перестал беспокоить всех.
А потом окончательно сытый Лоэльви приступил к пояснениям. Паровой котел гномы создали давно, более века назад. И сочли ограниченно полезным. В подгорье пар и жара – это не очень удобно. Котел пытались пристроить ко всему. Создали паровой молот – пармол, паровую клеть для подъема грузов, паровые ворота шлюзов… И успокоились. Гномы любят работать руками. В ковке они сильны, удар и дозируют, и прицеливают куда точнее, чем пармол. Прочие изобретения – слишком шумные и производят копоть и гарь. Подгорники не любят портить потолки своих тоннелей и пещер, да и за воздухом следят, опасаясь удушья и болезней.
Пар снова и надолго стал служить только в банях.
Но великий первый король Иллора, создавший новую страну, рассмотрел в пармоле зачатки большой пользы. Рртых думал, прикидывал, чертил, щурился на своего нового знахаря, благодаря которому мог рассчитывать на всю полноту знаний магов-эльфов. И в конце концов решил: если ползущая вверх клеть – не то, значит, надо дать пару работу в обычном движении по тоннелям. Горы обширны. Древняя страна Гхросс тянется на многие сотни верст внутри хребта, ее тоннели и шахты ветвятся. И руды становятся труднодоступны. Уголь с северных склонов нужен южному Ронигу. Возить его вагонетками – ужасная морока. Сколько гномов стонет, отрываясь от важных и интересных дел, когда приходит их очередь участвовать в полезных стране работах, обязательных для каждого?
Сначала Рртых затевал небольшой проект парового тягла – таково было скромное рабочее название. В больших тоннелях есть рельсы и вагонетки, там работают уже вторую сотню лет лошади. Допустить их в пещеры тоже додумался Рртых. Прежде гномы полагали, что единственная польза от копытных – это заказ людьми подков, стремян, шпор и иных деталей сбруи. Король привел в Иллор первого коня, своего спутника и друга в странствиях по вершинному миру. Попробовал впрячь его в рельсовую вагонетку. Легендарный иноходец леснийской породы, Сумрак, высоко почитаем гномами, поскольку он возил молодого короля на прогулках и упоминается во всех летописях как его верный спутник. Имеется даже памятник коню: себя увековечивать в бронзе король не пожелал, а для Сумрака нашел местечко на одной из красивейших площадей подгорной столицы. Серый в яблоках конь был ко времени создания страны Иллор стар и сед и в шахтах не работал. Он отдыхал и радовал короля самим фактом своего существования, но пример показал.
В первую же осень работы в горах Иллора гномы закупили в соседнем Рониге три десятка мелких добродушных лошадок. И обнаружили, что вгрызаться в скалы стало куда удобнее: толковых и сильных работников не приходится отвлекать для подсобных дел – перевозки битого камня, доставки припасов и так далее.
Два века спустя появилась целая гномья порода коней – невысоких, крепких, тягловых и очень спокойных. Называть их подгорными конями долго и неудобно, и к маленьким крепышам приросла кличка «пони», изменив свое изначальное значение. Кстати, шпор и строгих удил гномы не признали сразу, они не уважают работы по принуждению. Их пони и без того трудолюбивы, по этому признаку отбирались из поколения в поколение. Паровое тягло Рртых тоже называл «пони», сложное длинное имя «парматяг» появилось позже.
С идеей пристроить котел к работе на рельсах Рртых пришел к Лоэльви, потом включил в заговор короля эльфов Орильра. Втроем они думали и чертили, компоновали и соединяли. Отдавая листок наследному принцу Гхросса, как подарок на совершеннолетие Збыра, отмечаемое гномами в сорок лет, Рртых уже знал, что дело затевает стоящее. Орильр обещал вдвоем с женой, весьма непредсказуемой ведьмой, способной изобретать необычное и новое, разобраться с потерями тепла, копотью, медленным разогревом котла и иными проблемами. Лоэльви, мастера городов и знахари Иллора пробовали разные сплавы, просчитывали и заклинали само тягло – или движитель, обеспечивая долговечность и надежность его работы. А в Гхроссе строили тележку, учились сопрягать ее с котлом и бились над системой управления новым странным движущимся средством, неспособным понимать команды, не чувствующим вожжей и даже кнута…
Рртых застал первую сборку элементов в нелепую громоздкую конструкцию. Посмеялся – такое чудище едва ли пролезет даже в главный тоннель Сада гостей! И совершенно серьезно сказал, что теперь он спокоен: раз «пони» сдвинулся с места, то и ездить научится.
Двадцать лет уж, как нет первого короля. Этого времени никак не достаточно, чтобы утихла боль потери. Зато парматягу как раз хватило на развитие – он теперь мал, легок и послушен. Котел и движитель пробуют ставить на бур, облегчая проходку тоннелей. И совсем недавно додумались до идеи колесного варианта, способного перемещаться в вершинном мире, по Дороге Рртыха. В Гхроссе приложили огромные усилия, переделывая всю систему управления – надо было научить тягло поворачивать без рельсов. В пещерах испытывать повозку тесно и сложно, а потому готовый образец выволокли наверх, чтобы опробовать его в деле.
– Все делалось в строгом секрете, – сообщил Лоэльви, заканчивая рассказ. – На нижних уровнях. Как люди узнали – ума не приложу. Гномы-предатели не могут существовать, это абсурд. Зачем им отдавать что-либо людям, живущим мало, да и ненадежным в делах?
– В Рэнии было несколько трактиров, на строящемся тракте, – сказала Оса, не глядя на маму, – где подгорников поят почти даром. И если те что-то странное говорят, подмешивают особые травы-приправы к пиву. Король Збыр знает, ему сообщили. Он обещал разобраться.
– А мне послы говорили лет десять назад, что я похожа на баронессу Милаву из Рэнии, только у той волосы темные, – горестно сообщила Эриль и убито добавила: – Милава эта – интриганка с загадочным прошлым, чуть ли не воровка. И даже, по слухам, любовница короля.
– Размечтался! – возмутилась Оса.
Ольви сбегала и принесла успокаивающую настойку на травах. Эриль выпила без возражений и надолго замолчала. «Младшая королева» воспользовалась паузой, достала пирожки, поставила на стол холодный морс. Эриль выпила полный кубок, судорожно вздохнула и беспомощно развела руками.
– Ну зачем я дала ей это имя? Сестра точно тем же занималась. Я подозревала, но так не хотелось верить! – Мудрая достала платочек, промокнула слезинку и сердито глянула на дочь. – Ладно, буду я с тобой заниматься. Завтра утром и начну, есть у меня запасной клинок. Хоть так отлупить, а то прямо сил нет, как обидно. Что я дедушке скажу?
– Он знает, – потупилась дочь, изо всех сил пряча улыбку. – Родословную древней долины именно я вернула.
– Уйду я от вас, и надолго, – тихо и жалобно пообещала Эриль. – У всех тайны, а я жду и гадаю, кто и каким чудом еще цел. Вот годик помучаетесь в неизвестности – поймете, каково это. На восток уйду, к Кошке Ли. Она говорила со мной ночью. Мало нам гномов с их парматягом. Там дела не лучше, там какие-то эфриты. И маги, отнимающие жизнь.
Эриль рассказала о беседе с Лэйли очень подробно. Ольви-а-Тэи сидела бледная и прямая, ей было тяжело принять еще и этот удар – сестра в опасности. Оса вздохнула, сходила за початой настойкой и намешала ее в морс от души, да еще шепнула несколько слов – для полной надежности. Получасом позже Ольви спала и тихонько постанывала во сне. Ее укутали и оставили отдыхать.
Вечер только разливал розовую влагу тумана, но событий и новостей хватило всем. Семья Лоэльви вернулась домой и тоже устроилась отдыхать, не дожидаясь заката. Завтра будет новый день, а сказанное очень серьезно и требует некоторого времени для размышлений и осознания.
Ночь упала на долину рано, наползла с юга тяжелой грозовой тучей. Эльфы давно заметили, что настроение королев влияет на погоду, это часть их магии и природы долины.
Ольви очнулась в темноте, плохо помня вечер и разговоры. Голова ныла, комната чуть покачивалась и мерцала: настои надо принимать в правильной дозировке. Впрочем, требуемого эффекта Оса добилась. Не осталось места для боли и переживаний. Мысли стали редки и коротки, как волосы старого короля Рэнии, мечтавшего пригласить красавицу-баронессу хотя бы в официальные любовницы, не смея думать о
