– Оба конца вашего языка одинаково губительны, и острый, и тупой. Но я отведу вас на свою яхту и научу плавать под парусом.
Конечно, он отведет ее, если она чуть не умоляет его об этом! Ей бы следовало следить за тем, что она говорит, и не болтать первое, готовое сорваться с языка!
– Когда вы можете пойти? Завтра?
– Да! – из чистой бравады приняла она предложение. Когда они вернулись на виллу, Андре с Ориеллой загорали в шезлонгах.
– Ну, как, научились плавать? – полюбопытствовала Грента.
– Уже могу сделать несколько гребков, – сонным голосом пробормотала Ориелла.
– О, она очень плохая ученица, – печально покачал головой Андре.
– Некоторых девушек приходится учить ужасно долго, – многозначительно заметил Крейг.
Ориелла вскинула голову и дерзко уставилась на него.
Грента открыто засмеялась. Наконец-то Крейгу показали, что он не всегда может одержать над кем-то верх!
Крейг с Андре остались обедать на вилле, но больше Гренте не представилось случая побыть с Крейгом наедине. Вероятно, оно и к лучшему, думала она позже, вечером, убирая в шкаф платье из бирюзового атласа, которое надевала специально для него.
Грента никому не рассказала о свидании с Крейгом, но рано утром он позвонил ей и сообщил, что прогулку придется отложить.
– Подвернулась срочная работа, и я должен остаться и выполнить ее, – объяснил Крейг. – Завтра вас устроит?
Теперь у нее появился шанс сказать ему, что на завтра у нее запланирована другая встреча, что она вовсе не игрушка, в которую можно поиграть, когда у него выдается свободный час-другой! Но трусость одержала верх над зыбкой решимостью, и она почти не успела ответить, что согласна, как он уже повесил трубку.
Однако дальше все пошло наперекосяк. На следующий день, когда Грента спустилась после завтрака, в холле ее встретил Мервин.
– Сегодня я еду в Неаполь за Бенно. Вы, конечно, поедете со мной?
– Да, поеду, – ответила она после короткой паузы, – но мне надо позвонить.
Почему он не предупредил ее о своем намерении вчера?
Грента позвонила Крейгу в Сорренто, но дома никого не оказалось.
Больше она ничего не смогла сделать, но ей пришло в голову, что сама благосклонная судьба хранит ее и не позволяет дать себя одурачить.
Впрочем, подумала Грента, если Мервин намерен воспользоваться своим катером, есть шанс встретить Крейга в гавани и все объяснить ему, хотя он назначил ей встречу в Монтори на одиннадцать часов, а сейчас еще не было и девяти.
Подъезжая к гавани, Грента еще надеялась, что что-нибудь помешает Мервину немедленно отплыть в Неаполь. Но ничего подобного не произошло.
«Сокол» на большой скорости несся вдоль крутых скал побережья, розовых домиков, цепляющихся за склоны гор, по воде, чей цвет менялся от аквамарина в открытом море до переливчато-синего, зеленого и розовато-лилового ближе к берегу. Грента попыталась вычислить, вышел ли уже Крейг из Сорренто. Возможно ли, что они встретят его на полпути? И что ей делать, если они увидят Крейга в открытом море?
Она презирала себя за эти праздные мысли и через некоторое время спустилась в крошечный салон, чтобы заварить кофе. Находясь там, Грента услышала, как наверху Мервин кому-то кричит. Может быть, Крейгу? Дрожащими руками Грента быстро налила кофе и отнесла на палубу.
– Как странно! – воскликнул Мервин. – Мимо нас только что прошел Крейг. Вон он!
Грента увидела яхту с туго натянутыми парусами, уже отошедшую от них на приличное расстояние.
– Интересно, куда он направился? – произнес Мервин, когда яхта Крейга окончательно скрылась за горизонтом. – Сначала он удивился, что я один еду в Неаполь, но я сказал ему, что делал это и раньше, а кроме того, у меня на борту вы, а вы ни за что не поехали бы со мной, если бы вам грозила опасность добираться до берега вплавь!
Грента отошла от него, с горечью подумав, что сегодня определенно не ее день. Хорошо хоть, что теперь Крейг точно знает, что она на катере Мервина.
По прибытии в Неаполь Мервин повел ее завтракать в ресторан на Виа Партенопе, с террасы которого открывался великолепный вид на часть Неаполитанского залива.
– Ваш мальчик всю жизнь провел в неаполитанском приюте? – поинтересовалась Грента.
– Нет. По-видимому, сначала его отдали в римский. Вот почему его так трудно было найти, и, если бы не помощь адвоката Леоноры, я сомневаюсь, что мне бы это удалось.
– Но если вы вернетесь в Америку? Что тогда?
Лицо Мервина погрустнело.
– Естественно, я надеюсь взять мальчика с собой, но… у меня есть и… другие соображения, так что пока я не могу строить планы.
Гренте хотелось бы знать, что это за соображения и почему Мервин так колеблется, но она сочла неудобным выпытывать это у него просто из любопытства.
Приют помещался в красивом здании, расположенном в живописной гористой окрестности Неаполя. Одетая в белое монахиня впустила Мервина с Грентой в дом и вскоре привела к ним маленького мальчика тоже в белом нейлоновом костюмчике, в которых ходят большинство итальянских детей.
– Это Бенедетто. – Монахиня представила мальчика Мервину, и тот немедленно наклонился к ребенку.
– Ты меня помнишь? – спросил он мальчика по-итальянски.
– Да, синьор.
Грента отметила его темные, мрачные глаза, светло-оливковое лицо и некоторую настороженность, словно мальчик следил за каждым проявлением своих чувств.
Мервин взял мальчика за руку и начал медленно прогуливаться с ним по плиточному полу галереи. Очевидно, он никак не мог подобрать верные слова, чтобы признаться ребенку, что он его отец.
– А обязательно говорить ему сейчас? – тихо спросила Грента по-английски. – Почему бы сегодня просто не взять его в Монтори на выходные?
– Нет, – покачал головой Мервин. – Только сейчас!
Новость не стала для Бенедетто сенсацией. Ребенок остался бесстрастным и невозмутимым. Видимо, он не совсем понял смысл слова «отец», поскольку так обычно обращался к священнику.
Мервин осторожно объяснил. Мальчик кивнул, а потом повернулся к Гренте:
– А это мама?
– Нет, Бенно, не мама. Это друг, – улыбнулся Мервин.
Быстро взглянув на Мервина, Грента заметила, что тот покраснел от смущения, и снова повернулась к мальчику:
– Надеюсь, ты меня полюбишь? Нам будет вместе очень весело.
– Простите, Грента, – промокнув вспотевший лоб, пробормотал Мервин по-английски. – Я должен был предвидеть этот неловкий вопрос.
– Все в порядке, – заверила она его. – Вполне естественный вопрос.
В такси, по-прежнему стоявшему возле приюта, Бенно сел между Мервином и Грентой. Когда машина тронулась с места и монахини дружно замахали вслед мальчику, он задал только один вопрос:
– Я вернусь сюда?
– Нет, если только не захочешь сам, – ответил Мервин.
На катере Грента сидела рядом с Бенно и всячески отвлекала его красотами берега, чтобы он не смотрел на широкое темно-синее морское пространство, простирающееся до горизонта, которое его пугало. Она почувствовала себя вознагражденной, когда мальчик робко вложил свою ладошку в ее руку и стал гладить ее пальцы.
Грента была рада, когда они наконец добрались до гавани Монтори. Мервин взял у нее Бенно и с
