привязываете мне обещанную жратву и тихо мирно получаете пулемёт, который спущу на той же верёвке. Либо я режу верёвку и вы получаете пулемёт в виде металлолома .
- Ты с кем торговаться вздумал ? До места донесешь, как договаривались, а там и рассчитаемся…
- Знаю ,как Джокер рассчитываться любит, нож в бочину ,и да здравствует шашлык!
Короче ,считаю до пяти и режу верёвку.
-Э, э…ты погодь ..да нет у нас с собой столько и ты до места нести не помог…
- Давайте ,что есть и сваливайте.
- А второй пулемёт?
- А второй ,скажете Джокеру заржавел напрочь, в хлам…поэтому и возится не стали.
Вы меня знаете, я от своего не отступлюсь. Считаю , пять …четыре….
- Подожди ,кидай конец …
Бродяги зашушукались, и зашуршали в рюкзаках. Упали первые тяжёлые капли дождя, ливень будет сильный ,но недолгий. Прищурился и внутренним ухом услышал разговор.
-Всю хавку не давай ,перебьётся, подкараулим его как спустится и завалим. Джокеру скажем ,что второй пулемёт не смог Толстый свинтить ,сорвался ,погиб смертью храбрых.
Ты запоминай Дюбель, о чем базарю, Джокер допрашивать будет, чтоб слово в слово совпало, неточностей он не любит. – Да запомню я, Штырь,- вяло отнекивался Дюбель, а в голове его отчётливо плыли образы тепла, женщины и мяса. Да он никак под кайфом, догадался я. Дождь врезал разом без прелюдий. Молнии прорезали небо кривой арматурой.
Братки стояли, втянув головы в плечи, по щиколотку в воде.
- Толстый! Мать твою, тяни быстрее!
На счёт пять тощий мешок был у меня. Через непродолжительное время Штырь с Дюбелем и пулемётом в обнимку скрылись за чердачной дверью.
А дождь поливал от души . Я промок до нитки ,но мне было как никогда хорошо, свободно. Там за спиной меня не ждала женщина ,тепло и мясо, а была почти сухая кабина пилотов со свободным креслом, почти новый камуфляж, сухарики забытых времён и фляжка второго пилота с ароматным и крепким напитком. А впереди была вся жизнь и весь мир огромный и прекрасный. Таким как Джокеры, Дюбели и Штыри места в нём не было.
А мне было! И на мгновенье мне показалось, что захоти я сейчас -раскроются на спине крылья и я полечу между молний ,утону в тучах, и может быть увижу солнце, солнце которое никто не видел после войны.
- Эге- гей! – заорал я в небо от избытка чувств.
-Совсем у Толстого крыша съехала, - уловил я чью то мысль, скорее всего Штыря, Дюбель жевал сало и о нём только и думал.
* * *
Ночь прошла тягостно и беспокойно. Ветер свистел через дыры ,раскачивал утлую посудину, железо скрипело под порывами ветра ,тёрлось об бетонный шпиль. Я метался в бреду на загаженном голубями кресле, и мерещилось мне та тёмная пелена, что ходит в доме подо мной из угла в угол, незримой сетью дрейфует по комнатам, и каждый раз после её прохода, что-то неуловимо меняется. И я силился понять, что ,но так и не понял. Одно я знал точно, попасть в сеть – верная смерть. Виделись мне в здании, какие-то машины и они работали, как-то не правильно.., но работали. Ползали какие-то существа, мелкие и незначительные , тараканы, мокрицы ,двухвостки, -не знаю, я не мог их определить. И ещё видел я как по кабелям, откуда-то глубоко из земли идёт энергия к неправильным машинам. Слышал шепот Штыря с Дюбелем а потом видел их сны ,и раздражало это неимоверно и я ворочался, пытался найти удобную позу,…а точнее способ отключится от всего этого и уснуть. Что за наказание, чувствовать присутствие других ? Конечно, я и раньше не спал бревном, всегда чувствовал приближение опасности, но чтоб так….
Утомительно это слишком! Коньяк поначалу вырубил меня почти насовсем, пил я в своей жизни раза три – четыре, но хмель прошёл оставив сухость во рту и тяжелый вонючий запах. Умылся дождевой водой ,скопившейся лужицей в днище .Светало. Ветер стих.
Пора в путь. Завязав веревку хитрым узлом ,спустился на крышу. Узел показал мне в своё время Косой ,любой вес выдержит ,а как спустишься резко дёрнул и верёвка падает к твоим ногам. Просто и со вкусом, а так ведь никаких верёвок не напасешься.
Я спешил к Хаймовичу ,торопился похвастаться своими находками. Больше мне идти было не к кому. Мать пропала, когда мне было лет десять, а отца я никогда не знал. Может, и сгинул бы тогда вслед за матерью, если б не прибился к ватаге таких же, как я бедолаг. Вместе мы излазили все развалины, вместе ходили к Хаймовичу, он уже тогда был мудр и стар, таскали ему свои находки, а он учил нас всему ,что знал. Вместе ставили ловушки на крыс, вместе убегали от тварей ,вместе на них нападали. Вместе ходили к проститутке. А потом я вырос и стал Толстым. Конечно я хотел стать ловким и смелым, неуловимым одиноким охотником, одним словом Мухой ,легендарным прыгуном и скалолазом и верил тогда ,что у Мухи были присоски на пальцах и именно по этому он мог ползать по потолку. А Хаймович с усмешкой говорил, что у меня не та мутация, и что это всё глупости и небылицы, не было у Мухи никаких присосок. Но я верил, истово верил в своё предназначение, что смогу ,добьюсь, и всё у меня получится. Может поэтому я и откололся от своих, прыгал, тренировался, залазил в такие места и на такие вершины, где казалось ни кто до меня не был и никто кроме меня залезть не мог. Может, и получился
из меня не слишком удачливый охотник, но как прыгуну мне нет равных в городе.
А друзья детства теперь не со мной, теперь это банда Косого .
По-быстрому спустившись с мутного дома и оставив своих подопечных далеко позади ,я пробирался через Рваный квартал. Это конечно было глупо ,тут сплошь руины и в случае чего и спрятаться негде, но я торопился тем более, что зверья тут много отродясь не было. Его видимо изначально разнесли так, что поживится не чем. Но по мере продвижения к центру мною начало овладевать смутное беспокойство. Что-то большое и неподвижное таилось за виднеющимся впереди каменным ,гребнем. И оно это что-то было недовольно и голодно. Я сбавил ход, обдумывая с какой стороны лучше обойти. Предательский ветер дунул мне в спину. Он учуял меня и перевалил через холм весь сразу.
Мама, дорогая! Мишка! Я их только на картинках видел, но узнал сразу. За какой малиной он сюда припёрся? Ему что в лесу шишек мало? Ноги мои ноги ,уносите мою попу!
Давненько я так не бегал. Хотя бегом это назвать трудно ,скорее перепрыгивание с места на место, потому как по битым камням и завалам шибко не разбежишься. В кровь разбил пальцы и пару раз подвернул ступню, казалось, косолапый уже дышит мне в спину.
Впереди дом, милый дом…такой же зачуханный как и все остальные, но в нём есть окна , а входные двери с другой стороны .Не раздумывая и почти не касаясь подоконника влетаю в ближайшее окно первого этажа и слышу разочарованный рык за своей спиной. Ага, толстожопый, а тебе слабо! Косолапый обижено скребся с той стороны стены.
Меж тем я почувствовал, как к месту действия приближаются две знакомые сущности с тяжелой ношей в виде пулемёта. Блин, как вовремя то! Вот пусть дядя Миша с ними наперегонки побегает. Словно услышав мою просьбу косолапый заспешил прочь.
И то дело. Отдышавшись ,я двинулся в путь. Близилась развилка ,названная в народе штаны. В обще-то это был то ли какой-то указующий знак, то ли вывеска, какая, но поскольку она имела схожесть с сохнущими на верёвке штанами, то это название за ней так и закрепилось. А от штанов пару километров оставалось до цели.
* * *
* * *
Старый Хаймович жил на первом этаже наполовину обвалившегося дома.
Обвалившаяся половина надёжно запечатывала вход в его квартиру, решётки на окнах защищали от проникновения посторонних. Через окно дед и общался с людьми. Пацанами мы недоумевали, как он может жить полностью замурованный? И рассказывали по ночам страшные истории о том как вечный дед жил там ещё до войны, и том как дом обвалился а он остался навсегда замурованный там со своими родными и близкими….Вот он проголодался и съел свою бабку, потом дочку, потом внучку…А сегодня он вылезет через решётку и съест тебя-я-я!!!! Страшно, аж жуть! Тайна так и осталась бы тайной ,если б не Ящерка, пронырливый и хитрый пацан. Пронюхал он, как дед вылезает из своей берлоги через верхнюю квартиру. Ящерка скоро погиб, порвала его стая диких собак, на наших глазах порвала….Но он успел перед смертью рассказать мне и ещё одному человеку про то что узнал. А мы ,поразмыслив поклялись никому об этом не говорить…мало ли у старого врагов, проникнут и замочат дедулю. Хаймович ведь был нашим учителем, рассказывал про мир до войны, объяснял многие неизвестные нам вещи. Тем более что многие тащили к нему хабар, кто на ремонт, а кто и просто на опознание ,поскольку не знали что им с находкой делать.
И у деда, судя по всему, была полна хата сокровищ. Мы часто обсуждали эту тему, приписывая деду обладание несметными богатствами. Пока однажды с товарищем в тайне от остальных, не решили проведать эту сокровищницу. Изведали…Изведали сначала крепость старческих рук…Хаймович чуть
