все это время в Германии и Испании продолжали сеять ранее зарегистрированные сорта). Четыре года спустя на смену этому запрету пришли исключительно строгие и подробные правила обращения с «рукотворными» культурами и продуктами из них. Прописанные в этом документе меры безопасности мало отличаются от тех, что соблюдаются при работе с возбудителями чумы или сибирской язвы. Впрочем, швейцарцев, например, не удовлетворили даже такие строгости: в ноябре прошлого года 58% граждан альпийской конфедерации проголосовали на общенациональном референдуме за пятилетний запрет на выращивание чего-либо, генетически модифицированного.
Почему потребители против? Сказать трудно. С тех пор как ГМ-сорта начали выращивать в промышленных масштабах, продукты из них ели и едят миллионы людей и бессчетное число животных. И за все эти годы не зафиксировано ни одного свидетельства тому, что «творческая» научная процедура несет вред или опасность. Напротив, согласно опубликованному в 2004 году докладу Союза немецких академий наук и Гуманитарной комиссии по зеленым биотехнологиям, содержание токсичных и аллергенных веществ в продуктах из ГМ-растений оказалось ниже, чем в аналогичных традиционных, за счет более жесткого контроля и меньшей концентрации паразитических грибков. Развеялись и страхи, связанные с широким применением ГМО, — перед вытеснением трансгенными растениями диких форм, перед нестабильностью «подсаженных» генов и их бесконтрольным распространением... Тем не менее общество (особенно европейское) сохраняет предубеждение против сверхновых культур.
Тайваньские ученые вывели зеленого поросенка, внедрив флуоресцентный ген в эмбрион. Это необычное животное «покрашено» насквозь. У него зеленые все внутренние органы, включая сердце
Возможно, дело в общем росте недоверия к науке и ее данным? Или в том, что все «передовые» свойства ГМ-растений важны, пока что лишь для производителей и переработчиков (устойчивость к засухе, морозам, вредителям, долгая «лежкость» в хранилищах...), а покупателям безразличны? Правда, все крупные биотехнологические компании обещают вот-вот изменить это положение и выпустить на рынок «второе поколение» ГМО, более «интересное» именно для публики. Например, созданный еще шесть лет назад «золотой рис» с высоким содержанием витамина А предназначен для развивающихся стран, где ежегодно полмиллиона детей получают различные нарушения зрения из-за нехватки этого вещества.
При этом злые языки утверждают, что протесты экологически озабоченных организаций стали для европейских политиков лишь удобным предлогом для «защиты» своего рынка от сельскохозяйственных продуктов из США, Австралии и Латинской Америки. Во всяком случае, все нормы и соглашения, ограничивающие промышленное использование ГМО, обязательно содержат оговорку: мол, эти ограничения не касаются фармации — области, в которой Европа никогда не отставала от США и не боится никаких конкурентов. Ведущие фармацевтические компании по обе стороны Атлантики широко используют ГМО для производства пептидных (белковых) препаратов. В самом деле, миллионы людей в мире страдают сахарным диабетом I типа. Чтобы не умереть, они должны несколько раз в сутки вводить себе инсулин. Его выделяли из поджелудочных желез коров и свиней на бойнях, но этого сырья давно уже не хватало, а кроме того, человеческие клетки не всегда «понимали» гормон животных. Сегодня же в развитых странах практически весь инсулин получают из бактерий и дрожжевых клеток, в которые вставлен соответствующий человеческий ген. Такое вещество и лучше, и дешевле, и производиться может в любом количестве. Примерно так же, кстати, обстоят дела с интерфероном и другими, более специальными белковыми препаратами.
В прессе не раз обсуждалась возможность создать на базе ГМО безынъекционные вакцины. Представьте себе: ни детских слез и криков, ни затрат квалифицированного сестринского труда. Съел банан или морковку — и ты уже привит. Правда, энтузиастам «съедобных вакцин» пока не удалось придумать, каким образом трансгенные фрукты или молоко помогут белкам-антигенам избежать переваривания. Зато фармакологи утверждают, что на подходе принципиально новый тип лекарств — «специально сконструированные молекулы» (конечно же, белковые). Их производство непредставимо без ГМО, так что применение генетических технологий в фармацевтике в ближайшие годы станет еще шире.
Чего можно ждать от геномных исследований в ближайшие 40 лет?
Прогноз Фрэнсиса Коллинза, руководителя программы «геном человека» 2010 год
