Какое счастье, что ни одно окно избушки не выходило в сторону крыльца! Не стоило ребенку смотреть на то, как это произошло.
Сережка только и ждал сигнала, поэтому мгновенно выскочил на крыльцо.
- Лопату неси. Там в бытовке валяется.
Парень благодарно кивнул и зажмурился. С лопатой дело пошло побойчее - уже через четверть часа удалось поставить пострадавшего на ноги, только он боялся шевелиться и хватал Илью за шею, будто утопающий.
Поскольку спиртного в избушке не было, отпаивали благополучно извлеченного из земли чаем. Первое слово, которое он выговорил, было все-таки «Спасибо».
Заходя в избушку, Илья подхватил пилу и поковырял пальцем цепь: может, Володька и смог бы с ней что-нибудь сделать, а без Володьки цепь придется выбросить.
Разумеется, Петухов не купил участка! Ника нисколько в этом не сомневалась. После того как отец Артемий не приехал святить дом, она еще надеялась на батюшку, которого пришлет Алексей, но не особенно верила в то, что без обряда освящения хоть один клиент согласится здесь что-то купить.
Как назло, Петухов, как и большинство покупателей, был восхищен домом и пожелал купить готовый сруб с условием, что его разберут и перевезут на другое место. Будто какая-то магия была в этих срубах, которые делал плотник! Ника не удивилась, когда Алексей рассказал ей, что Петухов захотел посмотреть на плотника, который своими руками может создавать такую красоту. Алексей сопротивлялся как мог, но отказать не посмел.
Проводив Петухова, он вернулся мрачнее тучи. Ника частенько видела его раздраженным: дома он не стеснялся взрываться и кричать на того, кто подвернется под руку. Она понимала, что ему необходима разрядка, поскольку на людях он не мог позволить себе такого, и прощала мужу эту слабость. Но сейчас это не лезло ни в какие рамки!
В конце концов Алексей заперся в своей спальне и не выходил оттуда до вечера. Только часов в восемь спустился поужинать и спросил Нику, не приезжал ли кто к нему. Никто не приезжал. На въезде в Долину, правда, помаячил несколько минут какой-то черный джип, и Ника сообщила об этом Алексею. Он несколько раз пытался до кого-то дозвониться, а утром уехал до того, как Ника проснулась.
Ника же ждала священника и уповала на него больше, чем на приезд Петухова. Нет, она уже не чувствовала ни волнения, как перед появлением отца Артемия, ни подъема, ни детской радости. После встречи с отцом Феофаном она с сомнением относилась к приезду батюшки и собиралась хранить холодное спокойствие.
Священник приехал точно в срок: к одиннадцати утра. Ника не смотрела на дорогу, ожидая его появления, - на этот раз девочки сообщили ей, что у рекламного щита остановилась чья-то машина.
Отец Андрей неожиданно понравился Нике. Он был постарше отца Артемия, лет пятидесяти, пухлый, как сдобная булочка, с розовым улыбчивым лицом, с ямочками на щеках и округлыми маленькими руками.
- Здравствуйте, матушка! - он вышел из машины, увидев Нику, и она заметила за рулем его мерседеса здоровенного детину в рясе и черной шапочке.
Радостное приветствие и широкая доверительная улыбка батюшки сразу заставили ее расслабиться. Увидев, что перед ней милый и добродушный человек, Ника подумала, что поступает с ним не совсем честно. Безусловно, он не знает, насколько коварно это место. Ведь случился же инфаркт у отца Артемия, значит, для священников небезопасно появляться в Долине.
- Послушайте, - начала она, - не подумайте, что я ненормальная, со мной все в порядке, но в моем доме водится нечистая сила.
Отец Андрей улыбнулся, но вовсе не потому, что хотел посмеяться над ней:
- Я думаю, сейчас мы с этим разберемся. Для того дома и освящают, чтобы нечистой силе в них не было места.
- Но… - попробовала продолжить Ника, - священник из местной церкви отказался сюда ехать.
- Вы не волнуйтесь, - ободрил ее батюшка, - если хотите, можете пожаловаться на него. У нас не принято отказывать прихожанам в таких просьбах.
- Нет, я не собираюсь жаловаться, - быстро ответила Ника.
По дороге отец Андрей рассказал ей, что церковь понимает под нечистой силой и зачем проводят обряд освящения жилища. Нике понравился его рассказ: в нем не было никаких небылиц, разве что образы из красивой сказки, вроде «благодати Святого Духа». Священник оказался человеком образованным и говорил с Никой всерьез, на понятном ей языке. Удивительно, но за пять минут спокойной беседы Ника успела поменять точку зрения: поступок отца Феофана больше не казался ей вопиющим оскорблением, а церковная служба - скучным и утомительным мероприятием.
А главное - она перестала думать, что сходит с ума. Оказывается, церковь не отрицает существования нечистой силы, а, напротив, считает своим долгом с ней бороться. И называется это «конкретным материализованным действием темных дьявольских сил».
Батюшка, видимо, понимал, к кому и для чего едет, потому что нисколько не удивился, что в доме нет ни одной иконы. Иконы и все необходимое для освящения в дом принес шофер.
Священник облачился в ризу поверх черной свободной рясы (не забывая объяснять Нике и девочкам, что и для чего он делает) и надел на шею широкую ленту, название которой тут же вылетело у Ники из головы.
Для совершения обряда выбрали гостиную, вытащили на ее середину стол, на него поставили чашу со святой водой, рядом с которой положили бронзовый крест и Евангелие. От мрачного настроения Ники не осталось и следа. Отец Андрей успокоил ее и заставил поверить в чудо, которого она теперь с нетерпением ожидала. Удивительный, добрый и умный человек!
- Теперь нам надо на четырех стенах дома нарисовать кресты, - сообщил батюшка, - по всем сторонам света.
Он подхватил маленькую блестевшую золотом вазочку с елеем, кисточку и направился к восточной стене гостиной, а Ника с девочками пошли за ним.
Но едва он обмакнул кисточку в елей и протянул руку к стене, в окне рядом с ним мелькнула тень и вместо аромата елея по гостиной потянулся сырой холод и гнилостный запах болота. Отец Андрей огляделся с удивлением, а девочки схватили Нику за руки. Они не сразу заметили похожее на жабу существо, которое сидело на высоком подоконнике, в углу, поджав под себя ноги. Это был пузатый желтолицый старик, босой и волосатый настолько, что волосы служили ему одеждой; тело его покрывали бородавки, а кожа блестела и казалась склизкой. На пол с подоконника гулко падали капли воды. Ника вскрикнула и зажала рот рукой, девочки завизжали и бросились прочь из гостиной.
Отец Андрей замер с поднятой кисточкой в руке, а старик спрыгнул на пол - раздался мокрый шлепок шишковатых, перепачканных тиной ступней. Батюшка быстро отступил к столу и пошарил на нем рукой, отыскивая крест.
- Продажная вера, продажные жрецы, - прошипела тварь, увидев в руках отца Андрея распятье, выставленное вперед щитом. - Ты хочешь напугать меня ликом немощного тела, висящего на кресте? Я не боюсь покойников.
- Изыди, дьявольское отродье! - произнес батюшка невозмутимо и с достоинством, но Ника заметила, как побледнело его розовое лицо.
Старик то ли закашлялся, то ли рассмеялся:
- Твоей веры не хватит, чтобы справиться со мной: ты приехал за деньгами. Веры в твоих действах не больше, чем здравого смысла.
Батюшка потянулся к столу левой рукой, зачерпнул пригоршню святой воды и брызнул в гадкое существо. Вопреки ожиданиям Ники, ничего не произошло.
- Воды я тоже не боюсь, даже посеребренной, - снова кашлянул старик и вдруг быстро двинулся в сторону батюшки, шлепая по полу и оставляя за собой мокрые следы.
Отец Андрей не дрогнул, но старика это не остановило: он подошел вплотную и с легкостью вырвал крест из рук священника. Батюшка отступил на шаг.
- Если кто-нибудь из ваших снова появится здесь, - прошипела тварь, - он живым отсюда не выйдет.
