Повелитель Смерти. Что ты заявишь суду, Келемвар?
– Виновен, – ответил бог из-под серебряной маски. По залу пробежал рокот удивления, чуть не сбив меня с ног. Келемвар шагнул вперед, пройдя сквозь золотую ограду, словно призрак. Я попятился, освобождая огромной фигуре побольше места.
Голос узурпатора звучал печально и торжественно:
– В прошлом я не выполнял своего долга. Не стану притворяться перед всеми вами. – Он медленно повернулся, обведя по очереди взглядом всех богов. – Я награждал храбрых и добрых, наказывал трусливых и жестоких и теперь раскаиваюсь в содеянном.
В этом месте Келемвар обратил бесстрастную маску смерти на Мистру, и Блудница наконец взмахнула ресницами и встретилась взглядом со своим бывшим любовником. Только блестящие глаза выдавали ее печаль, ибо они блестели от слез.
Келемвар продолжил каяться:
– Я судил людей так, словно сам все еще человек. Добропорядочные смертные верили в мою справедливость, вместо того чтобы верить в своих богов, а подлые дезертировали из своих Церквей при первых признаках неблагополучия. Мои действия подрывали веру в каждого присутствующего здесь бога. Значит, я поступал неверно.
Услышав это заявление, Мистра прикусила губу. Келемвар повернулся лицом к Повелителю Битв.
– Больше всего я виноват перед тобой, Темпос. Отдавая предпочтение смельчакам перед трусами, я тем самым провоцировал храбрых воинов беспечно расставаться с жизнью, а у трусов появлялся отличный предлог прятаться по своим норам. Клянусь, я поступал так не намеренно.
Лицо Темпоса было скрыто забралом, но он вознес окровавленные руки и раскрыл ладони в примирительном жесте. Повелитель Битв хотел было заговорить, но Келемвар поднял руку, призывая его к молчанию, после чего повернулся к Тиру.
– В прошлом я был виновен во всем этом, но когда изменился сам, то изменил и свое королевство. – Келемвар обвел себя рукой с ног до головы, обращая внимание присутствующих на свой новый облик. – Приглашаю всех вас прислать свои аватары в новый Город Мертвых. Судите меня не по моим прошлым деяниям, а по тому, что найдете там сейчас.
Говоря это, узурпатор распахнул городские ворота. Многие божества проследовали за ним, только Сьюн замешкалась у зеркальных створок – увидев в отражении какой-то маленький недостаток, богиня сразу убедилась, что Повелитель Смерти выполнил все, о чем говорил. Остальные продолжали свой путь, оглядывая пепельные улицы, запруженные жителями с тусклыми глазами, проходя целые предместья серых зданий и мертвых деревьев, пересекая неуклюжие мосты, перекинутые через неподвижные стальные реки. Боги не видели ни жестокости, ни угрозы, но радости они тоже нигде не заметили: царство Повелителя Смерти превратилось в обитель унылых духов и бесстрастных теней, место, где не наказывали, но и не награждали. И в самом центре этого мрачного города маячил Хрустальный Шпиль, парящий минарет дымчатого коричневого топаза, окруженный очередью печальных духов. Лживых и Неверных.
В Зале Полярной звезды Мистра вцепилась в золоченые поручни, чтобы не упасть. Она горестно уставилась в пол перед собой, плечи ее поникли, но первым заговорил Кайрик:
– Очень убедительно, Келемвар. – Единственный закатил горящие черные глаза под потолок. – Неплохое представление, которое можно ликвидировать так же легко, как и устроить. Неужели ты в самом деле ждешь, что мы поверим, будто ты так внезапно переменился?
Ответ Келемвара прозвучал зловеще спокойно:
– От тебя я ничего не жду, Безумец. Ты не способен учиться на собственных ошибках, поэтому не понимаешь, как это получается у других.
– Ничему ты не научился! – Кайрик направил указующий перст на Адона. Патриарх Мистры трусливо жался ко мне, стараясь не смотреть на богиню, которой боялся. – Даже сейчас ты защищаешь Адона!
– Никого я не защищаю, – ответил Келемвар. – Судьба Адона решится, когда он предстанет передо мной в Зале Суда.
– Он мой! – Кайрик прошел сквозь ограждение и двинулся дальше.
Тир выхватил из-за пояса боевой топор и ткнул им Кайрика:
– Не смей прикасаться к свидетелям!
Кайрик продолжал двигаться вперед, и тогда от стены одновременно шагнули все пять аватар Хельма. На одну ужасную секунду мне показалось, что наш Темный Повелитель не послушает команды Тира, но он резко остановился, нос к носу с серебряной маской Повелителя Смерти. Келемвар оставался спокойным, как труп.
– Я украл душу Адона! – выпалил Кайрик. – Ты не имеешь права держать ее у себя.
– Я тебе и раньше говорил, – последовал бесстрастный ответ, – что ты ничего не украл, кроме его жизни. Адон никогда не молился тебе, поэтому теперь он остается Лживым и Неверным.
На этот раз слова узурпатора вывели из себя Мистру.
– Как ты смеешь называть моего патриарха Неверным и Лживым! – Она миновала ограждение, воспарив над полом, чтобы избавить себя от позора шагать в кандалах. – Адон никогда бы не отвернулся от меня, если бы Кайрик не довел его до сумасшествия. Тебе это прекрасно известно!
Адон задрожал и спрятался за моей спиной. Все три божества были высокими, как деревья, яркими, как солнце и стояли они всего в каком-то десятке шагов от нас. Я прикрыл глаза рукой, но все равно их образы ярко горели перед моим мысленным взором.
Пламя погасло в глазах Кайрика, и он поинтересовался с напускным терпением:
– Богиня Магии, откуда Келемвару знать то, что не является правдой? Это не я довел Адона до сумасшествия, а ты. – Он ослепил Блудницу самодовольной улыбкой и продолжил: – Я позволил патриарху взглянуть на тебя моими глазами, зрелище твоей истинной природы не вынести ни одному человеку.
Мистра обрушилась на Единственного, и так велика была ее ненависть, что даже я разглядел в ней
